проблем не бывает.
что неизвестные преследуют его и на работе, и дома, обыскивают квартиру и
офис, разве ты не обратилась бы за помощью к знакомым ментам? -- говорил он.
редакции был обыск, и у тебя. Так что не думай, моя милая, что все это... --
Лизавета и сама мысленно называла оба инцидента "обысками". А вот о чем она
не должна думать, Лизавета так и не узнала. Саша неожиданно остановился и
оглянулся. Потом сделал два шага, достал сигареты и начал прикуривать,
поглядывая в зеркальное окно какого-то офиса.
зажигалкой и все не может высечь огонь -- хваленая "Зиппо" то потухнет, то
погаснет. Она постояла так с полминуты и уж совсем было собралась
разразиться язвительной филиппикой насчет лживой рекламы. Ведь что только не
вытворял со своей зажигалкой красивый, небритый любитель "Кэмела": и в
водопаде купал, и о камни бил, и в пещере терял, а она в ответ знай пламя
изрыгает. Саша же со своей мучается, как с дерибасом одесским.
разительно-изящное, как ее опередил владелец никудышной зажигалки. Почти не
разжимая губ, Саша прошипел:
слушай. Я опять его срисовал.
продолжил: -- Я его еще на выходе из метро сфотографировал. Он неожиданно
вынырнул совсем рядом с тобой. Может, заметила? Приметное такое лицо, со
шрамом и усами.
сомнения. Странного шпика выбрал Саша -- со шрамом, с усами. Таких не бывает
даже в плохих детективах. Любой мокроносый графоман знает, что у топтуна,
филера, соглядатая, в общем, у того, кто ведет наружное наблюдение,
внешность должна быть неприметной. Чем серее, тем лучше. Специально ищут
людей среднего роста со средними носами и средней волосатостью. А тут -- усы
и шрам, как на заказ, чтобы чаще замечали.
когда на студию шел. Потом он потерялся. По крайней мере, мне показалось,
что в больницу мы шли без хвоста. А теперь этот тип снова вынырнул. Можешь
осторожно посмотреть, он у киоска остановился.
белом пальто и черных брюках. У него действительно были длинные, стоящие
торчком усы и шрам на правой щеке в виде вопросительного знака. Усы --
точь-в-точь как у фельдмаршала Китченера. И вообще он очень походил на
располневшего героя колониальных войн: решительный взор серых глаз,
смотрящих капельку исподлобья, крупный нос с высокой переносицей, крутой
излом рыжеватых бровей. Брови чуть сдвинуты, словно их владелец уже отдал
приказ и теперь ждет, когда доложат об исполнении. Рот не разглядеть --
укрыт рыжими же усами, кончики светлее и топорщатся. Разница в том, что
главнокомандующий британскими войсками в англо-бурской войне Горацио
Китченер всегда был худ и жилист, высушен, выжжен африканским солнцем, а
тот, кого Саша Маневич считал своим преследователем, при росте метр
восемьдесят весил никак не меньше центнера и даже под просторным пальто не
мог спрятать небольшое, но отчетливое брюшко. Ну и шрама у Китченера не
было.
разглядев Сашиного шпика. И добавила: -- Может, пойдем, посмотрим, последует
ли он за нами.
двор. Человек с усами поначалу шел следом, потом отстал. Но отстал, лишь
убедившись, что они свернули во двор.
его срисовал.
вкусом: увидел, удивился -- и никаких сомнений. Лизавета же, склонная
анализировать все подряд, заметив какое-либо несовпадение или
несообразность, немедленно подвергала это сомнению. Многое зависит от
характера и образа мыслей.
делаешь... отрядили на слежку человека, который бросается в глаза в любой
толпе? Его раз увидишь -- на всю жизнь запомнишь, одни усы чего стоят. Такие
только в начале века носили. Я не уверена, что в Петербурге на пять
миллионов жителей найдется еще один экземпляр подобных усов. -- Эту речь
Лизавета произнесла уже дома, после того как она сварила кофе и они с Сашей
удобно устроились на кухне -- в тишине, тепле и безопасности.
