практически не давал тени. Она прижала руки к вискам, надеясь унять боль.
слепящую золотистость. Теперь, повиснув над далекими рваными, зубчатыми
скалами, он был оранжевым. Жара чуточку спала.
ощупала голову: жара спалила и высушила струп на виске, превратив его в
твердую, скользкую корочку. Однако тело все еще болело, казалось, на нем нет
ни одного здорового местечка. Она отхаркнулась, скрипнув песком на зубах,
попробовала сплюнуть. Ничего не получилось. Оперлась спиной о камень, все
еще источающий тепло. "Наконец-то перестало припекать, - подумала она. -
Теперь, когда солнце садится, можно выдержать, а скоро-скоро наступит ночь".
куда? Куда идти? А может, вообще не двигаться с места, ждать, пока найдут?
Ведь меня же будут искать. Геральт, Йеннифэр. Не оставят же они меня
одну..."
поняла.
вороного, на которого она забралась, убегая в Башню Чайки, была приторочена
деревянная фляжка. Она это помнила точно. Но тогда не смогла ее ни
отстегнуть, ни унести. А теперь фляжки не было. Теперь вообще не было
ничего. Ничего, кроме острых раскаленных камней, струпа, стягивающего кожу
на виске, боли во всем теле и пересохшего горла, которое невозможно смочить,
даже проглотив слюну.
- умру".
шаг. И со стоном упала на четвереньки, выгнулась в сухом позыве тошноты. Ее
схватили судороги, началось головокружение, настолько сильное, что снова
пришлось лечь.
Как когда-то..."
челюсти, начинают дрожать полопавшиеся губы. "Нет более отвратного зрелища,
чем плачущая чародейка", - вспомнила она слова Йеннифэр. "Но ведь... Ведь
меня здесь никто не увидит... Никто..."
сухим, страшным плачем. Без слез.
больше смягчилась, а небо, совсем недавно бывшее желтым, окрасилось в
свойственный ему темно-синий цвет, по которому - о диво! - протянулись
тонкие белые нитки облаков. Солнечный диск покраснел, опустился ниже, но все
еще лил на пустыню зыбкий, пульсирующий жар. А может, жар источал нагретый
камень?
была сейчас ничем по сравнению с сосущей болью, нарастающей в желудке, и
чудовищными, вызывающими постоянный кашель резями в пересохшем горле.
Морхене, я должна встать, преодолеть, победить, заглушить в себе боль и
слабость. Я должна встать и идти. Теперь по крайней мере я знаю направление.
Там, где сейчас солнце - запад. Я должна идти, должна найти воду и
что-нибудь съедобное. Я должна. Иначе - погибну. Это - пустыня. Я залетела в
пустыню. В Башне Чайки был магический портал, чародейское приспособление,
при помощи которого можно переноситься на большие расстояния..."
она вбежала, не было ничего, даже окон, только голые, покрытые плесенью
стены. И на одной из стен вдруг разгорелся правильный, опалесцирующий белым
светом овал. Она заколебалась, но портал притягивал, призывал ее, прямо-таки
умолял войти. Другого выхода не было, только этот светящийся овал. Она
зажмурилась и ступила в него.
дыхание и ломающий ребра. Она помнила полет в тишине, холоде и пустоте,
потом снова вспышку и... шквал воздуха. Наверху все было голубым, внизу -
туманным и серым...
рыбу. Повалившись на камни, она сразу же потеряла сознание. На сколько
времени - она не знала.
- В книгах были упоминания о телепорталах, действующих искаженно либо
хаотично, выносящих неведомо куда. Вероятно, портал в Башне Чайки был именно
таким. Выкинул меня куда-то на край света. Куда - не знает никто. Никто меня
здесь не найдет. Если останусь - умру".
Второй, третий.
голенище затрудняет ходьбу. Она села, на этот раз уже умышленно, не
вынужденно, осмотрела одежду и оснащение. Сосредоточившись на этих
действиях, забыла об усталости и боли.
сполз вниз. Рядом с кордиком, как всегда, на поясе висел маленький кошелек.
