и забрался на золоченую спинку. Рита подскочила и встала рядом, грозно
размахивая вертелом.
сквозь пальцы, которыми он прикрыл глаза, Мышелов громко пропищал:
дабы спасти тебя от врагов! Вот этот, - Мышелов указал на Хисвина, -
действует заодно с крысами. У него под тогой хвост. Я видел его в
подземных туннелях, он входит в крысиный Совет Тринадцати, который
собирается тебя свергнуть. Это он...
словно черный носорог с несколькими рогами в виде длинных булавок,
торчащих из ее черной копны. Раздавая своей черной плеткой удары направо и
налево, она грозно заорала:
стройная обнаженная молодежь бросилась врассыпную, их гордые помыслы
мгновенно увяли под градом привычной брани.
всем на свете, распаленная руганью, она бросилась на Саманду, крича
остальным рабам:
которые висели у нее на поясе. Отшвырнув с дороги несколько служанок, она,
громко топая, устремилась в сторону служб.
ненависть так же быстро, как Саманда ее потушила. Сделаться героями и
героинями и спасти Ланкмар - это было как лунный свет. Но отомстить своей
давней мучительнице - это уже ослепительное солнце. Как один, они
бросились вслед за Ритой.
продолжал свою драматичную речь, слишком поздно сообразил, что остался без
войска, а сам между тем все еще такой же маленький. Хисвин и Хисвет,
вытащив из-под черных тог длинные кинжалы, быстро отрезали его от двери, в
которую убежала армия во главе с Ритой. Хисвин буквально полыхал злобой, а
Хисвет стала очень неприятно похожа на отца - никогда прежде Мышелов не
замечал столь поразительного фамильного сходства между ними. Дочь и отец
медленно приближались к нему.
угрожающе замахнулась. Но для Мышелова даже эти палочки были громадными,
как копья.
подхватил с пола свой легкий боевой топор. По-видимому, он не расслышал
верноподданнического писка Мышелова или расслышал, но не поверил.
ли не оглушительно:
служанками в их натуральном виде, и наш герой остается в окружении
великана и двух - а может, трех? - великанш.
расстановка сил на поле боя к этому моменту претерпела существенные
изменения.
дверям своего храма, время от времени тыкая жезлами в орду осаждавших их
крыс. Призрачными лунными вымпелами от них еще тянулись к небу струйки
дыма. Все боги кашляли, даже, скорее всего, не кашляли, а чертыхались, но
это очень походило на кашель. Их коричневые костистые лица были страшны -
такое выражение бывает у потерпевших поражение стариков, которые стараются
под маской достоинства скрыть свою бессильную ярость.
колола крыс перед домом Хисвина, а их кони топтали грызунов копытами.
громадная стая крыс, и он был вынужден обнажить Серый Прутик. Пользуясь им
как косой, он тремя ударами расчистил пространство вокруг себя и снова
стал прорываться к упырям.
хлынула вниз толпа рабов-минголов. Лица их были искажены от ужаса, но еще
более поражала их страшная худоба. Черные ливреи болтались на них, как на
пугалах. Их руки были руками скелетов. Вместо лиц были черепа, обтянутые
желтой кожей.
же чудо из чудес, - подумал Фафхрд, - немыслимый спектр, составленный из
костяков разных оттенков".
дороги, появилась группа сутуловатых, но крепких мужчин в масках:
некоторые из них были одеты в доспехи, и все без исключения размахивали
оружием - мечами и арбалетами. В их шаркающей ковыляющей походке было
что-то страшно знакомое. За ними вышли другие - с копьями и в шлемах, но
уже без масок. На месте лиц у них были крысиные морды. Все вновь
прибывшие, как в масках на поросших шерстью мордах, так и без, бросились
на трех конных упырей.
не обращал внимания на бушующую у его ног новую волну обычных крыс - и
вдруг остановился как вкопанный.
выскакивать из дома Хисвина. Пусть он хоть трижды герой, но убить такое
количество врагов просто не в состоянии.
острые когти. Замахнувшись громадной левой рукой со скрюченными пальцами,
чтобы смахнуть нового врага, он увидел, что по его бедру карабкается...
черный котенок с "Каракатицы".
открыл пустой мешок, чтобы бросить туда котенка... увидел на дне
отливающий матовым блеском оловянный свисток... и понял, что это - та
самая соломинка, хоть и металлическая, за которую он должен хвататься.
услышать громовой раскат. У Фафхрда перехватило дух, и он чуть не
проглотил свисток. Потом размахнулся, чтобы его выбросить, но вместо этого
снова сунул в рот, зажал уши руками, по какой-то таинственной причине
плотно зажмурился и снова дунул.
улицам Ланкмара.
вместе взятые, и вы получите отдаленное представление о звуке, который
Фафхрд выдул из свистка.
остановили свой дрожащий и спотыкающийся бег. Большие вооруженные крысы,
как в масках, так и без, застыли, не добежав до упырей. И даже упыри
вместе со своими конями прекратили бой. Шерстка у черного котенка встала
дыбом, зеленые глаза сделались огромными, но он продолжал цепляться
когтями за согнутое бедро Фафхрда.
бить полночь, и схватка возобновилась с новой силой.
четвероногие черные формы. Сперва это были лишь смутные тени, окруженные
сиянием. Затем они сделались плотнее, как будто были сделаны из
полупрозрачного черного рога. И наконец достигли угольной черноты, и лапы
их уперлись в залитую луной мостовую. У них были стройные длинноногие
фигуры гепардов, но массивность тигров или львов. В холке они были ростом
с добрую лошадь. Их небольшие головы с острыми ушами так же, как и хвосты,
медленно покачивались из стороны в сторону. Острые клыки напоминали чуть
зеленоватые сосульки. Похожие на замерзшие изумруды глаза в количестве
двадцати шести штук - зверей было тринадцать - уставились на Фафхрда.
молодого кота, и приветствие.
свистков сразу, боевые коты, разделившись на группы, бросились вперед.
Черный котенок со сверхъестественным проворством присоединился к группе из
четырех зверей.
канавам - словом, всюду, где могли быть норы. Минголы, как один,
распростерлись ниц. Потрескавшиеся двери храма истинных богов Ланкмара
заскрипели, поспешно закрываясь.
человекоподобных крыс, выходящих из дома Хисвина. Двое упырей уже лежали
на земле, выбитые из седел мечами и копьями. Третий, вернее, третья - это
была Крешкра - отбила направленный в нее удар меча и пустилась галопом
мимо дома Хисвина в сторону Радужного дворца. Две лишившиеся всадников