спокойствия все равно бы не было -- пираты нередко использовали флаги
захваченных кораблей для маскировки. На палубе галеры толпились люди, и их
оружие сверкало на солнце.
подробностях. Острый форштевень рассекал волны; под водой он переходил в
грозный бивень тарана. На носу судна располагалась широкая площадка,
закрытая спереди и с боков обитыми бронзой деревянными стенками в
человеческий рост; в этом ограждении были прорезаны широкие щели --
несколько вертикальных и одна сплошная горизонтальная, смещенная кверху.
Площадка предназначалась для лучников, обстреливающих преследуемый корабль.
Сразу же за ней располагалась катапульта; благодаря тому, что корма
"Русалки" поднималась выше палубы галеры, можно было разглядеть, что, в
отличие от жестко закрепленного орудия каравеллы, неприятельская катапульта
установлена на поворотном круге и может, таким образом, стрелять в любом
направлении; при этом, однако, она была меньше и била более легкими ядрами.
Поскольку катапульта -- навесное орудие, ограждение стрелковой площадки не
мешало ей бить прямо по курсу; широкая горизонтальная щель служила в этом
случае для прицеливания бомбардиров. Вдоль бортов в нескольких местах было
установлено что-то типа трапов, благодаря которым абордажная команда могла
легко взбежать на борт более высокого корабля. На приподнятой корме
располагалась вторая катапульта, аналогичная первой; но она, как и орудие
каравеллы, предназначалась в основном для защиты -- стрелять вперед ей
мешали паруса.
катапульты. В обязанности двоих входило закладывать каменные ядра и вращать
ворот, отводя рычаг, а третий, командовавший ими, отвечал за наведение на
цель. На всякий случай каравелла подняла сигнальные флажки, предупреждающие,
что дальнейшее сближение судов будет расценено как нападение; как и
следовало ожидать, это предупреждение не возымело действия. Пираты -- теперь
уже было бесспорно, что это именно они -- разумеется, видели орудие
каравеллы и потому заходили не прямо с кормы, а со стороны, дабы оказаться
вне его зоны досягаемости. "Русалке" пришлось маневрировать, теряя и без
того невеликий темп. Галера выстрелила первой. Каменное ядро перелетело
наискось через корму, проломило левый фальшборт и плюхнулось в воду.
Ответный выстрел каравеллы пришелся аккурат на середину пиратской палубы.
Было видно, как взлетели вверх обломки досок; ветер донес с пиратского
корабля вопль агонии. Матросы "Русалки" разразились радостными и
воинственными криками.
оказался точнее, проломив корму каравеллы; никто, однако, не пострадал.
в воду рядом с бортом галеры, сломав, впрочем, по пути одно из весел.
ноги не успевшему отскочить матросу. Гребцы налегали на весла, обходя
каравеллу и вынуждая ту разворачиваться против ветра, дабы остаться кормой к
неприятелю. Во время этого маневра бомбардир "Русалки" целился более
тщательно и пропустил выстрел вражеской кормовой катапульты, который,
однако, не достиг цели. Его старания были вознаграждены: пущенное с
каравеллы ядро своротило правый край стрелковой площадки, увлекая в море
обломки ее стен вместе с разможженным телом одного из пиратов. "Русалка",
однако, почти полностью потеряла ход, и теперь суда сближались стремительно.
Бомбардиры каравеллы заложили еще одно ядро, но выстрелить не успели: новый
пиратский снаряд угодил прямо в катапульту, сломав рычаг и выбив осколком
дерева глаз главному бомбардиру.
беспомощное судно, пока не кончатся ядра; однако ее капитан, как видно,
предпочел поберечь боеприпасы на случай более тяжелых боев и сразу повел
свой корабль на абордаж. Галера подходила к "Русалке" с кормы, отклоняясь
вправо; таким образом, стрелковая площадка оставалась обращенной к каравелле
своей непострадавшей стороной, и оттуда уже били лучники. Впрочем, в данном
случае им даже не нужно было прикрытие стен, ибо на "Русалке" не было луков
и арбалетов.
оружием, если не хотите, чтоб вас продали на базаре, как обезьян! "
Пассажиры, попрятавшиеся (за исключением Элины и пары торговцев) по каютам в
начале боя, выбирались на палубу, нервно стискивая рукояти мечей или
кинжалов -- у кого что было. Несколько человек, очевидно, не способные
оказать вооруженное сопротивление, остались в каютах, дрожа от страха и
призывая на головы пиратов всех демонов вселенной.
К этому времени двое матросов были ранены стрелами; таким образом, из
команды, вместе с капитаном и помощником, на ногах оставалось 14 человек
(даже главный бомбардир, несмотря на боль, перевязал платком кровоточащую
глазницу и стоял рядом с другими, сжимая рукоять топора). На палубе же
галеры момента атаки дожидалось более полусотни пиратов.