Подарок Йеннифэр. Кошелек содержал то, что "у дамы всегда должно быть при
себе". Цири развязала кошелек. Увы, стандартная экипировка дамы не
предусматривала ситуации, в которой она оказалась. В кошельке лежали:
черепаховый гребень, универсальный ножичек-пилка для ногтей, обмотанный
тряпицей, предварительно прокипяченный тампон из льняной ткани и жадеитовая
баночка мази для рук.
с губ. Не раздумывая вылизала всю баночку, наслаждаясь жирностью и капелькой
успокоительной влаги. У использованных для ароматизации мази ромашки, амбры
и камфоры был отвратительный вкус, но подействовали они стимулирующе.
встала, несколько раз топнула для пробы. Развязала тампон, сделала из него
широкий бинт, защищающий разбитый висок и обожженный солнцем лоб.
механически вытащила его из ножен, проверила большим пальцем клинок. Острый.
Она знала.
тут не погибну. Что нам голод, выдержу. В храме Мелитэле порой приходилось
поститься даже и по два дня кряду. А вода... Вот воду необходимо искать.
Буду идти до тех пор, пока не найду. Должна же эта проклятая пустыня где-то
кончаться. О большой пустыне я бы что-нибудь да знала, заметила бы на
картах, которые рассматривала вместе с Ярре. Ярре... Интересно, что он
сейчас делает...
направление. Ведь я никогда не плутаю, всегда знаю, в какую сторону идти.
Если потребуется, буду идти всю ночь. Я - ведьмачка. Как только ко мне
вернутся силы, я побегу, как на Мучильне. Тогда быстро доберусь до края
пустоши. Выдержу. Должна выдержать... Хо-хо, Геральт, наверно, не раз бывал
в таких пустынях, а то и еще попаршивее...
камни, красно-серые, острые, выскальзывающие из-под ног, требующие
осторожности. Редкие кустики, сухие и колючие, протягивали к ней из расщелин
искореженные ветки. У первого попавшегося куста Цири задержалась, надеясь
найти листья или молодые побеги, которые можно будет высосать и сжевать. Но
у куста были только колючки. Он не годился даже на то, чтобы сделать из него
палку. Второй и третий кусты были точно такими же, на следующие она уже не
обращала внимания, не задерживаясь, проходила мимо.
стало красным, потом пурпурным. Вместе с сумерками надвигался холод. Вначале
это было приятно, прохлада успокаивала обожженную кожу. Однако вскоре стало
гораздо холоднее, и Цири начала щелкать зубами. Она ускорила шаг,
рассчитывая на то, что согреется, но усилие снова пробудило боль в боку и
колене. Она начала прихрамывать. Вдобавок солнце полностью скрылось за
горизонтом и моментально опустилась тьма. Было новолуние, а звезды, от
которых искрилось все небо, почти не давали света. Вскоре Цири перестала
что-либо видеть. Несколько раз падала, болезненно сдирая кожу с запястий.
Дважды попадала ступней в щели между камнями, не сломала и не вывихнула ногу
только потому, что ее выручали от падения выученные ведьмачьи движения. Ясно
- идти в темноте было невозможно.
выдержала ли направление. Ту точку, в которой солнце скрылось за горизонтом,
она давно уже потеряла. Ее окружала бархатистая, непроглядная темень. И
пронизывающий холод. Холод, который парализовал, кусал суставы, заставлял
сутулиться и втягивать голову в плечи. Цири затосковала по солнцу, хоть и
знала, что как только оно выглянет, на камни и скалы хлынет ливень
невыносимого жара. Жара, лишающего возможности двигаться. Цири снова
почувствовала, как горло стискивает спазма, заливает волна отчаяния и
безнадежности. Но на этот раз отчаяние и безнадежность сменились бешенством.
чародейка!
воздухе, в земле...
несколько шагов, лихорадочно отыскивая истоки. Ей повезло. Почти тотчас она
почувствовала в ушах знакомый шум и пульсацию, ощутила энергию, бьющую из
водной жилы, скрытой в глубинах земли. Она зачерпнула Силу одновременно с
осторожным, сдержанным вдохом, понимая, что она ослаблена, а в таком
состоянии резкое наполнение мозга кислородом может мгновенно лишить ее
Березин Федор
Посняков Андрей
Эриксон Стивен
Конюшевский Владислав
Флинт Эрик
Прозоров Александр