невелик. Стоя на крутом откосе над раскинувшимся внизу селением, Глеб
представил, как здесь будет красиво, когда зацветут сады. Это затерявшееся
среди мощных каменных отрогов Кавказа скопление каменных домишек, утопавших
в путанице ветвей, буквально дышало покоем, и Глеб в который уже раз
поразился способности некоторых людей осквернять и портить все, к чему они
прикасаются. Они напоминали ему злых избалованных детей, с плачем и ревом
дерущихся за право разломать на куски новую игрушку.
которого уныло ржавели бренные останки какой-то сельхозтехники, а за
пустырем медленно, но верно разрушались беленые постройки давно заброшенных
мастерских, в которых, по всей видимости, эту технику когда-то
ремонтировали. Теперь мастерские имели совершенно нежилой, абсолютно
покинутый вид, и Глеб был удивлен, заметив неподалеку от здания котельной,
чья труба закопченным кирпичным пальцем указывала в низкое серое небо,
тентованный грузовик, издали выглядевший вполне исправным. Он пригляделся и
уловил возле котельной какое-то движение.
резкость. Многолетняя практика не подвела: ему не пришлось долго шарить
биноклем из стороны в сторону, отыскивая интересующий его объект, как это
делают новички. Тентованный бортовой ?ЗИЛ? с кабиной защитного цвета сразу
же возник перед ним, видимый до малейших деталей, и Глеб понял, что не
ошибся: машина выглядела абсолютно исправной, почти новой, а свежие потеки
грязи на бортах свидетельствовали о том, что совсем недавно грузовик
двигался, вплавь перебираясь через глубокие, заполненные жидкой глиной
рытвины.
телогрейку синего цвета, черную засаленную кепку и пропитанные машинным
маслом рабочие брюки. На ногах у него были стоптанные, никогда не знавшие
щетки кирзовые сапоги с отвернутыми до половины голенищами и рыжими
разлохмаченными носами. Наполовину скрытое низко надвинутой кепкой лицо
украшала густая смоляная борода, из спутанных дебрей которой клубами
вырывался голубоватый дым: человек курил. Он выглядел бы обыкновенным
автослесарем, присевшим перекурить в ожидании обещанных запчастей, если бы
не прислоненный к переднему колесу грузовика автомат и широкий офицерский
ремень с подсумками, которым была криво перетянута его телогрейка.
был одет по последней военной моде, весь перетянут ремнями, обвешан
подсумками и держался с видом заправского вояки, которому сам черт не брат.
На руках у него были кожаные автомобильные перчатки с фигурными полукруглыми
вырезами на тыльной стороне ладони, на голове красовалась повязанная с
нарочитой небрежностью зеленая косынка, с пояса, помимо кобуры, свисал
устрашающих размеров тесак в кожаных ножнах, а к перекинутому через плечо
ремешку портупеи была прикреплена портативная рация, в которую он как раз
что-то говорил, прижимая одной рукой клавишу приема, а в другой держа на
отлете дымящуюся сигарету. С его плеча на широком брезентовом ремне свисал
стволом вниз верный друг солдат вермахта - крупнокалиберный пулемет ?МГ-34?,
при виде которого Глеб понял, что эта парочка явно неспроста околачивается
возле заброшенной котельной. Это, вне всякого сомнения, был пост, но что
можно охранять в этих руинах? Слепому казалось, что он знает ответ на этот
вопрос.
равно нужен ?язык?.., не говоря уже о пулемете.
очередей из ?МГ?, и он навсегда запомнил ощущение немного старомодной,
туповатой и медлительной, но всесокрушающей мощи, которое возникало, когда
эта похожая на коленчатую водопроводную трубу громоздкая штуковина в
дырчатом металлическом кожухе принималась размеренно и деловито плеваться
огнем, жадно заглатывая начиненную патронами стальную ленту.
и время от времени останавливаясь, чтобы посмотреть в бинокль то на часовых,
маячивших возле котельной, то на оставшихся далеко позади боевиков, занятых
прочесыванием местности. Вскоре мастерские надвинулись на него почти
вплотную, нужда в бинокле отпала сама собой, и Глеб, зачехлив бинокль, после
недолгих колебаний повесил его на ветку ближайшего куста, избавляясь от
лишнего груза.
разобранный предприимчивыми местными жителями, был смехотворной преградой,
но Глеб не стал карабкаться на стену, не зная, где в данный момент находятся
часовые. Вместо этого он двинулся вдоль стены мастерских, обходя их по
периметру, пока не нашел окно, с которого кто-то сорвал металлическую
решетку. Зачем это сделали, было совершенно непонятно, поскольку
покореженная решетка никуда не исчезла, а валялась здесь же, в паре метров
от окна, ржавея в черном прошлогоднем бурьяне.