проводил их до самого ее дома. Но с другой стороны -- это один из четырех
возможных маршрутов от Маяковской. С вероятностью в двадцать пять процентов
можно предположить, что он просто шел по своим делам.
успела кое-как развесить одежду и распихать посуду -- книги и бумаги
валялись по-прежнему, Саша Байков приладил вырванный чуть не с корнем
замок), поохал, повозмущался и потребовал кофе. Лизавета дисциплинированно
принялась готовить. Включила чайник. Достала жестянку с надписью
"Президент". Зажгла газ и поставила джезву калиться, чтобы будущий напиток
богов и журналистов получился более ароматным. Для запаха еще необходима
щепотка соли. Солонку преступники раздавили, поэтому Лизавета, встав на
табуретку, полезла в закрома.
предусмотрительная бабушка держала запасы самых необходимых продуктов. Мария
Дмитриевна, пережившая две больших войны и блокаду, почитала жизненно важным
держать в доме соль, спички, мыло, муку, сахар и крупы. Время от времени она
проводила в кладовых ревизию, заменяла то, что грозило испортиться,
ассортимент же оставался неизменным.
доказывало: налет на квартиру -- не просто акт вандализма. Лизавета
рассказала ему, что именно за версию "вандалы" уцепились оперативники, после
того как Саша Байков охарактеризовал версию "поклонник" бредом чистой воды.
сыпучее и разливают жидкое. Помнишь, я снимал сюжет о юных вандалах в школе,
которые погуляли в учительской? Что они прежде всего сделали? Вылили
чернила, да так ловко, что перемазалась вся опергруппа и собака в придачу. И
нам досталось, хотя мы еще позже приехали. А потом разодрали в лохмотья всю
имевшуюся в шкафу одежду. Ну и граффити, разумеется! -- Саша Маневич удобно
устроился в углу кухонного диванчика, вытянул ноги и рассуждал с таким
видом, будто всю сознательную жизнь общался с вандалами и изучил их повадки
не хуже, чем освоила львиные обычаи хорошо пожившая в саванне Джой Адамсон.
испытателей коврочистки нового образца -- они должны были сладострастно
перемешивать кетчуп с горчицей и гуталином, присыпать все это обрывками
бумажек и лоскутками. Лизаветины книги и платья должны были быть изодраны в
клочья, не говоря уже о том, что вандалы непременно разрисовали бы стены и
потолки непристойными рисунками и надписями.
внешности Фельдмаршала. Раз человек так хорошо знает типичных вандалов, он и
шпиков не может не знать.
обескураженный Маневич. -- Я вполне допускаю, что те, кто его послал, вовсе
не собирались таиться. Им интересно знать, что я делаю, и они даже хотели,
чтобы я заметил слежку и занервничал. Своего рода провокация.
Лизавета детективы любила, но вместе с тем знала, что в книгах и в жизни
играют по разным правилам.
Лизавете кобальтово-синюю чашку.
такого... Что? Конечно, помню, просто замотался... Ты тоже мог бы...
Конечно, по делу... -- И Саша коротко изложил историю налета на Лизаветину
квартиру и на редакцию. Потом довольно долго молчал и слушал, причем лицо
его становилось все более озабоченным.
старалась не пропустить ни единого слова.
начать следствие?.. А ты разузнай!.. Как это не можешь? Ты же в убойном
отделе... А-а-а... Я не сообразил... Но так срочно все равно не бывает. Ваша
бюрократическая машина так быстро шестеренками не ворочает... Ах, позвонили!
Кто, если не секрет?.. Узнать можешь?.. Важно! Я бы тебя по пустякам не
беспокоил! Ладно, жду, чем скорее, тем лучше.
поближе чашку с кофе, сжал губы и задумался. Он явно размышлял, как
преподнести Лизавете неприятные вести.
оберегать, даже если эти женщины -- коллеги. Именно поэтому он крайне
неодобрительно относился к дамским попыткам проникнуть в стройные ряды
криминальных репортеров или вести самостоятельные расследования. Для
Лизаветы он временами делал исключение. Но только временами.
Посняков Андрей
Херберт Фрэнк
Витковский Евгений
Посняков Андрей
Курылев Олег