плескалась бесцветная жидкость.
Только сомневаюсь я что-то, раньше-то не делал ни хрена, небось и сейчас
баклушничает, такие не работают. Но к Клавке хорошо относился, ходил
сюда. Мать-то его, Райка, померла от позора. Как Генку посадили, она нос
на улицу не казала. Народ у нас тут злой, чуть что, в глаза тыкать
начинали. Посварилась она один раз с Федюниной, наорала на нее на кухне:
хренов. А Танька Федюнина ей в ответ:
решеткой!
все выговаривала и Ленку учила.
Баба Нина затарахтела:
кино встретишь! Хочешь, расскажу?
дела старуха, - где ее Генка взял, не знаю, влюбилась она в него чисто
кошка. Только-только десятилетку закончила и к Генке переехала, к нам в
барак! Видно было, что до этого в отдельной квартире жила. У нас в
туалет, он тогда еще работал, каждый со своей бумагой топал, а Ленка
рулон повесила и говорит:
ключи раздала, а денег не взяла. Ее тут у нас придурковатой считали,
одно слово, студентка, в институте училась. Райка выйдет бывалыча на
кухню и жалится:
диванах, а молодые на раскладушках, где уж тут вместе побыть. Только
шелохнутся, пружины и запоют на разные голоса. Так они чего удумали.
Наши в бараке рано спать ложатся, в одиннадцать ночи второй сон глядят.
А Генка с Ленкой в ванную, пустят воду, навроде мыться пошли, а сами
понимаешь чего делают. Я один раз в туалет побежала, да все через
стеночку услышала, чуть со стыда не сгорела, как она его обхаживала, и
так и этак, и с удовольствием, ажно заходилась вся, криком исходила.
Бона, какая развратная девка оказалась. Мы со своими мужьями впопыхах и
молчком, приличной женщине все это и нравиться не должно, тьфу. Ну а
потом Генку посадили.
профессора свистнул. Ленка его к этому ученому по делам ходила, видать,
и рассказала муженьку, где поживиться можно. И ведь как хитро сделал,
никто бы и не догадался. Вторые ключи смастерил, вошел тихонько в
квартиру, книжонку за пазуху, думал уйти, а тут, бац, милиция.
еще ученики были, он одного оставил у себя работать, а сам уехал. Генка
подумал, никого нет, и давай шуровать. А ученик понял, что вор орудует,
и вызвал милицию. Вон оно как.
и помер, поэтому Генке столько и дали, - пояснила баба Нина, -
посчитали, что он его вроде как убил. Ленка прямо черная ходила, глазья
провалились, губы белые, страх смотреть. Как вся история завертелась,
ну, может, неделя прошла, выхожу на кухню, смотрю, стоит Ленка у окна на
кухне, руки трясутся. Я ей и говорю:
просила сказать, что спутал, ну не видел он, как Генка книгу прятал, и
вообще Гена с ним был приятель якобы. Себя предлагала за эти показания,
в ногах у сволочи валялась, паркет лизала и молила:
к Генке ушла, а ты и озверел. Не сажай моего мужа!
схватила чашку, что та треснула пополам, и чай потек на пол.
лежать на нарах?.
а уж если попался, так молчи, сам виноват. Никто Генку за руку не тянул.
Лена молча собрала осколки и мрачно заявила:
Грех это, одна мысль и то беда. Беги скорей в церковь и отмаливай.
повернуть, чтобы он, как Генка, мучился на нарах. Уж не знаю, каким
образом, но я его тоже посажу, надолго, на всю жизнь. Отомщу почище
графа Монте-Кристо.
граф?
Раиса, следом покинула барак Лена.
небось Клавка ее выгнала.
проведет, тут, ан нет, бац - и перекинулась. Да все там будем.
головой.
обихаживать станет. До тюрьмы-то лаялся с ней, но, видать, посидел да
понял, что к чему. Вона какие поминки закатил!
колбаски, вон Зинке Малашенкиной из девятой комнаты приплатил, чтобы
салат настрогала. Хоть и уголовник, да хорошо все сделал!
около Михалыча сидел. Гляди туда, вишь мужичонка, ну лысый такой,
носатый?
откладывая пластмассовую вилку. - Не признаю тебя что-то, не из наших
ты, не из барачных.
хватит.
красивая блестящая иномарка.
Глава 28
подумав ни о чем, я крикнула:
ртом, показалось мне отчего-то знакомым. Где-то я встречала Геннадия...
Но вот где? При каких обстоятельствах? Парень был хорош собой и запросто
смог бы работать моделью, если бы не отвратительный взгляд, погасший,
серый, блеклый, так глядит на свет дохлая рыба трехдневной давности.
находится эта улица, - - я живу в двух шагах, может, подвезете? Заодно и
поболтаем.