тишине, под шум соснового бора, творить образы святых мужей, вновь и вновь
повторяя на покрытой левкасом доске любимый лик матери божьей и за
творчеством забывая томительные думы о церковном и всяком ином нестроении
на Руси...
самому себе, он искал места, откуда начинается родник. Есть озера и реки,
есть омуты и мели, есть болота и ручьи, и есть место топкое, где всюду
вода, и посверкивает, посвечивает меж травинок, и тихо струится, покрытая
ржавчиной, но не гнилая, а как бы пронизанная свежинкой, - родниковою
прозрачною чистотой. Но сам родник не виден, он где-то здесь, тут или там,
под слоем мха, под кокорой, под лапами ели, под склизкою от тины каменною
плитой. И надо его найти и не ошибиться, не принять за стрежень родника
боковинку, крохотную ниточку воды, что тут же и погинет в желтой тине. Но
когда родник обнаружен, только стоит отвалить плиту или кокору, скинуть
слой мха, - и весело забьет, кружа хороводы светлых песчинок, заплещет,
впитывая свет, полнясь и изливаясь потоком, целебная живительная вода,
влага жизни.
приближенных ко двору католиков, в усталости Византии, склоняющейся к унии
с враждебным Римом, в бесконечных спорах, рождающих смуту, видел Петр, со
страхом, скорбью и гневом, близящийся закат православия, оскудение тех
родников, коими только и жила, и росла, и спасалась земля славян. А раз
так, то надлежало иссечь кладязи новые, дабы напоить студеною влагою веры
иссохшую твердь. Полжизни отдав трудам духовным у себя, в Ратском
монастыре, Петр с унынием видел, что и верят, и любят, и поклоняют ему, а
не может зажечь он ни в чьей душе огнь ответный, не видел он в пастве
своей, ниже в прихожанах, воли к подвигу. А без подвига, сурового
апостольского деяния, без подвижничества и проповедания не стоять, не
выстоять, не спасти свет истинной веры, веры православной (да и ничего не
спасти!) - это он знал. И искал родник. Потому и тревожил так Петра княжич
Иван, и беседы с ним потому и были столь любопытны для митрополита, что
чуял Петр в нем то, что было как-то разлито во всей здешней стороне
залесной, во всей обширной Владимирской земле - силу духовной жажды и
способность к деянию.
Петр, ни тем паче княжич Иван, намерившийся нынче привести к митрополиту
своего крестника, Елевферия, по неотступным просьбам последнего, жаждущего
расспросить Петра, дабы самому понять погоднее, о латынском богослужении и
о делах далекого цареградского патриарха.
ожидал, что Петр пропустит сказанное мимо ушей. Но митрополит, живо
встрепенувшись, стал расспрашивать и, в заключение, велел привести юношу
не стряпая, прямо назавтра. Эту весть из утра Иван передал крестнику, и
счастливый Олферка до вечера уже не находил себе места, ожидая великой для
себя встречи.
вдвоем, крестный с крестником. Небольшую свиту из молодших Иван оставил за
оградою, даже не допустив до дверей хоромины. Понимая, как отяготительна
Петру пышность боярских и княжеских приемов, Иван старался, елико
возможно, не подчеркивать ни звания, ни значения своего. Он и спешился
там, за бревенчатым высоким тыном, и, осенив себя крестным знамением перед
иконою, утвержденной в ковчежце над воротами Крутицкого подворья, прошел к
хоромам Петра пеш, легким наклоном головы отвечая уставным поклонам служек
и слуг митрополичьих.
окруженных лесом бревенчатых хором, скупо кое-где украшенных крупною,
одним топором выполненною резью, казалась ему нарочитой и значительной.
Именно так, в монашеской, скитской простоте, и должен был отдыхать
духовный владыка Руси - <не собирайте себе богатств видимых...> Зато иконы
в покоях были чудесны, и Елевферий даже пожалел, что не удалось их
подольше рассмотреть, - гостей тотчас пригласили в горницу самого Петра.
высок, а лицо у него, вблизи, доброе и даже немножко беззащитное, словно и
не он потрясал народ проповедническим словом в церквах и соборах
Владимирской земли. И руки такие легкие, трепетные, словно порхают,
благословляя.
спроста рещи - не видел вовсе. Он сидел, выпрямившись, стойно струна, с
пересыхающим ртом, готовый внимать и держать ответы. Читанное им долгими
ночами, затверженное и запечатленное в уме, кажется теперь такою малостью!