инерции вдоль правого борта "Русалки". Враги имели последнюю возможность
взглянуть друг на друга, прежде чем сцепиться в беспощадной схватке.
Большинство пиратов, как и экипаж каравеллы, принадлежало к западной расе,
хотя были и раскосые желтолицые представители востока, и даже один негр. Но
наибольшее внимание привлекал не он, а пират, стоявший по центру. Он был не
выше среднего роста, однако казался гигантом благодаря исходившей от него
силе. Его торс был защищен кольчугой, однако руки, вздутые буграми мускулов
и веревками жил, были обнажены до плеч, несмотря на холод; в каждой он
сжимал по ятагану. Но хуже всего было его лицо, казавшееся какой-то
кошмарной маской. Палач вырвал ему ноздри и выжег клеймо на лбу; остальную
же кожу бритой головы покрывали узоры татуировок, словно у южных дикарей.
Судя по коротким властным командам, которые он сплевывал сквозь зубы, это
был предводитель пиратов.
Оглашая воздух воинственными криками, пираты ринулись в атаку.
защитникам; на короткое время им удалось сдержать натиск пиратов, и
несколько разбойников, раненых или убитых, рухнули обратно на палубу галеры.
Но все новые абордажные трапы со стуком ложились на борт "Русалки", к тому
же несколько пиратов, раскачавшись на канатах, привязанных к реям галеры,
запрыгнули на каравеллу сверху, сразу спутав порядок обороняющихся. Вскоре
бой кипел уже на палубе "Русалки" от юта до бака.
неприятеля поневоле заставлял их оступать. Что же до пассажиров, то лишь
Элина и трое торговцев оказались хорошими бойцами; остальные не столько
бились, сколько пятились от противника, отмахиваясь своим оружием. Графиня
видела, как влюбленный юноша кинулся на врага со шпагой -- это оружие,
которое граф Айзендорг презрительно именовал вязальной спицей, в последнее
время входило в моду среди дворян южных городов взамен тяжелых мечей. Но то,
что хорошо для учтивой дуэли, мало годится для боя без правил; в следующий
же миг острое лезвие тяжелой пиратской сабли легко переломило субтильный
клинок и, не встречая больше сопротивления, разрубило наискось шею юноши.
Несчастный жених упал, захлебываясь собственной кровью.
решился на отчаянный шаг. Криком увлекая за собой свою команду, он бросился
на пиратов, рассчитывая пробиться к их предводителю. Отчаяние и ярость
сделали свое дело: орудуя мечом с неожиданным для своей комплекции
провороством, капитан зарубил одного за другим четырех разбойников, так что
и подчиненные его, воспрянув духом, перешли в контратаку, не то чтобы
отбросив, но остановив натиск пиратов. Капитан последних как раз перебрался
через борт и с усмешкой остановился перед своим врагом. Когда два капитана
скрестили клинки, внимание дерущихся с обеих сторон поневоле сосредоточилось
на лидерах, так что прочие бои почти прервались, сменившись взаимными
оборонительными стойками.
своего врага страшный удар, который, казалось, невозможно было парировать;
но тому это удалось. Затем пират с видимым напряжением отвел левым ятаганом
в сторону неприятельский меч и каким-то будничным жестом воткнул второй
ятаган в толстый живот противника. Капитан каравеллы стоял, глядя
выпученными глазами на свой живот; лицо его выражало крайнее изумление.
Тому, кто не понимал бы смысла этой сцены, она могла показаться комической.
Затем меч выпал из ослабевшей руки, и толстяк стал соскальзывать с
окровавленного ятагана на палубу. Его лысая голова глухо ударилась о доски.
пассажиры "Русалки" стали бросать оружие, отдаваясь на сомнительную милость
победителей. Двое торговцев еще дрались, но, увидев безнадежность
сопротивления, сдались и они.
Отступившая к левому борту, Элина продолжала сражаться. С начала боя ее меч
восемь раз входил в тела врагов; только на нынешней позиции перед ней лежало
трое мертвых пиратов, и один раненый отползал в сторону. Трупы эти
образовали как бы барьер, мешавший новым врагам приблизиться к ней; четверо
пиратов делали издали выпады саблями и мечами, но не решались шагнуть ближе,
через тела товарищей, еще недавно посчитавших этого юношу легкой добычей.
Они понимали, что один боец, даже очень искусный, не может противостоять
команде целого корабля; но понимали и то, что меч этого бойца может забрать
еще не одну жизнь, и лезть на рожон, тем паче учитывая, что бой уже
фактически выигран, никому из них не хотелось. Наконец один решился -- и в
следующий миг его рука с мечом валялась на палубе, а сам он кричал и
размахивал фонтанирующей культей, орошая кровью окрестности. Больше желающих
не находилось.
сверкающими яростью глазами, почти рычащая от ненависти и отчаяния, являла
собой в этот момент зрелище немногим менее страшное, чем сам пиратский
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Доценко Виктор
Шилова Юлия
Андреев Николай