Чтение 51–й страницы книги ~Серый коршун~

забыли наяву детство, родителей... Бабушка научила меня этому...

Я осторожно взглянул на Тею и мысленно помянул Инанну, хранительницу
наших душ.

- И ты... И мы с тобой говорили? Тея кивнула:

- Я решилась... Ведь это важно - для тебя.

"А для тебя?" - чуть не спросил я, но укусил себя за язык.

- Я говорила с маленьким мальчиком по прозвищу Лико. Он рассказал
мне, что его обижают соседские мальчишки, но пообещал разбить им всем
носы. К тому же сообщил, что не дружит с девчонками...

Я хмыкнул.

- Но потом Лико куда-то исчез, и со мной говорил кто-то другой. Его
тоже звали Клеотер, но он хвастался своим железным кинжалом и рассказал,
что победил сына орхоменского базилея в соревнованиях по бегу...

Я еле сдержался, чтобы усидеть на месте. Спокойно, Нургал-Син, боги
опять шутят. Или девушка что-то напутала...

- А потом исчез и он. А тот, кто остался, не помнил ничего... Тебя
заставили забыть обо всем, что было до того, как ты оказался в Тире,
ванакт. Остались лишь какие-то обрывки, но я не уверена, что эти
воспоминания - твои... Может, ты Лико, сын воина Лая, может, Клеотер,
сын Главка, Но может, кто-то третий...

Я глубоко вздохнул и принялся считать до десяти. Не помогло, и я
начал мысленно писать свое имя иероглифами земли Та-Кемт. На третьем
значке - кажется, это был гусь с волнистой чертой внизу - я наконец
успокоился.

- Спасибо, великая жрица, - я медленно встал и придвинулся ближе к
костру (почему-то стало очень холодно). - Как говорят ассурцы, счастье
хорошо, а правда лучше... Или они говорят совсем наоборот?

Рука девушки осторожно коснулась моего плеча.

- Извини... Вначале я испугалась, но потом подумала... Память можно
потерять - из-за болезни или какого-то горя. Но чужая память... Для
этого нужен сильный колдун, умеющий разговаривать с душами и приманивать
их. Зачем такому колдуну деревенский мальчишка? Зачем возиться с сыном
козопаса или простого воина?

- Тебе так хочется, чтобы я оказался настоящим Клеотером? - я
заставил себя усмехнуться. - Законным ванактом микенским?

- А ты и есть настоящий, - спокойно ответила Тея. - Тайну твоего
детства скрыли боги. Но они же привели тебя на престол...

- А диадему снимают только вместе с головой, - вздохнул я. - Где-то я
уже слышал подобное... Да, о богоравная Тея, недаром я всю жизнь
побаивался колдуний!..

Внезапно откуда-то из леса донесся тихий свист. В тот же миг я
выкинул из головы всю эту ерунду и начал быстро шарить по траве в
поисках секиры. Но "черная бронза" осталась в храме. Тея покачала
головой:

- Это не враги, ванакт. Тебе предстоит еще один разговор.

- Ну, ты сегодня главный дамат церемоний, тебе виднее, - я вынул
кинжал, который догадался захватить с собой, и положил рядом. -
Какая-нибудь старушка-знахарка?

- Очень дряхлая, - согласилась девушка. - Не обижай ее, о великий
ванакт!

Из-за деревьев медленно проступила огромная черная тень. Кто-то
широкоплечий, громадного роста, осторожно вышел на поляну, осмотрелся и
шагнул к нам.

- А вот и старушка, - пробормотал я, но кинжал брать не стал,
почувствовав немалое любопытство. Кого еще могла позвать Тея к нашему
костру?

...Здоровенный детина - почти с Афикла ростом, курчавая борода,
веселые смеющиеся глаза. За поясом - хеттийский меч, ноги босые, но плащ
дорогой, сидонский, явно с чужого плеча.

- Радуйся, ванакт!

Голос - под стать взгляду, насмешливый, уверенный.

- Говорят, полагается падать пред тобой на колени, так ты уж объясни,
как именно...

- Можешь упасть на собственную задницу, - предложил я, и детина
послушно присел у костра. - Радуйся и ты, незнакомец...

- Калиб, вожак вольных людей, - тихо подсказала Тея.

Я присвистнул, детина ухмыльнулся.

- Точно. Калиб я, сын Тмола...

- Бывший наемник, - уверенно заявил я. - Служил у хеттийцев, скорее
всего на севере...

- В точку! - обрадовался разбойник. - Граница с каска, будь они,
гады, прокляты! Ну, один вояка другого всегда признает. Десять лет тянул
лямку у хеттийцев. А чего - отличные ребята!