Ему мнится, что сейчас Петр скажет что-нибудь столь мудрое, что его уму
это будет даже и не постичь. Но Петр расспрашивает о родителях, о матери,
и Елевферий, постепенно успокаиваясь, приходит в себя и начинает понимать
и внятно отвечать на вопросы. Разговор постепенно переходит на дела веры,
и Петр, мягко экзаменуя отрока, не столько вопрошает уже, сколько
рассказывает сам.
веры - Никейский и Халкидонский. Отрок говорит звенящим, срывающимся
голосом, а княжич повторяет про себя, слегка шевеля губами и переводя
взгляд со старца на отрока и обратно. Иван умеет слушать и запоминать, и
сейчас этот дар наипаче пригождается ему.
чистоте учение Иисуса Христа и апостолов, как оно изложено суть в Святом
писании, Святом предании и в ветхих символах церкви вселенской. Семь
признанных вселенских соборов не творяху новых верований, но лишь уясняют
и повещают веру церкви, яко изначальну сущу. Паче всего надлежит знать и
помнить вот это: соборное церкви православной естество! Кто хранитель
благочестия и предания в православной церкви?
тело церкви!
православия?
и анафемствует отрицающих бытие Божие и Промысл, духовность существа
Божия, такожде и свойства, ему присущие, паки - равносущие и
равночастность Сына божия и Святого Духа Богу-отцу, отвергающих нужу
пришествия Господня, страданий и смерти Спасителя, не приемлющих благодати
искупления, отвергающих приснодевство Пресвятой матери божьей, отрицающих
бессмертие души, кончину века, суд и воздаяние, такожде соборы, таинства,
такожде хулящих святым иконам, и прочая, и прочая.
ничтожного, приходит к великому и гибельному искажению веры Христовой. Не
делая различения между святыми книгами Писания, а такоже Писанием и Святым
преданием, она отверзла врата для суемудрых толкований, а такоже
исправления Христовых заповедей. Почто причащает римская церковь мирян
лишь под одним видом - одним хлебом, а под двумя видами - сиречь вином и
хлебом, телом и кровью Христовыми - евхаристию преподает токмо иереям и
клирикам? Почто приняла пресловутое filioque - в противность Христовой
заповеди о Святом Духе, яко от Отца исходящу, учит днесь: не токмо от
Отца, но и от Сына? Имущему веру достоит прияти троичность Отца, Сына и
Святого Духа непостижимою для разума тайною - токмо сие! Почто церковь
римская уклонилась от учения Августина Блаженного о грехе первородном? И
паки учит о таинствах: ежели оное по правилу содеяно над неимущим веры, то
все равно сообщает ему благодать?
окрестят, и он будет равно осенен благодатью Христовой?
заслуг дающего оное. И от недостойного, но не лишенного сана иерея можно
принять таинство, и оно будет действенно. Но от принимающего таинство наша
православная церковь требует безусловной веры, сознания величия и значения
таинства и такоже сердечного хотения принять оное!
вера без дел мертва есть! Пото церковь наша и не приемлет римского учения
о делах сверхдолжных, якобы совершенных святыми мужами в уплату за грехи
прочих, равно как и права римских пап на сем основании давать
индульгенции, или разрешения от грехов, почасту к тому же за мзду
даваемые. Недостоит церкви торговать благодатью божьей!
прочими - непогрешим и владетелен, и яко наместник Бога на земле сотворен!
читати Библию, и в почитании папы, и в разности причащения, сиречь
евхаристии... Зри во всем, яко человеческое и суетное побеждает божье, яко
земное и плотское одолевает духовное и святое! Зри - церковь божия
претворяет себя в земную, цесарскую власть! И тут уже торговля загробным
блаженством, покупаемым за земные злато и серебро - те сокровища, о коих
Христос заповедал верным не сбирать себе, не копить, но, раздавая
неимущим, жити, яко птицы небесные! Во всем, во всем, паки и паки, видим
мы отвращение от заповедей Христовых!
пошевельнувшись, Иван. - Просвети мя, отче! Об этом мысли мои и в день, и
в ночь! И католики римские не оттого ли успешны, что съединены вкупе под
властью папы?
весят пред Господом? Погубивший душу ради суетных благ мира с чем явит
себя на Страшный суд? Да и здесь, в бренной этой жизни, кого взыскует наша
душа - злого и сильного или же доброго и верного? И князь на престоле ищет
любви в слугах своих! Кольми паче Господь наш ищет в нас веры и любви!
Кроме того, Иване, в дела власти земной церковь православная не вступает.
Самойлова Елена
Сертаков Виталий
Бажанов Олег
Пехов Алексей
Мороз Александра
Громыко Ольга