я протяну руку, чтобы вытащить пушку Лэрри из-за пояса. И тут я, не веря
своим ушам, услышал:
мистер Вилэнд, и я сказал бы, что работал без передышки.
там, где оставил полстраницы цифр и букв, теперь лежали две с половиной
страницы! Они были написаны той же ручкой, и потребовалась бы тщательная
экспертиза, чтобы определить, чьим почерком они написаны. Ройял никогда
бы не установил, что это подделка. Эти две с половиной страницы были ре-
шающими для него. Да, этих двух страниц чуши, добавленной к моей полс-
траничной чуши, этой полнейшей бессмыслицы было больше чем достаточно.
Эта абракадабра оказалась моим паспортом на жизнь. И выдал мне этот пас-
порт Кеннеди, который предвидел, чем все может кончиться в случае, если
он не выручит меня и не добавит этих страниц. Кеннеди превзошел меня в
своем предвидении. Как было бы здорово, если бы я встретил его на нес-
колько месяцев раньше...
гах, - Вилэнд был полностью удовлетворен и выбросил эту историю из голо-
вы.
пятиминутного контрольного спуска в батискафе и моего возвращения можем
немедленно спускаться все вместе.
я. Он повернулся к бандиту, который открыл дверь ногой, и сказал: - Дочь
генерала и шофер... они в каюте генерала. Немедленно пригласите их сюда.
Вы готовы, Тальбот?
Ройялом казался абсолютно здоровым, и никто не заметил, что нетвердо
стою на ногах.
чем-нибудь подкрепиться, прежде чем спускаться в батискафе.
продовольствия, чтобы им заполнить целый бар. - Вилэнд, предвидя конец
пути, был в отличном настроении. - Конечно. Идемте.
комнаты, где находились Кибатти и его приятель. Вилэнд постучал в дверь
условным сигналом, и я с радостью отметил, что сигнал остался прежним.
Дверь открылась, и мы вошли.
что касалось спиртного, и к тому времени, как я пропустил внутрь три
порции шотландского виски, двое лилипутов, перепиливающих мое плечо, пе-
решли со сдельной работы на почасовую ставку, а у меня пропало желание
биться головой о стену. Казалось логичным пропустить еще одну порцию
этого обезболивающего средства, чтобы достичь дальнейшего улучшения, и я
уже налил виски в стакан, но тут дверь открылась и появился бандит, ко-
торого Вилэнд послал за Мэри и Кеннеди. Он пропустил их в комнату и во-
шел последним. Моему сердцу пришлось многое пережить этой ночью: и тяже-
лые, напряженные часы бессонницы, и страх за Мэри, и борьбу с Лэрри.
Сердце мое не привыкло к таким перегрузкам, но стоило мне один раз
взглянуть на Мэри, и мое сердце снова стало делать рывки, хотя разум мой
работал без рывков. Я смотрел на ее лицо и думал о приятных вещах, кото-
рые были начисто исключены из моей жизни. А еще думал о том, что мне хо-
телось бы сделать с Вилэндом и Ройялом. Под глазами Мэри большие голубые
круги. Она казалась побледневшей, напряженной и больной. Я мог бы пок-
лясться, что последние полчаса, проведенные со мной, напугали и потрясли
ее. Ничего подобного ей не приходилось испытывать раньте. Да и меня са-
мого они напугали и потрясли. Но ни Вилэнд, ни Ройял, казалось, ничего
не заметили: люди, вынужденные общаться с ними, не могли не испытывать
потрясения и страха. Те, кто чувствовал себя иначе, были скорее исключе-
нием, чем правилом.
безразличным и выглядел именно так, как должен выглядеть безупречный шо-
фер. Но вид его не одурачил ни меня, ни Ройяла. Он повернулся к Кибатти
и его другу и сказал:
должна носить при себе.
сомневаюсь в этом, - объяснил Ройял. - Сегодня утром он куда-то уезжал с
буровой вышки. Вполне возможно, что приобрел где-нибудь пистолет, а если
у него есть пистолет, он может напасть на Киббати и остальных, когда они
этого меньше всего ожидают, - Ройял кивнул в сторону двери в полукруглой
стене. - Я бы не хотел взбираться по тридцатиметровой лестнице под при-
целом его пистолета.
образительным парнем, но кое-что он все же упустил: ему надо было бы
приказать обыскать меня, а не Кеннеди. Да, сегодня он был не таким сооб-
разительным, как всегда.
зал Вилэнд.
недоумением стал рассматривать свои записи, держа их в руке, потом сунул
их в карман и повернулся к двери в колонну.
