Чтение 501–й страницы книги ~Тысяча и одна ночь~

два стиха:

"Сказала я, как уехал караван их

(А страсть из тела мне вырывала душу):

"Когда бы был властелин со мною могучий,

Все корабли я б силой захватила".

И потом подошла седьмая девушка и обняла Хасана и сказала такие два
стиха:

"Увидишь прощанье ты - будь стоек,

И пусть не страшит тебя разлука!

И жди возвращения ты вскоре -

"Прощанье" прочти назад: "вернулись" [618].

И еще такие стихи:

"Я печалился, что расстался с вами и вы вдали,

Нет силы в сердце, чтоб проститься с вами мне,

Аллах лишь знает, что прощаться я не стал,

Боясь, что сердце мне растопит боль".

И Хасан простился с девушками и плакал, пока не лишился чувств по
причине разлуки с ними, и потом он произнес такие стихи:

"В день разлуки струи из глаз моих потекли чредой.

Как жемчужины, - ожерелья их я из слез низал.

Ушел погонщик и их увел, и не мог найти

Я ни стойкости, ни терпения, ни души моей.

Я простился с ними, затем ушел с моей горестью,

И оставил я прежних встреч места и свой стан забыл.

И вернулся я, позабыв дорогу, и буду я

Лишь тогда спокоен, когда, вернувшись, увижу вас.

О Друг, к рассказам о любви прислушайся -

Не годится сердцу не впять тому, что скажу тебе.

О душа моя - коль рассталась с ними, расстанься же

С наслажденьем жизнью и вечности не желай себе".

И затем он ускорял ход ночью и днем, пока не прибыл в Багдад, Обитель
Мира и святыню халифата Аббасидов, и не узнал о том, что случилось после
его отъезда. И он вошел в дом и пришел к своей матери, чтобы ее при-
ветствовать, и увидел, что ее тело похудело и кости ее стали тонкими от
великих рыданий, бессонницы, плача и стонов, так что она сделалась по-
добна зубочистке и не могла отвечать на слова. И Хасан отпустил верблю-
дов и подошел к своей матери и спросил ее про жену и детей, и старуха
так заплакала, что ее покрыло беспамятство, и, увидав, что она в таком
состоянии, Хасан стал ходить по дому и искать свою жену и детей, но не
нашел и следа их.

И потом он посмотрел в кладовую и увидел, что она открыта и сундук
открыт, и не нашел в нем одежды. И тогда он понял, что его жена завладе-
ла одеждой из перьев и взяла ее и улетела, взяв с собой своих детей. И
он вернулся к своей матери и, увидев, что она очнулась от обморока,
спросил ее, где его жена и дети, и старуха заплакала и воскликнула: "О
дитя мое, да увеличит Аллах за них твою награду! Вот три их могилы!" И,
услышав слова своей матери, Хасан вскрикнул великим криком и упал, пок-
рытый беспамятством, и оставался в обмороке с начала дня до полудня. И
прибавилось горя к горю его матери, и она потеряла надежду, что Хасан
будет жить. А очнувшись, Хасан принялся плакать и бить себя по лицу и
разорвал свою одежду и начал в смятении кружить по дому и произнес такие
два стиха:

"Таю я к ним любовь, покуда можно,

Но пламя страсти все не потухает.

Кому разбавлен был огонь любовный?

Я пил любовь без примеси без всякой",

И еще:

"И до меня разлуки горесть знали,

Ее боялся и живой и мертвый,

Но то, что затаили мои ребра, -

Я этого не видел и не слышал".

А окончив свои стихи, он взял меч и обнажил его и, придя к своей ма-
тери, сказал ей: "Если ты не осведомишь меня об истине в этом деле, я
отрублю тебе голову и убью себя!" И его мать воскликнула: "О дитя мое,
не делай этого! Я расскажу тебе. Вложи меч в ножны и садись, и я расска-
жу тебе, что случилось", - сказала она потом.

