дотлевала слякотная зима. Было сумрачно, маятно, мокро.
Галки кричали, как на кладбище.
серого неба.
- сказала Маша, не поворачиваясь. - Мы рады, что ты его
нашла, и что он тебе нужен, и ты ему нужна. Наверное, это
первая твоя удача в жизни. Я горжусь, что подкинула тебе эту
идею. - Она улыбнулась. - И очень хорошо, что ты уезжаешь,
ведь еще ничего не кончилось, и за тобой, возможно, опять
откроют охоту. Но нам грустно, потому что ты - наш лучший
друг, а он увезет тебя скорее всего навсегда.
Он сказал - на неделю.
Мы же не слепые.
с лишним ты проторчала под неусыпным надзором - в больнице
охрана, в санатории муж, да еще друг детства Павлик наезжал,
а с ним, как я понимаю, шутки совсем плохи... Так что теперь
хорошо бы тебе уехать подальше и на подольше. Этот Филипп
молодец, правильно придумал.
Александра, смутно догадываясь, что все будет именно так,
как они говорят. - Он даже думать не думает увозить меня
навсегда!
не слушая ее, продолжала Маша. - Какие у него доходы? Не
будешь ли голодать или подметать мусор?
сказала Александра. - Что вы придумали ерунду какую?
Александра, сгорбившись, сидела на стуле между ними.
ими, им остается только подчиниться. Подчиниться и начать
новую жизнь - друг без друга, без любимых людей и даже без
надежно устроенного будущего.
неизвестно в чем, но они проиграли. Жизнь их теперь
изменится. Сами они станут другими. Залижут раны - не век же
им кровоточить! - и будут жить дальше. Но уже иной жизнью -
они никогда не исчезнут совсем, эти раны...
- Неужели правда?
одевайся и иди.
Михайлов пропал, как будто его никогда и не было. Вика явно
/`(,%`(" + al ее уволить, а Ладка в тоске по Михайлову даже
не собиралась защищаться.
лестнице. Слезы туманили ей глаза, хотелось не просто
плакать - громко рыдать.
Филипп вовсе не собирается жить с ней до конца дней своих,
да еще в Париже. Конечно, ей бы этого хотелось, но тут их
желания расходятся. Странно, но она не могла вспомнить,
когда ей впервые пришло в голову, что она хотела бы прожить
с ним всю жизнь. А как же теория о том, что она вообще
никогда больше не будет доверять мужчинам? Но эта теория
почему-то не касалась Филиппа - ему она доверяла.
Безоговорочно.
переходить Маросейку, как вдруг хриплый вопль ударил ей в
уши:
так вопит, но в этот миг какая-то неведомая сила дернула ее,
швырнула в сторону, и она, будто со стороны, увидела, что
вся улица Маросейка - так ей показалось - в ужасе смотрит на
нее, лежащую в куче мокрого заплеванного снега, а в
переулок, на бешеной скорости сворачивает ободранная и
грязная машина. Завизжали тормоза, машину занесло, мелькнули
и погасли задние огни.
физиономии протянулась рука. -Можешь встать?
Александра взглядом поднялась по этой руке до синей
замызганной куртки-"молния" сломана, воротник замотан
грязным шарфом, - потом, в удивлении приоткрыв рот, не
мигая, уставилась на лицо. Лицо было смутно знакомым.
усмехнулся.
расстроенная Маша.
машину попадет...
некуда. - Не могу ее скорбную рожу видеть!
Париж не поедет, с тобой останется. Потому что тебе без нее
плохо.
пробормотала Лада. - Уволит меня сука эта, что я буду
делать? У тебя есть в запасе еще один Филипп Бовэ?
ты позвони, хорошо?
Александру, лежавшую в куче снега, и человека, склонившегося
над ней, но она дала газ, решительно развернулась в тесном
Потаповском переулке и двинулась в другую сторону, ни о чем
не подозревая и только чувствуя себя виноватой перед
Александрой, которую только что так грубо выставила из
Машиной квартиры...
Бульварном кольце.
выскочил!
вернее...
А если опять к ней охранника приставят?
за девка и кому она мешает.
ее ничего не стоит, вон она, разинув рот, по улицам ходит...
понадобились, тому бомжу, вот он и кинулся.
зараза! Они помолчали.
Александре, но трубку никто не снял. На третьем гудке
включился автоответчик, и голос Филиппа Бовэ попросил
оставить информацию. Лада велела Александре позвонить ей,
как только она появится дома, и положила трубку.
Куренной.
Вася до смерти боялся, что она разразится в его смену.
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман
Махров Алексей
Шилова Юлия
Сертаков Виталий