Чтение 51–й страницы книги ~Цари-жрецы Гора~

множеством щипцов, зажимов и ножей. В углу большая, похожая на барабан
машина с плотно запирающейся дверцей - возможно, стерилизатор.

- Я Тарл Кабот из Ко-ро-ба, - сказал я слабо, будто пытался уверить
себя в том, кто я такой.

- Больше нет, - улыбнулся Парп. - Подобно мне, ты удостоен чести быть
созданием царей-жрецов.

- Ты подвергся имплантации, - донеслось из переводчика - высокой
коричневой фигуры рядом с Парпом.

Я почувствовал себя больным и беспомощным.

Впрочем, я не испытывал ни боли, ни неудобства. Но понял, что эти
существа врастили мне прямо в ткань мозга золотую контролирующую решетку,
которая управляется из смотровой комнаты царями-жрецами. Я вспомнил
человека, которого когда-то встретил на одинокой дороге вблизи Ко-ро-ба;
он, подобно роботу, должен был повиноваться приказам царей-жрецов, пока не
попытался сопротивляться; сеть была перегружена и сожгла его мозг, дав ему
наконец свободу смерти.

Я пришел в ужас. Пойму ли я, что происходит, буду ли в состоянии
что-то испытывать, находясь под контролем царей-жрецов? Больше всего я
боялся, что меня будут использовать, чтобы причинить вред Миску и моим
друзьям. Меня могут послать к ним шпионить, срывать их планы, может, даже
убить Миска, Ал-Ка, Ба-Та и других предводителей, моих друзей. Я задрожал
от ужаса, и Парп, видя это, засмеялся. Как бы мне хотелось добраться до
его жирного горла!

- Кто это сделал? - спросил я.

- Я, - ответил Парп. - Операция не трудная, и я проводил ее много
раз.

- Он член касты врачей, - сказал Куск, - и в искусстве хирургии
превосходит даже царей-жрецов.

- Из какого города? - спросил я.

Парп внимательно взглянул на мен.

- Из Трева.

Я закрыл глаза.

Мне показалось, что при сложившихся обстоятельствах, пока я еще
распоряжаюсь собой, я могу убить себя. Иначе я превращусь в оружие Сарма,
буду вредить своим друзьям, уничтожать их. Меня всегда пугала мысль о
самоубийстве, потому что жизнь казалась мне бесценной, и хоть человеку
дается немного времени, надо его ценить, даже если живешь в боли и печали.
Но в данных обстоятельствах - вероятно, мне нужно отказаться от дара
жизни, потому что есть нечто более ценное, и если бы это было не так, сама
жизнь была бы не так ценна.

Куск, мудрый царь-жрец, вероятно, знакомый с человеческой
психологией, повернулся к Парпу.

- Ему нельзя позволить кончить свою жизнь, прежде чем будет
активирована контрольная сеть, - сказал он.

- Конечно, - подтвердил Парп.

Сердце мое упало.

Парп вывез тележку, на которой я лежал, из комнаты.

- Ты человек, - сказал я ему, - убей меня.

Он только рассмеялся.

Выйдя из операционной, он достал маленькую кожаную коробочку, извлек
оттуда острое лезвие и поцарапал мне руку.

Мне показалось, что потолок начал вращаться.

- Слин, - выбранил я его.

И потерял сознание.

Моей тюрьмой оказался резиновый диск не менее фута толщиной и десяти
футов в диаметре. В центре диска, заглубленное, так что я не мог удариться
о него головой, находилось железное кольцо. От него отходила тяжелая
металлическая цепь, ведущая к толстому металлическому ошейнику у меня на
горле. На ногах у меня кандалы, руки связаны за спиной стальными
наручниками.

Диск поместили в штабе Сарма, и мне кажется, ему это было приятно. Он
часто подходил ко мне, насмехаясь, рассказывая об успехах своих боевых
планов и действий.

Я заметил, что конечность, которую я отрубил в помещении Матери,
теперь отросла.

Сарм помахал этой конечностью, более золотой и свежей, чем остальное
тело.

- Вот еще одно преимущество царей-жрецов перед людьми, - сказал он, и
его антенны согнулись.

Я молча выслушал его заявления, поражаясь жизненной восстановительной
силе царей-жрецов, этих грозных золотых врагов, которым посмели
противостоять люди.

Я не знал, правду ли говорит мне Сарм, но кое в чем был уверен, а
многое узнавал случайно из разговоров царей-жрецов и прислуживавших им
мулов-имплантов. Обычно в штабе был переводчик, и мне не трудно было
следить за разговорами. Преобразователь установили ради таких, как Парп,
который проводил много времени в штабе.

Много дней в бессильной ярости я сидел или лежал в диске, а снаружи
бушевала битва.