- А как же ты стал разбойником? - не удержался я.

- Да так же, как ты ванактом. Кому чего по душе...

Мы помолчали, разглядывая друг друга. Наконец Калиб вздохнул и
проговорил уже серьезно:

- Вот чего, Клеотер Микенский! Скажу сразу - ни я, ни мои мальчики не
убивали того парня - Эгеона. Его порешили твои вояки.

- Знаю, - кивнул я.

- Я бы схватился с ним в открытую, один на один - но в засаду
заманивать? Нет, у меня свой кураж! Я тебе, ванакт, честно скажу: чихал
я на твоих гекветов! Они и драться-то не умеют, деревенщина! Вот Афикл -
другое дело. Это парень

Что надо, даром что богоравный! Ну и ты, вроде... В Баб-Или служил?
Лугалю?

- Точно.

- Пехота, колесницы?

- Пешая разведка. Полусотня, сотня, полутысяча, - не без гордости
сообщил я. Калиб покачал головой:

- А я выше десятка не пошел. Вот почему ты - ванакт, а я - разбойник.

В его словах была своя правда. И вообще парень мне понравился.

- Ты почему не воспользовался амнистией, Калиб?

- Я? - удивился он. - Так ведь мои ребята - почти все из беглых. Ну,
рабы которые. А ты ведь чего обещал - всем прощение и возвращение домой.
А куда им возвращаться? Снова хомут таскать?

Да, этого я не предусмотрел. Как и многого другого...

- Ну, и мне тоже, конечно... Так я - сам себе хозяин, да еще две
сотни под рукой. А вернусь - куда? В деревенские стражники?

Тут мне в голову пришла неожиданная мысль:

- Калиб, а хочешь настоящую работенку?

- Это в Микенах-то? - скривился он.

- Нет, не в Микенах! В далекой стране за морем. Золото, женщины - и
полно врагов. Наберешь тысячу воинов. Будет мало - десять тысяч!

Он присвистнул:

- Если не шутишь - соглашусь! Давно делом заняться хотелось... Ну а
сейчас чего, ванакт? Я усмехнулся:

- Называешь меня ванактом? Значит, не признаешь тех, кто в Микенах?

Он явно хотел сплюнуть, но покосился на Тею и ограничился тем, что
скривил рожу:

- Да где это видано? Баба и пеленочник - ва-накты? И еще вояка твой -
Мантос? Ну их к воронам!

- Тогда есть дело...

Я изложил ему кое-что из своих замыслов. Вначале он растерялся, затем
задумался и наконец согласился. По-моему, ему даже понравилось.

- Когда все кончится, приходи в Микасу, - заключил я. - Поговорим про
работенку.

- Не-а, - ухмыльнулся он. - В Микены не сунусь. Ты сам приходи, вот и
поговорим. Да еще вот чего...

Он смерил меня достаточно выразительным взглядом, затем покосился на
Тею:

- Ты, конечно, этот... богоравный и все такое, но знаю я нашего
брата-наемника... Не вздумай девочку обидеть - голову оторву!

Я обомлел, затем перешел в атаку:

- Какая она тебе девочка, балбес? Богоравная Тея - великая жрица! А
ну повтори!

Кажется, подействовало. Детина сглотнул:

- Ну, конечно... Богоравная... Да только, как ни крути, ванакт, она -
племяшка моя...

- Калиб - мой дядя, - улыбнулась девушка. - Мамин брат...

Я вновь растерялся, а затем хмыкнул:

- А я-то думаю, откуда у великой жрицы такие знакомые? Будь спокоен,
Калиб, сын Тмола, я никогда не обижу твою племянницу.

- Ты спас ее от пытки и костра, - кивнул разбойник. - Так что я за
тебя, сам понимаешь, кому угодно... Да только, ванакт, она еще дурочка,
вбила себе в голову...

- Дядя! - вскрикнула Тея. Разбойник смутился и принялся чесать
затылок.

...Поляна была вновь пуста. Я грелся у огня - - - ночь выдалась
неожиданно прохладной. Тея, завернувшись в хлену, сидела рядом.

- Больше гостей не будет, о богоравная? Она покачала головой:

- Завтра ты поговоришь с Теллом. Мне тоже придется кое с кем
побеседовать...

Я обнял ее, Тея положила голову мне на плечо и вздохнула:

- Ты снова уедешь, Клеотер...

- Да. Жаль, что я не простой наемник. Женился бы на тебе и пошел
помощником к твоему дядюшке. Вдво"м с ним мы бы разнесли всю вашу вшивую
Ахияву!

Я шутил, она ответила серьезно:

- Я не хочу, чтобы ты стал разбойником. Боги сделали тебя ванактом.