кто-нибудь теперь поверит в бога грома... - Оу!
засранцами. Где боги Эфебы и Тсорта?
был так делад! - укоризненно сказал он. Ом помчался через зал. В центре
комнаты находилось нечто, что с первого взгляда напоминало круглый стол, со
второго выглядело как модель Дискворлда, Черепахи, слонов и всего
остального, а потом, каким-то неопределенным образом становилось похоже на
настоящий Дискворлд, как он выглядит очень из далека, принесенный поближе.
Что-то было неуловимо неправильно с расстояниями, слегка кружилась голова от
ощущения огромного пространства. Но, скорее всего настоящий Дискворлд не был
покрыт сеткой светящихся линий, парящих где-то у самой поверхности. Или во
многих милях от поверхности?
и карта, и нанесенная на карту местность. Если присмотреться к крошечному
сияющему куполу на вершине малюсеньких Cori Celecti, он несомненно увидит
себя, глядящего на еще меньшую модель... и так далее, до того места, где
вселенная сворачивается кольцом наподобие хвоста аммонита, такого создания,
жившего миллионы лет назад и не верившего ни в каких богов вообще... Боги
обступили его со всех сторон, внимательно наблюдая. Ом локтем оттолкнул
меньшую Богиню Изобилия. Прямо над миром плавали в воздухе кости, хаос
маленьких глиняных фигурок и фишек. Не нужно быть даже чуточку всемогущим,
чтобы понять, что тут твориться. - Од удадил медя по досу!
у тебя есть что беречь?
на очень большого тритона. - Да?
правила . Если хотите подраться, у вас есть ваши люди чтобы биться с его
людьми. - А ты кто?
считать. Он указал на достаточно грубо отлитую фигурку на берегу Омнии и
сказал: "Но тоже ставлю!"
только пятьдесят верующих, сказал он. - Это больше или меньше, чем пятьдесят
один?
берег. Он с трудом вспомнил Эфебские статуи. Там была богиня с плохо
сделанной совой. Верно. Ом почесал голову. Боги так не думают. Отсюда все
кажется проще. Это всего-лишь игра. Забываешь, что там, внизу, это не игра.
Умирают люди. Отрезаются куски. Мы тут, как орлы, подумал он. Иногда мы
показываем черепахам, как надо летать. А потом удаляемся. Он сказал,
обращаясь в основном к невидимому миру, "Там будут умирать люди". Цортский
Бог Солнца даже не удосужился оглянуться. - Для того они и нужны, сказал он.
В руке он держал коробочку для костей, которая выглядела как человеческий
череп с рубинами в глазницах. - О, да. сказал Ом. - Я забыл это, на время.
Он взглянул на череп, потом повернулся к меньшей Богине Изобилия. - Что это,
милашка? Рог изобилия? Можно взглянуть? Спасибо. Ом вытряхнул несколько
фруктов. Потом кивнул Божественному Тритону. - Если бы это был ты, дружище,
я бы нашел что-нибудь длинное и тяжелое. - А один это меньше, чем пятьдесят
один? - сказал Птанг-Птанг. - Все равно, уверенно сказал Ом. Он оглянулся на
затылок Цортского Бога. - Но у тебя тысячи, сказал Божественный Тритон. - Ты
сражаешься за тысячи. Ом почесал лоб. -Я провел слишком много времени внизу,
подумал он. - Я не могу перестать думать по-земному. - По-моему, сказал он,
по-моему, если ты хочешь иметь тысячи, ты должен сражаться за одного. -Он
похлопал по плечу Солнечного Бога. - Эй, светило?
***
лавина звуков, разрывающая небо. Песок взмыл и закружился над телами,
простершимися ниц на берегу. Вонзилась молния, и ответные огни сорвались с
острия пик и концов мечей. Симони вгляделся в грохочущую темноту. - Что за
черт происходит? - Он толкнул простертое рядом тело. Это был Аргависти. Они
взглянули друг на друга. Еще один удар грома раскатился по небу. Волны,
обгоняя друг друга мчались на армаду. С ужасающей грацией корабли несло один
на другой, выдерживая басовую ноту грома контрапунктом стонущего дерева.
