Чтение 51–й страницы книги ~Вестники времен~

¬ Зачем? ¬ удивился Гунтер. ¬ Все же и так ясно, ¬ Понтий был здесь, нагадил,
потом в Руан отправился, больше ведь по этой дороге некуда ехать...
¬ Поедем, ¬ настаивал рыцарь. ¬ Надо выяснить, видел ли лекарь у него
татуировку.
¬ Ну давай съездим, ¬ сквозь зевок сказал Гунтер. Уже на зыбкой границе сна
германцу пришла тревожная мысль, что уж больно гладко проходит их путешествие' и
стоит держать ухо востро, иначе беда сможет нагрянуть там, где ее никто не ждет.
За завтраком сэр Уилфрид безрезультатно пытался уговорить Мишеля остаться
хотя бы на недельку ¬ Фармер-младший был непреклонен, сказав только, что находится
на службе у короля Ричарда и обязан срочно выполните данное ему поручение. После
этих слов хозяин Ле-Небура оставил уговоры, взяв с сэра Мишеля обещание, что тот
обязательно погостит у него в будущем, когда справится со своими важными делами.
Распрощавшись с сэром Уилфридом, сэр Мишель и Гунтер, не теряя ни минуты,
отправились к лекарю, жившему в маленькой деревеньке, прижавшейся к самым стенам
замка.
Рыцарь без труда сумел разговорить сухопарого старичка, дав ему несколько
золотых монет, и тот поведал, что действительно две ночи назад к нему бесцеремонно
ввалился высокий черноволосый рыцарь с неприятным лицом и куда более
отвратительными манерами и велел немедленно оказать ему помощь, иначе он,
дословно, Lразнесет в щепки весь этот вонючий курятникv. Лекарю ничего не оставалось
делать, как впустить буйного господина. Его спутники остались за дверями, кто они,
старик не успел разглядеть, да и не стремился особенно. Видимо, они расположились
вокруг дома, потому что то и дело слышался хохот, а потом какое-то странное заунывное
пение. Больше всего его удивила странная рана под ключицей рыцаря ¬ две маленькие
круглые дырочки с обеих сторон плеча, как будто его проткнули узким раскаленным
прутиком ¬ по краям отверстий кожа была сильно обожжена. Разумеется, лекарь не стал
интересоваться, какое оружие смогло нанести такую рану, а просто молча наложил
тряпочку, пропитанную целебной мазью, туго перевязал, потом по требованию рыцаря
сготовил ужин, уступил ему свою постель и провел мучительную ночь на расстеленной
возле очага шкуре, слушая ужасающие ругательства, которые бормотал в сонном бреду
рыцарь.
Когда старик рассказывал про рану, сэр Мишель покосился на Гунтера, и тот
согласно кивнул ¬ описание в точности совпадало с виденными им сотни раз пулевыми
ранениями.
Сэр Мишель попытался выспросить, не говорил ли рыцарь каких-либо имен или
названий, но старик раздраженно отмахнулся и перекрестился:
¬ Упаси меня Бог повторять то, что слетало с его языка! Не помню я никаких имен,
не было у меня желания вслушиваться в его нечестивую брань... Многих я лечил, и
многие ругались, терпя боль, но этот...
Тогда сэр Мишель быстро перевел разговор на другую тему:
¬ Последний вопрос, милейший. Тебе ведь пришлось снять с рыцаря одежду,
когда ты обрабатывал его рану.
¬ Да он сам изволил содрать с себя кольчугу и рубашку, уселся на мою постель и
велел: LЛечи!v ¬ Лекаря понемногу начинал утомлять этот непонятный допрос, но
выказать неудовольствие он не посмел.
¬ Так вот, не заметил ли ты какой-нибудь метки на его плече? ¬ осторожно
спросил сэр Мишель.
¬ Метки? ¬ недоуменно переспросил старик. ¬ Не было никакой метки... Может
быть, рана эта странная...
¬ Нет, нет, ¬ нетерпеливо перебил его сэр Мишель. ¬ Татуировка, вот что я имею
в виду. Она должна быть небольшой, на правом предплечье.
Лекарь задумался, потом медленно покачал головой:
¬ Нет, ничего подобного я не заметил, да и не всматривался. К сожалению,
господа, точно я сказать не могу. ¬ Лекарь развел руками.
¬ Что ж, спасибо и на этом, ¬ сказал Гунтер, пресекая дальнейшие расспросы,
которые сэр Мишель хотел было учинить старцу. Он уже понял, что здесь ничего путного
узнать нельзя.
По дороге к Руану, когда замок Ле-Небур остался далеко позади, сэр Мишель
нарушил задумчивое молчание, тянувшееся с того момента, как они покинули деревню и
выехали на тракт:
¬ Выходит, что Понтий не тот, за кого мы его приняли, раз татуировки у него нет.
¬ Это еще неизвестно, есть она у него или нет, лекарь ведь ничего не заметил. К
тому же остаются еще его слуги-сарацины, у них-то никто наличие татуировки не прове-
рял, ¬ ответил Гунтер. ¬ А потом Понтий может быть послан вместе с асассинами тем
самым христианским владыкой, что задумал убийство, для отвода глаз.