пробил бы головой переборку и вылетел через эту дыру. Теперь же только
подпрыгнул на два или три сантиметра, а два лилипута снова стали распи-
ливать мое раненое плечо с небывалым усердием.
стоящего на столе механизма. Это был простой соленоидный переключатель,
который я принес из батискафа. - Вы даже кое-что забыли, не так ли?
Нет сомнений, он действительно будет следить. Он пробьет пистолетом го-
лову любому, кто будет дышать слишком глубоко. Генерал и Кеннеди не по-
лезут на рожон, когда Вилэнд и Ройял спустятся со мной в батискафе. Они
будут сидеть в этой комнате, и их будут держать под прицелом до нашего
возвращения. Я был уверен, что Вилэнд предпочитает, чтобы и генерал
спустился с нами в батискафе: если бы генерал был у него на глазах, Ви-
лэнду было бы спокойнее. Но в батискафе сравнительно комфортабельно мо-
жет уместиться не более трех человек, а Вилэнд никогда бы не отважился
подвергнуться даже незначительной опасности и предпочитал всегда иметь
рядом своего головореза Ройяла. Поэтому старый генерал должен был ос-
таться. Кроме того, он никогда бы не одолел спуска по лестнице из ста
восьмидесяти ступенек.
спуска, почувствовал себя так, словно мое плечо, руку и шею окунули в
литейную форму с расплавленным свинцом. Вспышки обжигающей боли пронзали
голову, где пламя превращалось в кромешную тьму, а потом обжигающая боль
переходила ниже, в грудь и затем в живот, вызывая тошноту. Несколько раз
непереносимая боль, темнота перед глазами и острое чувство тошноты почти
лишали меня сознания, и я в отчаянии вцеплялся в ступеньки единственной
здоровой рукой, ожидая, когда пламя боли стихнет и ко мне полностью вер-
нется сознание. С каждой новой ступенькой, на которую удавалось спус-
титься, периоды темноты и тошноты становились все продолжительнее, а пе-
риоды сознания короче. Последние тридцать или сорок ступенек я спускал-
ся, наверное, как автомат, руководствуясь только инстинктом и памятью, а
также какой-то подсознательной волей. В мою пользу было только то, что
галантные Вилэнд и Ройял предложили мне спускаться первым, чтобы у меня
не возникло искушения сбросить им на головы что-нибудь тяжелое. Поэтому
им и не посчастливилось видеть мои мучения. К тому времени, как я доб-
рался до платформы на дне, и после того, как появился Кибатти, который
должен был закрыть крышку люка платформы, я мог хотя бы стоять, не кача-
ясь. Кажется, мое лицо было белым, как бумага, и покрылось бисеринками
пота. К счастью, свет от маленькой лампочки у подножия этой цилиндричес-
кой могилы был слабым, и опасность, что Вилэнд или Ройял заметят мое
плачевное состояние, мне не угрожала. Наверное, Ройял после этого спуска
тоже будет чувствовать себя довольно мерзко: любой человек, перенесший
два нокаута, уложившие его на целых полчаса, не сможет похвастаться, что
находится в отличной форме через пятнадцать минут после того, как к нему
вернулось сознание. Относительно же Вилэнда у меня было слабое подозре-
ние, что он изрядно трусил и в данную минуту его интересовали только
собственная персона и предстоящее путешествие. Люк платформы был открыт,
и мы с трудом пролезли через отверстие заполняемой камеры батискафа,
спустились в стальной шар. Я спускался со всей осторожностью, стараясь
уберечь раненое плечо, но путешествие причиняло мучения, граничащие с
агонией. Я включил свет над головой и, открыв электрошкаф, занялся пре-
дохранителями и электропроводами, предоставив Вилэнду удовольствие зак-
рыть за собой тяжелый круглый люк затопляемой камеры батискафа.
водов, свисающих из электрошкафа, а также скорость и оперативность, с
которой я подключил их в их гнезда, ориентируясь на сделанные мной запи-
си, произвели на них неизгладимое впечатление. К счастью, электрошкаф
был установлен на уровне моей талии: моя левая рука почти совсем вышла
из строя и действовала только от кисти до локтя, но не выше... Я подклю-
чил последний провод, закрыл крышку электрошкафа и стал проверять все
электроцепи. Если Вилэнд наблюдал за мной с нетерпением, то на физионо-
мии Ройяла вообще отсутствовало выражение. Его избитое лицо было удиви-
Лондон Джек
Херберт Фрэнк
Каменистый Артем
Афанасьев Роман
Курылев Олег