Но почему-то Сарм не активировал мою контрольную сеть и не посылал
меня со своими заданиями.

Парп, попыхивая трубкой, постоянно находился рядом. Трубку он все
время раскуривал маленькой зажигалкой, которую я вначале принял за оружие.

Гравитационный разрыв больше не использовался в боевых действиях.
Оказалось, что Миск, с самого начала не доверявший Сарму, сам подготовил
такое оружие, но не трогал бы его, если бы Сарм не применил первым. Но
теперь войска Миска тоже обладали таким оружием, и Сарм в страхе перестал
пользоваться своим.

В войне использовались новые корабли, построенные людьми Миска, и
диски, бронированные сторонниками Сарма. Я узнал, что в ангарах роя не
осталось больше пригодных к использованию наблюдательных кораблей. С
другой другой стороны, корабли обеих сторон, по-видимому, нейтрализовали
друг друга, и война в воздухе, не приведя нас к победе, как надеялись мы с
Миском, тоже зашла в тупик.

Вскоре после неудачи гравитационного нападения Сарм распространил в
занятых войсками Миска районах различные болезнетворные микроорганизмы,
многие из которых не вырывались на свободу уже несколько столетий. Но хоть
эти невидимые нападающие были очень опасны, привычка царей-жрецов и мулов
к личной гигиене, а также постоянное использование бактерицидных лучей
предотвратили и эту угрозу.

Самым свирепым и диким шагом, по крайней мере по мнению царей-жрецов,
было высвобождение золотых жуков из их туннелей в окрестностях роя. Свыше
двухсот этих жуков на изолированных дисках, которые пилотировали
цари-жрецы в кислородных масках, было доставлено к районам роя,
контролируемым ничего не подозревавшим Миском и его армией.

Выделения волосков гривы жука, которые так подействовали на меня в
замкнутом туннеле, оказывали непреодолимое воздействие на чувствительные
антенны царей-жрецов, гипнотизируя их, делая совершенно беспомощными,
завлекая к жуку, который своими полыми клещевидными челюстями высасывал из
них телесные жидкости.

Цари-жрецы Миска начали покидать свои укрытия и наблюдательные посты,
выходить на улицы, наклонив вперед тела, устремив антенны в сторону жуков.
Сами цари-жрецы ничего не говорили, ничего не объясняли своим
недоумевающим товарищам-людям, они просто откладывали оружие и
направлялись к жукам.

И тут какая-то храбрая женщина, бывший мул, так и оставшаяся
неузнанной, разобралась в ситуации, выхватила заостренный кол у одного из
изумленных растерянных пастухов и бросилась на жуков, она била их, колола,
отгоняла своим копьем, и тут же пастухи бросились ей на помощь и отогнали
ужасных куполообразных хищников, прогнали их туда, откуда они пришли.

И на следующий день уже один из разведчиков Сарма положил оружие и,
как говорят цари-жрецы, предался радостям золотого жука.

Теперь жуки бродили по всему рою и представляли больше угрозы войскам
Сарма, чем Миска, потому что теперь никто из царей-жрецов Миска не выходил
без сопровождающих людей, которые отгоняли встреченных золотых жуков.

И в следующие дни жуки, естественно, переместились в районы Сарма,
потому что там не было кричащих людей с их острыми палками.

Опасность была так велика, что все имплантированные мулы, включая
даже Парпа, отправились на улицы защищать царей-жрецов.

Странно с человеческой точки зрения, но ни Сарм, ни Миск не позволяли
людям убивать золотых жуков. По причинам, которые я укажу ниже, они не
хотели убивать эти опасные существа со сросшимися крыльями.

Золотые жуки, бродящие по рою, заставили Сарма для спасения
обратиться за помощью к людям, потому что люди, особенно в хорошо
вентилируемых туннелях роя, не поддавались наркотическому воздействию
жуков, этому запаху, который полностью выводил из строя чувствительные
антенны царей-жрецов.

Сарм объявил амнистию всем прежним мулам, предлагая им снова
возможность стать рабами царей-жрецов. К этому щедрому предложению,
чувствуя, что оно может не оказаться непреодолимым, он добавил лишние
порции соли и по две самки мула на каждого мужчину после окончательного
разгрома войск Миска, когда предположительно будет захвачено много самок.
Их и раздадут победителям. Женщинам в войсках Миска он предлагал золото,
драгоценности, дорогие ткани, разрешение отращивать волосы и рабов-мужчин,
которые опять-таки будут распределены после победы. К этому он добавлял
убедительные соображения, что его войска по-прежнему превосходят войска
Миска как по числу царей-жрецов, так и по огневой мощи, что победа
неизбежно будет за ним и что в такое время хорошо быть у него в милости.