НАЧАЛО ЭПОХИ
осознал это лишь во время катастрофы. Наша жизнь и теперь не была сплошной
вереницей светлых, тихих дней: слишком много впечатлений приносило наше
путешествие, я не мог справиться с ними, сердился, терялся. Но сквозь мой
гнев и мою печаль я любил ее и всегда тосковал по ней, даже тогда, когда она
была совсем рядом.
работы я обычно спал как убитый и просыпался рано утром, не помня, кто я,
как меня зовут. Но первой моей мыслью, первым ощущением было: со мной Анна.
Это ощущение наполняло меня всего, переливаясь через край, и, кажется, если
бы я потерял память и не помнил, кроме нее, ни о чем, я был бы самым богатым
человеком в мире.
ее под звездами. Высоко над нами сияло скопление Плеяд, огромные стаи
светил, летящих в пространстве. Однажды Анна прервала молчание словами:
населенные живыми существами?
быть миллионы, верно?
пронизывают взгляды миллионов живых существ!
наши взгляды, может быть, скрещиваются со взглядами неизвестных существ,
которые выросли под другим солнцем, но, как и мы, всматриваются в грозную
вечную красоту Вселенной.
старинном стиле карточку со словами:
расширенное заседание, которое состоится в шесть часов вечера по местному
времени.
путешествий.
и дело посматривал на часы. Я решил прийти на заседание в пять часов, но,
как бы случайно, отправился в Большой зал группы биофизиков в четыре часа,
думая, что там еще нет никого. Каково жг было мое удивление, когда издали я
услышал шум голосов. В пять часов двадцать минут зал был переполнен до
отказа. С моего места в верхнем углу амфитеатра я видел море голов: во всех
проходах стояли зрители, оставалась свободной лишь узкая полоска
пространства у больших черных таблиц. На собрании присутствовал весь экипаж
"Геи"; лаборатории опустели, не было лишь одного человека из экипажа -
дежурного астронавигатора, но и тот благодаря телевизорам, установленным в
центральной кабине рулевого управления, следил за всем, что происходило в
зале.
на трибуну, довольно долго перебирал куски мела, лежавшие под доской,
наконец взял один, повернулся, слегка поклонился и заговорил.
мерцании сознания при достижении светового порога скорости, о попытках
преодолеть этот порог, иногда кончавшихся смертью тех, кто участвовал в
опытах. В конце своего короткого вступления он сказал:
превышающей сто девяносто тысяч километров в секунду, никогда не будет
возможно. Однако другие выражали надежду, что нам когда-нибудь удастся
открыть средства, предохраняющие человека от губительного действия огромных
скоростей. Поскольку общепринятая теория жизненных процессов исключает
возможность открытия таких средств, они утверждали, что эта теория,
вероятно, ошибочна и будет опровергнута. Что касается меня, то я никогда не
придерживался ни первой, ни второй точек зрения. Я поставил себе задачу:
открыть новую теорию жизненных процессов.
клетки и, отряхивая мел с пальцев, продолжал:
та, которую выражает написанная формула. Существующая теория охватывает все
известные проявления жизненных процессов в земных организмах от простейших,
как, например, бактерии, до высших, включая человека. Кажется, можно ли
представить себе теорию более общую, чем эта? Единственную возможность
создать новую теорию я вижу в такой постановке вопроса: жизнь на Земле есть
лишь конкретный случай активного существования, имеющегося на планетных
системах Вселенной. На других небесных телах могут быть существа, возникшие
иначе, чем на Земле. У нас жизнь всегда является формой существования
белковых соединений; но давно уже высказывались предположения, что могут
существовать структуры, подобные белку, построенные из атомов кремния, так
называемые силиколипоиды. Опираясь на это рассуждение, я решил искать более
общий закон, управляющий всеми формами жизни, которые могут возникнуть на
миллионах планетных систем Космоса. Возможность создания такой теории на
основе эксперимента исключалась, поскольку мы даже отдаленно не знаем, как
могут возникать неизвестные нам организмы. Единственным доступным путем было
создание теории на основе всеобщих законов, действующих во Вселенной, то
есть законов мертвой материи. Как известно, возникла новая отрасль
математики, отражающая развитие жизни земных существ, так называемая
биотенсорика; мы поставили себе задачу открыть ее математическую "родню", и
могу сказать, что после нескольких лет работы нашему коллективу это удалось.
собравшихся и стихла.
всматривался в нее, затем начал что-то очень быстро писать. Уравнения
вытекали одно из другого, Глухо скрипел мел в мертвой тишине. Иногда его
кусок со стуком падал на пол. Постепенно доска покрывалась малоразборчивыми
знаками. Я следил за развитием доклада по поведению ученых. Некоторые делали
записи. Наклонившись, они читали каждую появившуюся на доске формулу,
хмурились и застывали неподвижно; иногда на их лицах появлялась улыбка
облегчения, словно они замечали в чужой толпе знакомое лицо. Напряжение в
зале неуклонно росло: то тот, то другой хватал обеими руками доску пюпитра,
как бы стремясь встать, и забывал об этом, не закончив движения. Тембхара,
сидевший в переднем ряду, облизывал пересохшие губы, д его соседка Чаканджан
приложила обе руки к вискам, как бы желая отгородиться от всего, что не было
развивающимся рядом уравнений, заполнивших доску вплоть до рамы. Гообар, ни
на секунду не задумываясь, продолжал записывать свои вычисления на
сверкающей панели черного дерева. Закончив их, он сказал:
доску и опустил на ее место новую; ученый подул на руку, обсыпанную белой
пылью, и продолжал писать. Вдруг он остановился, наклонил голову, стал
читать формулы и затем хрипловатым голосом произнес:
показывает неизбежное прекращение жизненных процессов при скорости выше
светового порога. Иначе говоря, за этим порогом должна наступить смерть.
огромной груди, потряс воздух. А Гообар, невозмутимо стоя у доски,
продолжал:
данная формула. Я долго не мог найти выход, мне казалось, что дальше
двигаться некуда. Однако это не так. Что произойдет, подумал я, если
перевернуть проблему, отбросить общепринятый способ и подойти к ней не со
стороны жизни, а именно со стороны смерти? Если за данное принять именно
организм, внезапно убитый огромной скоростью, и вводить его в более низкие
скорости?
транспозицию... теперь у нас получилось...
оторваться от черной доски, как в зале послышались с трудом сдерживаемые
возгласы восхищения. Кибернетики, биологи, математики вскочили со своих мест
и замерли, словно пораженные молнией. Одни наклонились, другие тяжело
опирались о пюпитры, всматриваясь горящими глазами в доску. Гообар вытер со
лба крупные капли пота, повернулся к залу и, как бы не замечая, что там
происходит, продолжал:
обратима... Когда ускорение возрастает постепенно, происходит постепенное
умирание организма: распадающиеся группы энзимов, или иначе ферментов,
начинают отравлять и уничтожать ткани, наступает разложение. Однако, если
скорость светового порога преодолеть быстро, молекулярная структура
организма будет как бы лишена движения. И, когда мы так же внезапно перейдем