Там нет никаких экспонатов. Обыкновенная картинная галерея. Одни только
лица. Спокойные, зачастую добрые, отмеченные печатью мудрости. Под каждым
портретом - число из шести, семи, восьми цифр.
числа - их личный счет. Там нет никого, кто разменивался бы на мелочи.
Джек Потрошитель не попал даже в кандидаты, а ведь он держал в страхе весь
цивилизованный мир. Чингисхан со своими жалкими тысячами притулился с
краешку, как дилетант!
плече. - Но ведь эти люди не убивали сами. Какой же у них мог быть личный
счет?
и передать его в руки палачам? - непонятно отчего вдруг ожесточился
Бекетов. - В чем разница между ядерной бомбой и социальным экспериментом,
если то и другое нацелено на истребление? Между прочим, второе показало
себя более эффективным средством. Атомные бомбы 1945 года уничтожили сотни
тысяч. Построение социализма в отдельно взятой стране свело в могилу
десятки миллионов. Параноики без всяких признаков психического
расстройства предпочитали убивать своих. Свои всегда ближе и доступнее...
Подниметесь?
Неужто вы так возлюбили беззаботное веселье, что готовы забыть собственное
прошлое?
молода, я хочу света, любви, счастья! Почему я должна бродить в этом
могильнике, дышать его смрадом?!
никакое оружие, и не нужно тыкать нас лицом в разверстые гробы, чтобы
доказать, как нехорошо убивать людей!.. Я сама знаю это лучше всех в мире!
- Марси выбежала на середину зала, сложила ладошки рупором и громко, по
складам, выкрикнула в гулкую пустоту: - Убивать нехорошо-о!
невнятицей.
неспешно протер их полой халата. - Здесь музей. Не будите лихо...
гарантий.
никогда не думал над этим.
Чем же тогда заняты ваши мозги? Или они всего лишь переваривают ту жвачку,
что подбрасывает им настоящее?
будущего...
безумным!
слезящимися глазенками. - Теперь мне все ясно.
оторвались от нашей планеты, что нам стало безразлично все, что с ней
происходит? Это неправда! Мы без Земли - никто. Мы ушли в Галактику не за
тем, чтобы удовлетворять собственный праздный интерес. Мы служим Земле как
умеем...
фыркнул Бекетов.
мне скучно с вами дискутировать. Мы не поймем друг друга. Если я заявлю
вам, что никогда история Земли не творилась в небесных сферах, как бы это
ни утверждалось всеми священными писаниями, вы все едино мне не поверите.
В чем, собственно, вы видите вашу заслугу перед человечеством? В том, что
оно получает все новые и новые игрушки из магазина?..
раскрашенных цацках. В лучшем случае они развивают его воображение. В
худшем - ему есть на чем выместить избыток эмоций, есть что сгрызть или
сломать. Но человечество давно вышло из младенческого возраста. И не надо
сопоставлять его со всякими нелюдями! Астрономически они могут быть
сколько угодно старше, и это ни о чем не свидетельствует. У них своя
дорога, у нас - своя. История Земли пишется здесь, только здесь! - Бекетов
слабо притопнул ногой в спадающем шлепанце. - И никто не докажет мне, что
впереди нас не ждут новые тираны, новые потрясения и человеческие
гекатомбы! Что же до библейских заповедей... - Он сморщился еще сильнее и
тоненько пропищал: - "Убивать нехорошо-о-о!.." Так мы повторяем их, как
заклинание, вот уже несколько тысяч лет. И все убиваем, убиваем, убиваем!
Марси. - Наверное, все же это не совсем музей?
никому в голову не взбрела такая мысль. Но если дойдет до дела, никакой
бетон не поможет... - Он оборотился к сумрачному Кратову. - А теперь
возражайте.
лишь их пересечение. Поэтому идите своей дорогой, а я останусь здесь. Но
когда выяснится, что ваша дорога ведет в тупик, не говорите, что не видели
указателей!
двинулись к выходу. Но не успели и потому вынуждены были посторониться,
уступая дорогу.
лишь сопровождали пеструю, разноголосую ораву ребятишек десяти-двенадцати
лет, моментально заполнившую все пространство музея. Тишины как не бывало.
Кратова несколько раз без особых церемоний чувствительно пихнули острыми
локтями. Он подвинулся, освобождая доступ к каменному топору.
меня как фыркнет!
посшибал, они там краснущие, никак не достать, только с гравитра, а мама
Гера не разреша-а-ает...
им шли новые и новые экскурсанты, по большей части дети. Воздух насытился
мелкой дождевой пылью из катившихся над музеем насупленных туч.
Марси.
Кратов. - Впрочем, я тоже. Я видел, что случается, когда старательно
забывают прошлое.
никогда не пасовал.
вдруг разозлился. - Но почему я вообще должен постоянно с кем-то спорить?!
Я устал спорить! Я хочу жить, работать и отдыхать! Я прилетел домой, я
дома, а на меня все смотрят, как на чудище морское. И лезут, лезут со
своими паршивыми дискуссиями...
продолжал кипятиться Кратов. - Им здесь житья нет от всех этих Резников,
Бекетовых, всяких там Анастасьевых...
Марси. - Резник же обычный фрондер.
перспективой его расконсервации. И все в один голос против Галактики. Не
странно ли?
с нею тебя? Будь она женщиной, мы могли бы еще как-то договориться.
действительно пишется здесь. Но штука в том, что мы-то хотим писать
историю мироздания! А нас постоянно укоряют за то, что мы учим непонятные
для всех буквы...
бы стоять первым в ряду.