Огненной Земле (Terra del Fuego на всех языках, кроме русского), самом
большом и предпоследнем острове Лабиринта (к востоку лежит еще очень
интересный, но необитаемый Государственный Остров - Isla de los Estados,
он же Staten Island).
ждала торжественная встреча и банкет. На праздник прибыла делегация с
восточной, аргентинской части острова, и с ними я уехал вечером на восток.
проведена самым неудобным образом. В Южное Чили можно попасть только через
Аргентину, а на аргентинскую часть Огненной Земли - только через Чили. К
счастью, обе визы у меня были многоразовые, но въездные и выездные штампы
заняли в паспорте несколько страниц, а для путешественника это серьезная
неприятность.
магеллановых гусей, а запад - край гор, ледников, озер и лесов, в основном
из южного бука Notophagus antarcticus. Интереснее всего район между
городом Ushuaya и горой Дарвина - заповедник Терра дель Фуэго на южном
берегу острова. Дальше на юг, за проливом Бигль, лежат несколько небольших
гористых островов, мыс Горн, островки Диего Рамирес, пролив Дрейка и -
Антарктида.
нашей страны это настоящая terra incognita. Вот уже много дней я
путешествовал по красивейшим и очень интересным местам, которые из
десятков миллионов моих соотечественников почти наверняка не видел ни
один. Поэтому даже в самых "туристских" районах, таких, как Ушуайя, я
чувствовал себя немножко первооткрывателем.
Скандинавию. Не случайно здесь хорошо прижились европейские и канадские
виды: бобр, ондатра, заяц-русак, кролик, норка, семга и ручьевая форель. С
одним из ввезенных видов, серой лисой, случилась довольно странная
история. В Патагонии, которая по природным условиям практически не
отличается от Огненной Земли, мирно сосуществуют два вида лис: Dusicyon
griseus и более крупная D. culpeo. На острове раньше водилась только
вторая, причем местный подвид чуть-чуть отличался от материкового. Но
когда сюда завезли D. griseus, она неожиданно чрезвычайно размножилась и
практически вытеснила аборигенный вид, с которым прекрасно уживалась на
другом берегу Магелланова пролива.
гранитных островков, напоминающих балтийские шхеры. Грунтовка постепенно
превратилась в колею, а та - в широкую тропу, которая уперлась в небольшой
обелиск с надписью:
Аляски 17500".
только макушки, на каждой из которых стояло по паре келповых гусей
(Chloephaga hybrida)
четыре вида Chloephaga, и было очень интересно наблюдать их
взаимоотношения. На птиц других видов каждая пара не обращала внимания, но
на своих кидалась сразу же, как только замечала на своей территории. При
этом самец нападал на самца другой пары, а самка - на самку. Другими
интересными обитателями побережья были утки-пароходы (Tachyeres pteneres).
Они большие, грузные и не могут летать на своих коротких крылышках, но при
опасности гребут ими, напоминая колесный пароход.
деревья были свалены или обгрызены бобрами, и сфагновыми болотами. На
болотах росли росянки с ловчими листьями величиной с пятак - видимо, ближе
к лету появляются комары или другие насекомые, служащие им добычей. Среди
мха ползали наземные дождевые черви, которых высматривали с веток
крошечные сычики Glaucidium nanum.
попутку в Ушуайю. Не успели мы подъехать к городу, как дождь кончился, и
над проливом повисли радуги. В городе я позволил себе банкет на 5 долларов
по случаю начала обратного пути на север и последних суток в Андах, а
потом переночевал на стройке. В четыре утра меня разбудил сторож, который
устроил скандал и пошел за полицией, которой я, естественно, дожидаться не
стал.
посмотреть открытый берег. В других местах Лабиринта выбраться к океану
сложно - там нет поселков и редко ходят корабли из-за сурового климата. Я
ожидал увидеть мощный прибой, но волны не доходили до берега - их гасила
широкая полоса келповых лесов, зарослей гигантской бурой водоросли
Macrocystis, которая вырастает до 200 метров в длину.
