вдруг остановился как вкопанный. Он узнал сытую гладкую ряху.
прохожий застыл изваянием посреди тротуара, и всей своей массой врезался в
Лешу. Отчаянно размахивая руками, оба полетели на пятнистый от недочищенного
снега асфальт. Автобус, шумно вздохнув, закрыл двери и тронулся.
потом заметил барахтавшуюся на тротуаре парочку и снова устремился вперед.
снижая скорости, помчалась к зданию поликлиники.
на Селезнева и обалдела. Неужели лицо может так измениться всего за
несколько дней? Человек передо мной походил скорее на старшего родственника
Селезнева, чем на самого идальго. Темные провалы глазниц, складки у рта,
нездоровая бледность... И только смешливые огоньки в зеленовато-карих глазах
неоспоримо свидетельствовали, что передо мной - прежний Дон.
теперь ты наконец угомонишься?
особа не угомонится даже на Страшном суде. Архангелу Михаилу не хватит всего
небесного войска, чтобы призвать ее к порядку во время оглашения приговора.
на Антошку из мультика - такой же рыжий и конопатый, но лицо у него было
бледное и потрясенное, словно он видел не меня, а старуху в саване и при
косе.
прижимает ладонь к скуле. - Извините, ради бога, но мы ждали злодеев, а не
спасителей.
в обиде.
спутнику. - Это знаменитая Варвара, а это - Николай. Только благодаря ему
мне и удалось вызволить вас так быстро.
вызволять было бы некого!
красноречивее всяких слов говорило о том, что он предпочел бы никогда в
жизни нас не видеть. Впрочем, взглянув на Прошку, я подумала, что могу
понять чувства Николая. Лохматый, чумазый, с грязными разводами и засохшей
коркой крови на лице, мой друг определенно не способен был радовать глаз
эстета. Если и я выглядела подобным образом, то Николай, должно быть, решил,
что его знакомят с парочкой бесов, удравших из преисподней.
сходят с ума от беспокойства.
сени опостылевшего дома, а оттуда на улицу. У меня перехватило дыхание от
морозного воздуха и ослепительно желтого солнца, сверкающего на бородавчатой
поверхности льда, сковавшего лужи. В нескольких шагах от крыльца горделиво
стоял "вольво", и солнце щедрой рукой золотило его серебряные бока. А
дальше, за машиной, ледяная колея дороги неспешно сбегала с пологого белого
холма к огромному открытому пространству замерзшей воды с темной кромкой
леса на далеком-далеком берегу.
том, чтобы вести машину позволили мне. Николай привычно скользнул на
соседнее сиденье, а Дон с Прошкой устроились сзади. Дон нажал на кнопку
телефона, но установить связь отсюда не удалось.
грунтовке.
выпавших на нашу долю мучениях. Теперь, когда все осталось позади, наша
история сама собой трансформировалась в героическую эпопею с элементами
комедии. Однако Николай, сидевший справа от меня, похоже, был не склонен
веселиться. С каждой минутой он становился все угрюмее, и временами мне
казалось, что я слышу зубовный скрежет. Странное поведение нашего спасителя
заинтриговало меня до невозможности. Но когда мы закончили рассказ и я
хотела потребовать, чтобы Дон изложил свою часть истории, выяснилось, что
идальго клюет носом. "Ладно, не буду его мучить, - решила я. - Рано или
поздно все тайное станет явным, как и было обещано".
подступали к самому асфальту. Время от времени я поглядывала в зеркало и
улыбалась. Прошка, ласково обнявший Селезнева, положил его голову себе на
плечо и тихо посапывал, прижавшись щекой к вихрастой макушке. "Права была
Сандра! Стоило нам только влипнуть в историю, а Селезневу явиться на выручку
этаким рыцарем на белом коне (ну, или на серебряном "вольво" - какая, в
сущности, разница?), и, по крайней мере, у одного упрямого осла
предубеждение против него исчезло без следа. Может быть, ради этого Сандра и
вызвала Дона, презрев условности?"
зарождался лиловый сумрак. Он разбухал, как тесто на опаре, потихоньку
прокрадывался в салон через правое окно и ложился резкими тенями на хмурый
профиль моего соседа. Николай упорно смотрел только вперед и молчал. Я уж
подумала, что он так и не произнесет ни слова за всю дорогу, но где-то через
полчаса езды он вдруг повернул ко мне голову и попросил:
дела в Лей-по-Сто, а оттуда я доберусь на электричке.
потянулся берег большого озера, потом мы проехали мимо развилки на Выборг,
пересекли еще одно шоссе и наконец затормозили невдалеке от станции. Николай
открыл дверцу и, уже опустив ногу на асфальт, снова повернулся ко мне и
сказал тихо и очень грустно:
захлопнул дверцу и бросился к платформе. Я пожала плечами, развернулась и
поехала к развилке.
большое горе. И ведь мы ни разу с ним не встречались, следовательно, я никак
не могла настроить его против себя до такой степени, чтобы мое спасение
стало для него личной трагедией". Я еще раз пожала плечами и мысленно
переключилась на предстоящую встречу с друзьями. "Дон говорит, что они
сходят с ума от беспокойства. Досталось же им за эти дни! Если они выглядят
хотя бы наполовину так же скверно, как Селезнев, я лично поймаю Кошака с
Акопяном и сверну мерзавцам шеи!"
Остановив машину, я потратила изрядное количество времени на то, чтобы
растолкать Прошку и Селезнева. Но вот они, сонно хлопая глазами, вылезли из
салона на мороз, и мы побежали к подъезду. Прошка, проявляя невиданную
прыть, мчался впереди, только пятки в грязных носках мелькали.
запихнулись в лифт и я нажала на кнопку шестого этажа. Прошка состроил
мрачную физиономию и произнес брюзгливо: - "Явились наконец? Сколько можно
ждать! Идите скорее на кухню чистить картошку!"
полусонного Дона, а потом крикнула в сторону кухни:
слов для выражения переполнявших его чувств, так хлопнул Прошку по плечу,
что тот рухнул на галошницу и едва не раздавил ее своим весом.
Мало на мою голову бандитов и Варвары? Нет-нет, Леша, отойди от меня
подальше! Если у тебя чешутся руки, тресни лучше Варьку, а я погляжу, как
она даст тебе сдачи.
время, пока мы раздевались.
нас ждал невесть какой сюрприз. Я предпочла бы сначала умыться, но, увидев
выражение ее лица, не удержалась и сунула-таки нос на кухню. Там стояли
ломившийся от еды стол и Марк. Марк скручивал проволоку с бутылки
шампанского.
ванную.
тост в честь нашего счастливого воссоединения, в голове у меня забрезжило
смутное подозрение. Что-то здесь было не так! Насколько я поняла со слов
Селезнева, эта компания должна была свихнуться от беспокойства за нас. А Дон
заснул в машине и так им и не позвонил. Но, хотя они, безусловно,
обрадовались нашему появлению, у меня отнюдь не возникло ощущения, будто с
их плеч свалилась гора. Нет, они выглядели так, словно уже знали, что все
окончилось благополучно. Более того, вид у них был не только счастливый, но
и гордый, как если бы они самолично вызволили нас с Прошкой из подвала. И
потом, этот праздничный стол, это заранее охлажденное шампанское... Будь у
них хоть малейшее сомнение в благополучном исходе, они ни за что не стали бы
готовиться к пиру - из суеверия.
Суворов Виктор
Трубников Александр
Перумов Ник
Лукьяненко Сергей
Каргалов Вадим
Березин Федор