машины. Их оплывшие формы и обилие мух, вьющихся вокруг останков, наводили
на мысль, что эти машины были живыми. Тем не менее Саломея слишком долго
имела дело с настоящим железом, чтобы не отличить живого пехотинца от
механизма.
навстречу им выехал всадник на уже знакомом ушастом лабухе. Человек ехал
строго по прямой, и даже с большого расстояния было видно, что он плохо
держится в седле. Судя по всему, это и был ожидаемый полковником
парламентер, поскольку на его плечи была накинута белая тряпка.
шестнадцатью бойцами. Самым воинственным из них выглядел Торрик. Его голова
была перевязана бинтом, а чтобы не потерялась шапка, ее тоже примотали к
повязке. В руках у Торрика была настоящая винтовка, однако держал он ее как
лопату.
когда он добрался до немногочисленного, но грозного войска, язык отказывался
ему повиноваться.
связно: - Мы хотеть мир. Мы не хотеть война... Дружба... бормоту могугон
Василий...
утерев со лба крупные капли пота, остался ждать решения своей участи. Чтобы
не потерять сознание от страха, он избегал смотреть на запыленные громадины
"скаутов", предпочитая разглядывать солдатские ботинки, владельцы которых с
невозмутимым видом сидели на броне танка.
из "братьев Василия" говорит на его родном языке.
"Братья Василия" взяли меня с собой, чтобы я лучше донес до вас их волю.
решившись осторожно взглянуть на одного из стальных монстров.
воин излучал жар и смоляной запах.
не пить вашу кровь.
сдерживаясь, чтобы не дать шпоры своему сонному лабуху.
Одоса, турган Вильямс, - тут Торрик указал на полковника, и тот кивнул,
сообразив, что Торрик ведет свой спектакль.
семью, попрощавшись с жизнью, но он оставил меня в живых, забрав себе лишь
моего пестрого лабуха.
отшвырнул тушу в сторону. Вот как это было...
монолог Торрика. - К тому же я не понимаю ни слова.
обратившись к терявшемуся в догадках парламентеру, произнес доверительным
тоном: - Он потерял терпение, брат. Тебе нужно поспешить. Пусть турган
Мадраху придет сюда лично, и тогда нам удастся спасти Люктинг - это я тебе
обещаю.
месте, помчался обратно в город.
кривыми ногами, унося своего неловкого наездника.
спросил: - Если не вернется, пойдем штурмом, братки?
Позниц, исполнявший роль командира взвода.
однако их руки крепко сжимали винтовки, а опустошенное сознание не знало
возврата в прошлое, ибо воспоминания хранили только тлен. Слишком мало их
осталось, чтобы называться взводом, и все же слишком много, чтобы отступать
назад. Любой из этих уцелевших счастливчиков готов был с честью принять
смерть, потому что сюда, на Ловус, удалось захватить только две эти вещи -
честь и доблесть. С жизнью они уже были в разводе, и этот факт оставалось
только узаконить.
ждать. Его повозка, запряженная шестеркой ч"рных как смоль лабухов и
украшенная драгоценными камнями, выскочила из-за невысоких строений и
понеслась на пределе возможного. Возница нахлестывал откормленных животных,
и те, оскорбленные таким отношением, мотали головами и обильно роняли на
траву дымящийся навоз. Сопровождавшие тургана охранники скакали следом за
его экипажем, а их руки, не занятые привычным оружием, болтались как
ненужные придатки.
экипаж наконец остановился.
разложил деревянные ступени и, отойдя в сторону, склонился в поклоне,
предназначая его то ли грозным гостям, то ли своему повелителю.
робота. Слуга не соврал. Стальной гигант действительно выглядел так, будто
только что прибыл из огненных миров Одоса. От него исходил жар и пахло
смолистой копотью.
время сохранить подобающее тургану величие, Мадраху сошел вниз и,
приветственно потрясая державным жезлом, воскликнул: - Приветствую вас,
"братья Василия", на жалком островке суши, которым я управляю. Входите
почетными гостями и вкусите лучшие плоды нашего труда!
улыбку, он внимательно следил за реакцией тех, кто сидел на железном
экипаже.
были похожи на отражения, которые появлялись в зеркале ночью, когда их
хозяева спали.
подумал Мадраху. - Я больше никогда не послушаю своих подлых советчиков,
если, конечно, проживу еще хотя бы час".
существ.
Урюпине.
мир, когда я был еще неразумным юношей. Тем не менее этот язык я освоил
лучше других его учеников.
Потом он взглянул на Мадраху так, что тот почувствовал: главный что-то
взвешивал. Возможно, его - Мадраху - жизнь сейчас лежала на чаше тех весов.
достойно. Он был обязан умереть так, чтобы об этом слагали легенды. О нем,
Мадраху из рода Ромштук, будут говорить только хорошее.
смиренной радости в голосе произнес Мадраху. - Мои лучшие покои, в самом
центре Люктинга, будут к вашим услугам.
апартаментами, но на краю города. - И, указав на нависающие силуэты
"скаутов", главный пояснил: - Им нужен простор...
- Духи этих воинов не терпят тесноты".
стремительных эспора, однако эти великаны казались страшными, даже оставаясь
на месте.
голове Тургана страшная мысль. - Пусть будут на просторе. Люктингу нужна
безопасность".
нехотя отдав таксисту деньги, сказал Фредди: - Не знаю, когда мы получим
наши миллионы, но на одних только таксистах мы просадили восемнадцать с
четвертью кредитов...
здание клиники, заметил: - Ты, наверное, имел в виду такси, а не одних
только таксистов.
задумавшись, помолчал. - Я это давно понял.
платить вовсе. Смекаешь?
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Посняков Андрей