Не мог же я не посмотреть изнутри на заросли самых длинных живых
организмов Земли! День был солнечный, но в воде я выдержал минуты две,
успев за это время познакомиться с окрашенными под цвет водорослей
рыбками, осьминожками, крабиками и прочей мелочью. На память о проливе
Дрейка осталась здоровенная раковина Voluta antarctica.
приграничных участков, весь путь - прекрасное шоссе, и на хорошей машине
можно преодолеть его за сутки. У меня машины не было, а на попутках я
добрался к вечеру только до парома через Магелланов пролив. Зато во время
одной из "пересадок" я вынужден был ждать около трех часов, прошел за это
время большой участок дороги и сделал ценную находку. На обочине лежал
опрокинутый (видимо, ветром) грузовик, а вокруг - рассыпанный груз, пачки
печенья с шоколадным кремом. Я набил ими рюкзак и тем отчасти решил
проблему питания на ближайшие дни. Ведь, путешествуя автостопом, я был бы
вынужден часто обедать в шоферских ресторанах при бензоколонках, а они
очень дорогие.
материковой стороне пролива. Поначалу с попутками не очень везло, но к
полудню попался "ягуар" с молодой парой, ехавшей до городка San Julian
километрах в семистах к северу. Когда я влез в машину, то едва мог
говорить от холода после двух часов на ураганном ветру. "А ну-ка, песню
нам пропой, веселый ветер" - это точно про Патагонию.
объезжай скунсов.
"полиция, 50 км", так разбудишь.
вони, заполнявшей салон, несмотря на закрытые окна. Это были места, где в
течение последнего месяца-двух машина сбила скунса. Очаровательные
пушистые черно-белые зверьки, пятачковые скунсики (Conepatus), совершенно
не пугаются, если видят на дороге транспорт. Они поворачиваются задом,
поднимают хвост, и горе тому шоферу, который не сумеет их объехать! В
течение нескольких недель не сможет он пользоваться машиной. Объезжать
скунсов на скорости больше 100 км/ч - довольно интересный спорт.
утром вышел к океану. Парень, который меня подвозил, рассказал, что возле
городка постоянно держатся orcas - косатки. Косаток я не увидел, но зато
наблюдал групповые прыжки одного из самых красивых дельфинов -
черно-белого Cephalorhynchus commersoni.
преодолев больше тысячи километров. Водитель и на этот раз усадил меня за
руль. Я попробовал было пискнуть, что запутаюсь в скоростях (их там 12),
но он заявил:
золотой на глазах становилась зеленой. Через дорогу ползли вышедшие из
спячки тарантулы (Phrixotrichus), а на обочинах, бесстрашно разглядывая
автомашины, стояли смешные птицы - хохлатые тинаму (Eudromia). По мере
потепления новые виды птиц появлялись в среднем каждые 50 километров -
каракары, печники и прочие. Особенно мне понравилась крошечная Muscivora,
словно состоявшая из одного длинного раздвоенного хвоста.
с собой минимум теплых вещей, чтобы не таскать лишний вес в тропиках. Хотя
Юлька, уезжая, оставила мне свою куртку и спальник, этого все равно было
недостаточно.
обращал внимания. Но на Огненной Земле я заметил, что не могу согреться
даже в помещении - а это верный признак, что система терморегуляции
работает на пределе и вот-вот сорвется. Кроме того, ветра Патагонии не
давали мне возможности поставить палатку; верхняя одежда из-за езды на
грязных грузовиках пришла в такой вид, что я все меньше соответствовал
Индульгенции. А ведь при автостопе внешность - самое главное.
с грузовика на развилке в десяти километрах от города Puerto Madryn в
населенной выходцами из Уэльса провинции Чубут. Ветер тут еще не вполне
утихомирился, но степь вовсю цвела, и даже ночью было довольно тепло. В
траве копошились броненосцы, морские свинки и крошечные белые хомячки. В
город я пришел к пяти утра.
Вальдес с его южными китами, магеллановыми пингвинами, косатками и прочей
фауной. Не удивительно, что магазины забиты футболками, посудой и другими
сувенирами с изображением морской живности. Но рисуют на сувенирах
почему-то чаще синих китов, кашалотов и королевских пингвинов, которых
Круз Андрей
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Рыбаков Вячеслав