Чтение 51–й страницы книги ~За пределы безмолвной планеты~

-- На земле.

-- Ты же сказал, она неподвижная?

-- Да. Мы живем на Твердой Земле.

Впервые с тех пор, как он повстречал Королеву, он увидел
на ее лице что-то хоть отдаленно похожее на страх или
отвращение.

-- Что же вы делаете ночью?

-- Ночью? -- в недоумении переспросил Рэнсом. -- Ночью мы
спим.

-- Где?

-- Там, где живем. На своей земле.

Она задумалась, и думала так долго, словно никогда не
заговорит. Но она заговорила, и голос ее стал спокойней и тише,
хотя прежняя радость еще не вернулась.

-- Он вам не запретил, -- сказала она; не спросила, просто
сказала.

-- Конечно, -- ответил Рэнсом.

-- Значит, разные миры устроены по-разному.

-- А у вас закон запрещает спать на Твердой Земле?

-- Да, -- сказала Королева. -- Он не хотел, чтобы мы там
жили. Мы можем приплыть туда и гулять, ведь этот мир
принадлежит нам. Но остаться там -- заснуть и проснуться... --
она содрогнулась.

-- В нашем мире такой закон невозможен, -- сказал Рэнсом.
-- У нас нет плавучих островов.

-- А сколько людей в вашем мире? -- внезапно спросила она.

Рэнсом сообразил, что точного числа он не знает, но
постарался объяснить ей, что такое "миллионы". Он надеялся ее
удивить, но числа сами по себе ее не интересовали.

-- Как же вам всем хватило места на Твердой Земле? --
допытывалась она.

-- Там не один такой кусок, а несколько, -- отвечал
Рэнсом, -- и они большие, почти такие же большие, как здесь --
океан.

-- Как же вы живете? -- удивилась она. -- Половина вашего
мира пустая и мертвая. Столько земли, и вся прикована ко дну.
Разве вам не тяжело даже думать об этом?

-- Ничуть, -- ответил Рэнеом. -- В нашем мире перепугались
бы, услышав, что у вас тут сплошной океан.

-- К чему же все это ведет? -- тихо сказала Королева,
обращаясь скорее к себе, чем к Рэнсому. -- Я стала такая
взрослая за эти несколько часов, вся моя прежняя жизнь --
словно голый ствол, а теперь ветви растут и растут во все
стороны. Они разрослись так, что вынести трудно. Сперва я
узнала, что сама веду себя от одного блага к другому, это тоже
трудно понять. А теперь получается, что благо в разных мирах --
разное. То, что Малельдил запретил в одном мире, Он разрешил в
другом.

-- Может быть, в нашем мире мы неправы... -- неуверенно
начал Рэнсом, встревоженный тем, что натворил.

-- Нет, -- отвечала она. -- Так говорит мне Сам Малельдил.
Да иначе и быть не могло, раз у вас нет плавучих островов.
Только Он не сказал мне, почему Он запретил это нам.

-- Наверное, есть важная причина, -- начал Рэнсом, но она
рассмеялась и перебила его.

-- Ах, Пятнистый, -- воскликнула она, все еще улыбаясь, --
как же много говорят в вашем мире!

-- Виноват, -- смущенно буркнул он.

-- В чем же ты провинился?

-- В том, что говорю слишком много.

-- Слишком много? Как я могу решать, что для вас много?

-- Когда в нашем мире скажут, что кто-то много болтает,
это значит, что его просят замолчать.

-- Почему же прямо не попросить?

-- А над чем ты смеялась? -- спросил Рэнсом, не зная, как
ей ответить.

-- Я засмеялась. Пятнистый, потому что ты, как и я, думал
о законе, который Малельдил дал одному миру, а не другому. Тебе
нечего было сказать о нем, и все же тебе удалось превратить это
в слова.

-- Кое-что я все-таки хотел сказать, -- тихо проговорил
Рэнсом. -- В вашем мире, -- добавил он громче, -- этот запрет
соблюдать нетрудно.

-- Опять ты говоришь странные слова, -- возразила
Королева. -- Кто сказал, что это трудно? Если я велю зверям
встать на голову, им трудно не будет. Наоборот, они обрадуются.
Вот так и я у Малельдила, и всякий Его приказ для меня радость.
Я не об этом думала. Я думала о том, что Его повеления бывают
разные -- есть, оказывается, два вида просьб.

