он напоминал языческого бога, явившемся перед сборищем троллей. Взгляд его
голубых глаз обежал собравшихся и на несколько секунд задержался на
Диледде, словно о чем-то напомнил ему. А затем он заговорил, и первые
слова, произнесенные низким голосом, были:
мира...
не вполне идиллический, - не слишком дорогая.
этом ощущались бодрость и вызов, а когда становилось достаточно и того и
другого, можно было войти внутрь. Дома Обурга стояли вплотную, задней
стеной к зиме, окошки приветливо светились.
прямоугольное строение за пределами города, в белой прерии. Торсков
прохаживался, заставляя кровь бежать быстрее. Вдруг бодрый настрой исчез
и, немного поколебавшись, он потянулся к панели вызова.
ему стоило получить желаемое приглашение: найти человека, постоянно
ведущего дела в Обурге, практически навязать знакомство, потом охаживать
несколько дней. Вдобавок, он пообещал, что не станет записывать свои
наблюдения ни на бумаге, ни на видео или аудио.
закрылась и затарахтел насос, разжижая атмосферу. Одновременно уменьшилась
влажность. Его слизистую словно обожгло, и он надел носовую маску. Трубка
была подведена к бутылке с водой и увлажнителю. Это устройство ему
пришлось изготовить самому. Ничего подобного в продаже не было. Жители
города практически никогда не появлялись в Сторожке.
его. Свет был приглушенно красным. Он пожалел, что не прихватил
дополнительный кислород; но особой активности он проявлять не собирался -
лишь осмотреться и побеседовать с теми, кто согласится.
Я любопытствующий, дилетант. Конечно, если я смогу что-то сделать, чтобы
помочь вашим людям...
нас, я думаю, с удовольствием послушают рассказ о ваших приключениях. Вот
почему вас допустили сюда. Жизнь наша слишком замкнута.
выглядел иссохшим, как большинство ветеранов Иремоса. Его манера одеваться
была несколько шокирующей, хотя известно, что здесь вообще одеваются
весьма необычно. На голове его водружена была шотландская шапочка с
изысканным плюмажем, плащ с зубчатой каймой накинут поверх расшитого
камзола, свободные брюки из флюоресцентного материала ниспадали на
странные башмаки. Он перехватил взгляд посетителя и криво улыбнулся.
которую мы можем себе позволить.
приоткрыл дверь и разрешил заглянуть. Обитатели отсутствовали. Запорами
никто не пользовался, не имея ничего ценного. В комнатах почти нет мебели,
и сами комнаты настолько малы, что больше похожи на камеры.
осталось денег.
там рай, но это пространство, целый мир - пустыни, горы... восходы над
Горьким Океаном... Но договор с аборигенами запрещает Только несущим
службу разрешена посадка.
что сморозил глупость.
в специальных системах поддержки, но предлагаемая премия вроде бы
компенсировала неудобства. Тогда мы были молоды После увольнения - что ж,
в конце концов большинство из нас плюнули на все. Все попытки были
безнадежны. Поэтому мы образовали эту колонию Обург предложил место
бесплатно, потому что строительство должно было поднять местную экономику;
и мы по-прежнему делаем там покупки Враждебности нет. Народ в городе
старается быть дружелюбным, устраиваются совместные встречи по
праздникам... или устраивались. В последнее время это прекратилось.
надменными, то сумасшедшими.
Наверное, долгие годы он бессознательно тосковал по возможности
выговориться. - Поэтому мы мало играем в представлениях, мало читаем или
общаемся с внешним миром. Он значит для нас все меньше и меньше Или
слишком о многом напоминает. Ваши истории должны быть славным
развлечением, если вы будете избегать упоминаний о делах людских.
одеты, но у каждого была эмблема: повязка на голове, пояс, брошь, медальон
или нашивка на плече. Похоже, всем не меньше пятидесяти. Как правило, они
молчали, даже в компании. Они давно уже истощили все темы разговоров.
отдыха. В отходящих комнатах люди играли в кладовщиков и ремесленников.
Торсков заметил, что поделки продаются в Обурге. Ему сказали, что
случайные туристы их покупают.
крылатым диском солнца.
значимости того, что осталось от нашей жизни.
прокатывался по поляне, и был в нем еще морской бриз, приносящий свежесть
из-за горизонта. Растерянная и рассерженная толпа внимала ему так же
жадно, как и я.
вас есть завтрашний день. Так вперед? Выбирайте назначение свое!
схватились за руки.
слова прозвучали уверенно:
ничего ужасного не случилось. Но вы знаете, что скоро может случиться,
если вы, собравшиеся сегодня здесь, не предотвратите это. Вы способны. Вас
всего несколько сотен, но вы знаете тот мир, знаете военное и инженерное
дело, у вас есть все необходимое, чтобы взять на себя руководство.
Арсеналы и заводы на месте. Космический корабль, способный войти в
атмосферу, сам по себе мощное оружие - один его звук может разогнать армию
железного века. Мы можем охранять Сируину, пока под нашим руководством они
станут создавать оборону. Потом мы сможем спасать цивилизацию по всей
планете. Можете вы мечтать о более замечательном будущем?
отрастить в Порту. - Конечно, могу. Попасть под военный трибунал. -
Раздалось несколько отрывистых смешков.
общий шум. Он отсутствующе кивнул, трепеща от возбуждения. Джайо остался
безучастным.
омниграф. Бас Торскова продолжал греметь:
принадлежащий этому Владению. Экипаж состоит на моей личной службе. На
Беллегарде это означает, что они мои, равно как и вы были принадлежностью
ваших подразделений. На корабле имеются два вспомогательных челнока для
высадки на планету и запасы на год, пока-мы не восстановим на Прокрусте
синтез и сельское хозяйство. И сейчас корабль уже на орбите!
денег?
Вероятно он служил в нагорьях, поскольку был совсем черным, правда на этот
раз по рождению. Я встала напротив и поднесла микрофон к его лицу.
меркам или моим. Но важнее, что у него есть союзники.
Русанов Владислав
Буркатовский Сергей
Сертаков Виталий
Андреев Николай
Посняков Андрей
Смит Кордвейнер