метре от земли оконного проема и осторожно, стараясь не шуметь, двинулся по
захламленному кусками штукатурки и обломками рухнувшего перекрытия
помещению. Под ногами похрустывала известка, среди которой тускло
поблескивали пыльные осколки стекла. Один раз Глеб наступил на такой
осколок, и тот звонко щелкнул под его ботинком, разломившись на несколько
острых треугольников. Слепой замер, вскинув автомат и настороженно
вслушиваясь в тишину, но не услышал ничего, кроне приглушенного бормотания
радиоприемника, доносившегося, по всей видимости, из кабины грузовика.
уже наверняка было известно о побоище в доме Судьи и о том, что ворвавшийся
туда человек застрелен наповал. Скорее всего они восприняли прочесывание
окрестных склонов и приказ усилить внимание как обыкновенную меру
предосторожности, к тому же безнадежно запоздалую. Эти люди чересчур
привыкли считать себя хозяевами положения, и до сих пор у них были для этого
все основания. Сейчас они наверняка посмеивались в кулак, обсуждая переполох
в особняке Судьи, уверенные, что им ничто не угрожает.
коридору, где витал неприятный запах нежилого помещения, частенько
используемого в качестве уборной. На стене справа висел чудом сохранившийся
стенд с какой-то наглядной агитацией, но его поверхность так вспучилась и
покоробилась от сырости, что на ней ничего невозможно было разобрать. Глебу
показалось, что это было что-то вроде соцобязательств, но он не стал вникать
в подробности, потому что увидел за поворотом коридора выход на улицу.
вместе с коробкой, выходил во внутренний двор мастерских. Глеб осторожно
выглянул наружу и сразу же отпрянул, увидев боевика с пулеметом, стоявшего
спиной к нему в каком-нибудь десятке метров. Эти десять метров представляли
собой абсолютно открытое пространство, на котором не было ничего, кроме
нескольких тонн жидкой, похожей на хорошо взбитую творожную массу,
коричневато-рыжей грязи. Незаметно подобраться к боевику, ступая по этому
вязкому чавкающему месиву, было невозможно, а прежде времени поднимать шум
не хотелось.
валявшуюся в углу пыльную пластиковую бутылку из-под кока-колы. Он вспомнил
старый фокус, о котором ему когда-то рассказывал инструктор, и решил
попробовать. Он сомневался в том, что эксперимент будет удачным, но решил
попробовать.
он плотно обхватил место стыка ладонью. Целиться из автомата, держась одной
рукой за самый конец ствола, было неудобно, и Глеб подумал, что со стороны,
должно быть, выглядит просто уморительно.
-'- просто довольно громкий хлопок, но самодельный глушитель со страшной
силой вырвало из ладони Глеба, больно ударив его по пальцам и отшвырнув
простреленную бутылку чуть ли не на середину двора. Пуля ударила боевика в
затылок, и он, широко раскинув руки, с негромким всплеском упал лицом в
глубокую грязь. Секунду спустя в грязи возле его уха вздулся и лопнул
большой пузырь, и Глеб с легким содроганием понял, что это был последний
выдох застреленного им человека. Чеченец в буквальном смысле слова испустил
дух, и в этом не было ничего возвышенного или вдохновляющего. Глеб видел
множество смертей, и это всегда было грязно и некрасиво.
остановился на открытом месте, дико озираясь и пытаясь понять, что
произошло. Наконец его взгляд остановился на мертвом теле, которое лежало
лицом вниз, почти по уши погрузившись в жидкую грязь. Его бородатая
физиономия стала такой растерянной, что Глеб почти пожалел его, но в
следующее мгновение боевик вдруг круто повернулся спиной к убитому и
метнулся в направлении открытой настежь двери котельной.
спустил курок, почти не целясь. Выстрел прозвучал отчетливо и полновесно,
прокатившись эхом между кирпичных стен, боевик на мгновение замер в дверном
проеме спиной к Глебу и, поворачиваясь в падении, боком свалился внутрь. Его
автомат загремел на цементном полу, ноги в рыжих кирзачах несколько раз
судорожно дернулись и замерли.
Наполовину утонувшая в жидком глинистом месиве рация что-то хрипло бормотала
по-чеченски. Слепой наступил на нее сапогом, вдавливая поглубже. Рация
издала предсмертный хрип и замолчала, скрывшись в пучине глиняного киселя.
к дверям котельной, перешагнул через перегородивший их труп и вошел в
помещение, имевшее такой же заброшенный, совершенно нежилой вид, как и все
мастерские. Здесь сильно пахло печной гарью и каменным углем, когда-то
беленые стены пожелтели и лоснились, единственное подслеповатое окошко с
чудом уцелевшим стеклом стадо совершенно непрозрачным от годами копившихся
на его поверхности пыли и копоти. Глеб с некоторым недоумением огляделся, не
Максимов Альберт
Никитин Юрий
Лукьяненко Сергей
Мурич Виктор
Володихин Дмитрий
Белогорский Евгений