¬ Или как их проводник, ¬ добавил сэр Мишель. ¬ Хотя стал бы нанятый для
такого дела человек привлекать к себе столько внимания? Возможно, он и сам не знает, с
кем связался.
¬ Или знает, потому и злится, что выхода у него нет, мало ли чем эти нечестивцы
могли его запугать, ¬ подхватил Гунтер.
¬ Никто не может запугать христианского рыцаря! ¬ провозгласил сэр Мишель,
гордо выпрямившись в седле. ¬ Никто, даже Саладин или сам сатана... Или ставленник
Лорда, черт его дери!
¬ Не задерет. Лорд же сам его и поставил, ¬ усмехнулся Гунтер. ¬ Кстати, тебе
не кажется, что у нас все слишком уж благополучно?
¬ А иначе и быть не может, ¬ пожал плечами сэр Мишель. ¬ Мы же богоугодное
дело вершим. Мы же... ¬ Норманн запнулся, подбирая слова. ¬ Ведь мы настоящие
паладины, вот!
¬ Чего? ¬ поморщился Гунтер. ¬ Какие еще паладины?
¬ Разве не знаешь? ¬ Мишель сделал паузу, поразмыслил и сказал. ¬ Разве у
вас, через семьсот лет, стало неизвестно само слово Lпаладинv? Понимаешь ли, это
такой, благородный рыцарь, принесший обет верности. Деве Марии, Прекрасной Даме,
церкви или королю... Неужели никогда не слышал?
¬ Слышал, ¬ ответил германец. ¬ У нас тоже дают обеты верности и даже часто
соблюдают их. Знаешь слово Lприсягаv? Так вот, в нашей арм... войске положено было
присягать на верность стране и ее... повелителю.
¬ Видишь, видишь, ¬ обрадовался сэр Мишель. ¬ У вас это положено, а мы
делаем от души. Правильно?
¬ Это все слова, дорогой мой рыцарь, ¬ нерешительно покачал головой Гунтер,
не понимая, зачем Мишель завел этот разговор. ¬ Я привык к тому, что слово во все
времена держится не слишком хорошо...
¬ Вот неправда! ¬ крякнул сэр Мишель. ¬ У нас не так! Слово ¬ очень опасное
оружие, и его всегда можно обратить против себя или другого человека. Между прочим,
норманны, жившие раньше, почитали оскорбление словом почище оскорбления
действием, пощечины, например. Скальды иногда складывали обидные ниды ¬ такие
короткие стишки, всего на восемь строчек. Хулительный нид был самым жутким
оскорблением, и оно смывалось только кровью... Традиция, кстати, посейчас
сохранилась.
¬ Это как? ¬ не понял германец. ¬ У вас еще принято сочинять подобное?
¬ Не совсем, конечно, ¬ согласился сэр Мишель и прокашлялся. ¬ Ты, наверное,
никогда не слышал о Бертране де Борне? Это самый знаменитый менестрель Аквитании.
Его песни даже король Ричард поет. Есть одна история, не знаю, правдивая или нет... Я
ее около года назад слышал от самого Бертрана, когда воевал у принца и короля
французского. Спеть?
¬ Давай, ¬ кивнул Гунтер. Ехать было скучно, а послушать настоящую песню
барда раннего Средневековья даже интересно.
Сэр Мишель некоторое время хмурился, вспоминая слова, и затем начал чуть
хрипловатым баритоном:

Много есть на свете баллад старинных ¬
Пели мне их в детстве под треск камина.
Черных королей побеждала лютня,
Белым королем становился скальд.
Замок мой стоит на семи холмах,
Бродит влага винная в погребах,
Плющ ковром зеленым обвил фасад,
А беда случилась пять лет назад...
Был осенний вечер, мела пороша,
В двери постучал менестрель продрогший,
Он сказал, что бродит давно по свету,
И просил за песни ночлег и кров.
Сталь его зрачков высекала искры,
Лютню он сжимал, словно ствол баллисты,
Я его впустил, обещав за вису
Дать ему и кров, и ночлег, и стол.
В пиршественный зал собирались гости,
Пили добрый эль и играли в кости,
Жемчуг рассыпали улыбки женщин,
Винная роса через край лилась.
Сыто я спросил у певца, смеясь:
LА теперь сплети гостям висы вязь!v
Волосы отбросил певец назад,
Боже, как горел его дикий взгляд!
Боже, как он лютню схватил свою!
Боже, как проклятие затянул!
На мою главу призывая ад
И на дом и плющ, что обвил фасад...
Вывел я из зала тогда мальчишку
И спросил: LНаверно, ты выпил лишку?v
Крикнул он в ответ: LТы меня боишься!
Испугал тебя моей лютни звон!v
Я ему сказал: LПридержи коня!v
Он сказал: LТы мне пока не патрон!v
Я ему сказал: LУбирайся вон!v
Он ответил: LНет, ты убьешь меня...v
Я его спросил: LЧто тебе я сделал?v
Он ответил мне, став белее мела:
LХватит и того, что ты власть имеешь,
А любой владыка ¬ тиран и вор!
Жизнь твоя проходит во тьме разврата,