-- Умные люди говорят... -- начал было Рэнсом, но она
снова перебила его.

-- Подождем Короля, спросим его, -- сказала она. -- Что-то
мне кажется, Пятнистый, ты тоже ничего об этом не знаешь.

-- Конечно, спросим, -- ответил Рэнсом. -- Если найдем. --
И тут же невольно вскрикнул по-английски: -- Что это?! Женщина
тоже вскрикнула. Падучая звезда промчалась по небу далеко слева
и через несколько секунд раздался невнятный грохот.

-- Что это? -- повторил он уже на здешнем языке.

-- Что-то упало с Глубоких Небес, -- ответила Королева. На
лице ее проступило и удивление, и любопытство, но мы так
привыкли видеть эти чувства только с примесью страха и отпора,
что выражение это опять показалось Рэнсому странным.

-- В самом деле, -- отозвался он. -- Эй, а это что такое?

Посреди спокойного моря вздулась волна; водоросли,
обрамлявшие остров, затрепетали. Через мгновение все
успокоилось -- волна прошла под их островом.

-- Что-то упало в морс, -- уверенно сказала Королева и
вернулась к прерванному разговору, словно ничего и не
произошло.

-- Я хотела сегодня отправиться на Твердую Землю, чтобы
поискать Короля. На этих островах его нет, я их все обыскала.
Но если мы взберемся на те горы, мы сразу увидим большую часть
моря. Мы увидим, нет ли тут еще островов.

-- Хорошо, -- сказал Рэнсом. -- Если нам удастся доплыть.

-- Мы поедем верхом, -- ответила Королева. Она опустилась
на колени -- все движения се были так точны и изящны, что
Рэнсом следил за ней с восторгом -- и трижды позвала, негромко,
на одной ноте. Сперва ничего не произошло; но вскоре Рэнсом
увидел маленькие волны, спешившие к их берегу. Еще минута, и
море возле острова кишело большими серебряными рыбами. Они
пускали фонтаном воду, изгибались, оттесняли друг друга,
стремясь к берегу, -- передние уже почти коснулись земли. Самые
крупные достигали девяти футов в длину, и все они были с виду
плотными и сильными. На земных рыб они похожи не были, нижняя
часть головы была намного шире, чем соединенная с ней часть
тела, но к хвосту туловище вновь расширялось. Если б не это,
они бы точь-в-точь напоминали бы гигантских головастиков; а так
они были скорее похожи на пузатых стариков со впалой грудью и
очень большой головой. Почему-то Королева долго осматривала их,
прежде чем выбрать. Едва она выбрала двух рыб, остальные чуть
подались назад, а победительницы развернулись хвостом к берегу
и замерли, чуть шевеля плавниками. "Вот так", -- сказала она,
садясь верхом прямо туда, где суживалось тело рыбы. Рэнсом тоже
сел верхом. Большая голова, оказавшаяся перед ним, прекрасно
заменяла луку седла и он не боялся упасть. Он следил за
Королевой -- она слегка подтолкнула пятками свою рыбу, и он
подтолкнул свою. В ту же минуту они заскользили по морю со
скоростью шести миль в час. Воздух над водой был прохладный,
волосы развевались от ветра. В этом мире, где ему до сих пор
довелось лишь ходить пешком и плавать, было приятно, что верхом
на рыбе едешь так быстро. Он оглянулся и увидел, как тают вдали
очертания островов, то громоздкие, то воздушные, небо
становится все шире, и золотой его свет сияет все ярче. Впереди
высилась причудливая, странно окрашенная гора. Он с удивлением
заметил, что вся стая отвергнутых рыб по-прежнему сопровождает
их: одни плыли прямо за ними, другие рассыпались справа и
слева.

-- Они всегда плывут за твоей рыбой? -- спросил он.

-- А разве в вашем мире звери не ходят за вами? --
спросила она. -- Мы можем сесть верхом только на этих двух.
Было бы обидно, если бы тем, кого мы не выбрали, мы не
разрешили даже плыть вместе с нами.

-- Вот что! Значит, поэтому ты так долго выбирала этих
рыб?

-- Конечно, -- сказала Королева. -- Я стараюсь брать
каждый раз другую.

Земля становилась все ближе; линия берега, прежде прямая,
изогнулась, то открывая заливы, то выступая вперед. Еще миг --
и рыбы уже не могли двигаться дальше, для них стало слишком
мелко. Зеленая Королева соскочила со своего коня, и Рэнсом