ее. Физически вожделеет, немного привык, жалеет, как ребенка, восхищается ее
полудетскими выходками, опекает, волнуется за нее. А в итоге едва не воет от
тоски, расставаясь. А не лгал : ли он все время себе? На самом же деле он
влюбился с первого взгляда, только не хотел себе в этом признаться. Образ
Марции, слишком яркий, чтобы быстро померкнуть, заслонял в его душе Летицию.
Элий не ведал, придумал он свою любовь сейчас или всегда так чувствовал. Кто
может разобраться в чувствах, говоря о них в прошедшем времени?
Марцией. Она предложила ему выбор, и он выбрал. Не ее. И опять кто-то
предлагает ему выбирать. И опять он выбирает не любовъ. Что-то другое. Тогда он
выбрал Рим. Сейчас он даже не знал, ради чего отказывается от любви.
надеялся, что память об этом тепле не даст ему задохнуться от тоски в далекой
стране.
думаешь, что он...
вдруг спросила:
толщины? И постоянно носить шлем на голове, подражая Периклу. Над ним будет
хохотать вся Месопотамия. Римлянин не может быть смешным. Как объяснить это
Летиции? Он не стал объяснять. Сказал только:
приходит история Спарты. Элий Цезарь вообразил себя Леонидом? Не слишком ли
большая роскошь - такая охрана? Не чрезмерная ли трата денег налогоплательщиков
?!"
из драгоценных и полудрагоценных камней мозаику. Роскошный южный пейзаж.
Бирюзовое небо из подлинной бирюзы, макушки пальм из малахита, песок из
розоватой и желтоватой яшмы. Горы, покрытые шапками льда, сверкали нестерпимо.
Элий всмотрелся. Неужели бриллианты? Ну да, настоящие бриллианты. Впрочем,
после того как стали добывать алмазы в Республике Оранжевой реки, бриллианты
сильно подешевели.
видеть Рим посрамленным. Превосходство доказывают богатство и власть. Власть -
это Рим. У Антиохии - богатство. Рим выглядел нищим рядом с восточной богачкой.
Жители Антиохии плескались в ваннах из чистого золота. В уличных латринах были
серебряные краны.
лишь некоторое любопытство. Но не более. Элий восхитился мозаикой сдержанно, но
красноречиво хваля работу, а не камни, и в этом ничуть не погрешил - работа
была превосходная.
неискренних. В эту минуту он воображал себя новым Гомером. А надо сказать что
префекта звали Гаем Гомером, и он клялся, что ведет свой род от слепого
сочинителя великих поэм. Ему верили, причем охотно. А кто не верил, находил
выдумку забавной.
будт собирался не о деле говорить, а хвалить пурпурную тогу римлянина или его
последнюю речь в сенате. - Мне не совсем ясна цель твоей миссии. Насколько я
понял, Большой Совет направляет тебя в Месопотамию, Сирию и Пальмиру с
инспекцией в связи с увеличением опасности вторжения варваров в границы
Содружества.
направляюсь в малонаселенные районы. Кто поручится, что мы не столкнемся с
варварами в месте самом неподходящем.
принимать участия в этой экспедиции, а направить выяснять обстановку и
осматривать крепости простых инженеров?
ценна, чем жизнь простых людей можно швырнуть на про-це- судьбы без всякой
охраны?
если он римский гражданин не покажется столь лакомой добычей для варвара как
Цезарь. Смею напомнить, что и Сирия, и Месопотамия наводнены лазутчиками
варваров. Уже около сотни схвачены. Но тысячи гуляют на свободе.
смотрел на драгоценную мозаику, и на скулах его играли желваки.
- сказал Элий, - в то время как охрана Цезаря в триста человек может показаться
чрезмерной, но вполне законной. А на востоке, особенно в Месопотамии, к
присутствию римлян всегда относились настороженно.
бесполезно, потому что решение принимал не Цезарь, и не Цезарю его отменять. -
Думаю, что ты, Цезарь, сам придумал столь ловкий ход?
Возможно, Гаю Гомеру кажется, что в случае нападения варваров три центурии
преторианцев могут спасти Цезаря. На самом деле триста человек спасут лишь
репутацию Руфина. Никто не посмеет упрекнуть императора, что Цезаря отправили в
опасное путешествие без должной охраны.
идет Цезарь со своей охраной.
со сверкающими ями витринами магазинов. Бесчисленные статуи государственных
мужей оседлали мраморные колонны и гранитные базы. "Построил базилику..."
"Одержал победу..." - кажется, этого уже достаточно, чтобы навсегда остаться в
памяти народной. Государственники-римляне обожают тех, кто для них строит и
побеждает.
ветер фавоний начал дуть на месяц раньше. Весна началась посреди зимы.
в поздний час за сладостями и фруктами на десерт. Веру захотелось купить
пирожных. С недавних пор он сделался сладкоежкой. Он и сам замечал, что ведет
себя как ребенок: любит подурачиться, поиграть, продемонстрировать свою мощь,
но устает от долгих усилий. Вот и сейчас ему хочется взмыть в небо и парить над
Римом, но он сдерживается, откладывая удовольствие на более поздний час. И как
ребенок, новый Вер задает тысячи и тысячи вопросов, на которые ему никто не
ответит.
его ждут. Фигура в темном плаще с капюшоном выделялась на фоне стены. Секунду
помедлив. Вер направился прямо к темному силуэту. В воздухе, видимые только
Веру, мелькали тени: его летучая когорта была рядом, неприметная для людского
глаза. Но незнакомец заметил бойцов "Нереиды" и недоуменно покачал головой:
золотой шлем с крылышками. Сам бог Меркурий ожидал Вера.
я занимаюсь лишь кредитно-финансовыми операциями. Но меня прислали из Небесного
дворца. За тобой. Твой папаша хотел сначала тебя уничтожить, но потом
смилостивился и приглашает в гости.
сынка, - Меркурий заговорщицки подмигнул, точь-в-точь как тогда, когда летели
они за Кельнским экспрессом. - У тебя есть одно преимущество перед обитателями
Небесного дворца. Ты молод. И ты прошел метаморфозу. Знаешь, этим ребятам
наверху не терпится узнать, что получается, если бог пройдет метаморфозу.
Обновление? Омоложение? Кем он станет? Новым богом? Или простым смертным?
Оказывается, боги стареют потихоньку. Старые боги - это некрасиво. Это
подрывает авторитет. Боги должны быть вечно молоды - это главное условие
могущества. Олимпийцам хочется омолодиться.
личность?
столько лет. Бог разума положит конец могуществу Юпитера и свергнет старика. -