И когда Хасан вложил меч в ножны и сел с нею рядом, она повторила ему
эту историю с начала до конца и сказала: "О дитя мое, если бы я не уви-
дела, что она плачет и требует бани, и не побоялась, что ты приедешь и
она тебе пожалуется и ты на меня рассердишься, я бы не пошла с ней в ба-
ню, и если бы Ситт-Зубейда не рассердилась на меня и не взяла от меня
ключ силой, я бы не вынула одежду, даже если бы умерла. Но ты знаешь, о
дитя мое, что нет руки, длинней руки халифа. И когда принесли одежду,
твоя жена взяла ее и осмотрела, и она думала, что на ней чего-нибудь не
хватает, но увидала, что с одеждой ничего не случилось. И тогда она об-
радовалась и, взяв детей, привязала их к себе к поясу и надела одежду из
перьев после того, как Ситт-Зубейда сняла для нее с себя все, что на ней
было, в уваженье к ней и к ее красоте. А твоя жена, надев одежду из
перьев, встряхнулась и превратилась в птицу и стала ходить по дворцу, и
все на нее смотрели и дивились на ее красоту и прелесть, а потом она по-
летела и оказалась на верху дворца и посмотрела на меня и сказала: "Ког-
да твой сын вернется и покажутся ему долгими ночи разлуки, и захочет он
близости со мной и встречи, и закачают его ветры любви и томления, пусть
оставит родину и отправится на острова Вак". Вот что было с нею в твое
отсутствие..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Семьсот девяносто восьмая ночь

Когда же настала семьсот девяносто восьмая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что, услышав слова своей матери, которая
рассказала ему обо всем, что сделала его жена, Хасан вскрикнул великим
криком и упал без чувств. И он остался лежать так до конца дня, а очнув-
шись, стал бить себя по лицу и извиваться на земле, точно змея, и мать
его просидела подле него, плача, до полуночи. А Хасан, очнувшись после
обморока, заплакал великим плачем, и произнес такие стихи:

"Постойте, взгляните на того, кого бросили:

Быть может, и сжалитесь вы после суровости.

Его не узнаете, увидев, вы, - так он хвор -

Как будто, клянусь Аллахом, он не знаком был вам!

Поистине, он мертвец от страсти великой к вам,

Считался бы мертвым он, когда б не стонал порой.

Разлуку ничтожною считать вам не следует:

Влюбленным она горька, и легче им будет смерть".

А окончив свои стихи, он поднялся и стал кружить по дому, стеная,
плача и рыдая, и делал так пять дней, не вкушая в это время ни пищи, ни
питья. И его мать подошла к нему и стала брать с него клятвы и заклинать
его, чтобы он умолк и перестал плакать, но Хасан не принимал ее слов и
не переставая рыдал и плакал. И его мать утешала его, а он ничего не
слушал, и потом он произнес такие стихи:

"О, так ли воздают за страсть к любимым,

Таков ли нрав газелей чернооких?

Пчелиный мед меж уст ее найдешь ты

Иль лавочку, где вина продаются?

Расскажите мне вы историю тех, кто в любви убит, -

Печального утешит подражанье.

И главы своей не клони, стыдясь, пред упреком ты, -

Не первый ты средь умных очарован".

И Хасан все время плакал таким образом до утра, а потом его глаза
заснули, и он увидел свою жену, печальную и плачущую. И он поднялся от
сна, с криком, и произнес такие два стиха:

"Твой призрак передо мной, на миг не уходит он,

И в сердце ему назначил лучшее место я,

Когда бы не надежда встречи, часа б не прожил я,

Когда б не видение во сне, не заснул бы я".

А когда наступило утро, его рыдания и плач усилились, и он все время
был с плачущим оком и печальным сердцем, и не спал ночей и мало ел. И он
провел таким образом целый месяц. И когда этот месяц миновал, ему пришло
на ум поехать к своим сестрам, чтобы они помогли ему в его намерении ра-
зыскать жену, и он призвал верблюдов и нагрузил пятьдесят верблюдиц
иракскими редкостями, и сел на одного из них, поручив своей матери забо-
титься о доме, и все свои вещи он отдал на хранение, кроме немногих, ко-
торые он оставил в доме.

И затем он поехал и направился к своим сестрам, надеясь, что, может
быть, найдет у них помощь, чтобы соединиться со своей женой, и ехал до
тех пор, пока не достиг дворца девушек на Горе Облаков. И он вошел к ним
и предложил им подарки, и девушки обрадовались им и поздравили Хасана с
благополучием и спросили его: "О браг наш, почему ты поспешил приехать?
Ведь ты отсутствовал не больше двух месяцев". И Хасан заплакав и произ-
нес такие стихи:

"Я вижу, душа скорбит, утратив любимого,

И жизнь с ее благами ей больше не радостна.

Недуги мои - болезнь, лекарства которой нет.

А может ли исцелить больного не врач его

О сладость, отнявшая дремоту, оставив нас, -

Расспрашивал ветер я о вас, когда веял он.

Недавно ведь с милою он был, а краса ее

Так дивна, что из очей не слезы бегут, а кровь.

О путник, в земле ее на время прервавший путь -