Сломанное рангоутное дерево с глухим звуком ударилось в песок у головы
Симони. - Мы тут помрем, если останемся, сказал он. - Пошли. Они побрели
через песок и водяную пыль, среди групп трясущихся и молящихся солдат, пока
не уперлись во что-то твердое, полузаметенное. Они забрались в царящее под
Черепахой спокойствие. Другие додумались до этой идеи прежде. Едва
различимые фигуры сидели или лежали растянувшись в темноте. Урн удрученно
сидел на ящике с инструментами. Разносился дух потрошеной рыбы. - Боги
гневаются, сказал Борвориус. - Страшно разошлись, сказал Аргависти. - Мне
хуже. - сказал Симони. - Боги? Ха!
и не придумаешь. - сказал Симони. Кусок рога изобилия рикошетом отскочил от
крыши Черепахи, раскачивающейся на своих шипастых колесах. - Но за что на
нас злиться? - сказал Аргависти. - Мы вершим их волю. Борвориус попытался
улыбнуться. - Боги, да? сказал он. - Не можем ни сними, ни без них?
Назло себе он затянулся. - Хороший табак, сказал он. - То, что растет у нас,
на вкус как верблюжье дерьмо. Он передал сигарету дальше, следующей
ссутуленной фигуре. - СПАСИБО. Борвориус откуда-то раздобыл фляжку. -
Согласился бы пойти бы в ад, если бы внутри что-нибудь было? - сказал он. -
Похоже, сказал Симони рассеянно. Потом заметил фляжку. - А, ты об алкоголе?
Пожалуй. Но, какая разница. Я бы не пошел в огонь за священников. Спасибо. -
Пошли дальше. - СПАСИБО. Черепаха затряслась от громового раската. - Г'н
и'химбе бо?
могу собрать немного угольев в печке, сказал Урн через некоторое время.
Кто-то похлопал Симони по плечу, вызывая странное чувство морозного
покалывания и звона в ушах. - СПАСИБО. МНЕ ПОРА ИДТИ. Когда он взял фляжку,
он почувствовал свист ветра, внезапное дыхание вселенной. Он оглянулся как
раз вовремя, чтобы заметить, как волна подняла корабль и разбила о дюны.
Ветер окрасил далекий вопль. Солдаты оглянулись. - Там были люди, сказал
Аргависти. Симони выронил фляжку. - Пошли, сказал он. И ни один, когда они
вырывали из пасти бури брусья, когда Урн применил все свои знания о рычагах,
когда они шлемами подкапывались под обломки, не спросил, кого они
выкапывают, или в какие униформы они одеты. Ветер принес туман, горячий и
наполенный электрическими вспышками, а море по-прежнему бушевало. Симони
вытащил рангоутное дерево, и заметил, что вес полегче, так как кто-то
схватился за другой конец. Он взглянул в глаза Бруте. - Молчи, сказал Брута.
- Это боги нас наказывают?
были испорчены настолько, что ничего невозможно было определить, но живой. -
Слушай, сказал Симони под порывом ветра. - Я не сдамся! Ты не победил! Я
делаю это не для каких бы то ни было богов, существуют они, или нет! Я делаю
это для людей! И прекрати так улыбаться! Пара костей упала на песок.
Мгновение они искрились и потрескивали на песке, а потом исчезли. Море
успокоилось. Туман разорвался на клочья и исчез в никуда. В воздухе
по-прежнему висела дымка, но хотя бы было видно солнце, пусть как более
яркое пятно на куполе неба. Еще раз, снова, возникло ощущение, что вселенная
затаила дыхание. Появились боги, прозрачные и мерцающие, в фокусе и нет.
Солнце засияло на призраках золотых кудрей, крыльев и лир. Когда они
заговорили, они заговорили в унисон, их голоса то вырывались вперед, то
запаздывали, как всегда получается, когда группа людей старательно пытается
воспроизвести нечто, что было велено сказать. Ом был в этой толпе, он стоял
прямо позади Цортского Бога Грома с отстраненным выражением лица. Было
заметно, пусть одному Бруте, что правая рука Бога Грома исчезала за его
собственной спиной таким манером, словно кто-то держал ее выкрученной на
грани боли. Что боги сказали, услышал каждый сражающийся на своем родном
языке, в соответствии со своим собственным восприятием. Это сводилось к:
***
Я же философ!
Священники не должны этим заниматься. Они не могут думать об этом должным
образом. Как и солдаты. - Спасибо, сказал Симони. Они сидели в садике
Ценобриарха. Высоко в небе кружил орел, высматривая нечто, что не было
черепахой. - Мне нравится идея демократии. Должен быть кто-то, кому все не
доверяют, сказал Брута. - Таким образом, все счастливы. Подумай об этом.
Симони?
Земляной Андрей
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Орлов Алекс
Мичурин Артем
Перумов Ник