гигантами Куявией и Артанией. Когда он утром мылся, к нему поднялся Аспард.
Из-под помятого и без перьев шлема высовывался окровавленный край чистой
тряпицы, да и широковат начальник стражи, широковат, целую простыню подвернули
под латы, затягивая раны, но выглядит живо, глаза блестят на побледневшем от
потери крови лице.
конечно же, все это уже продумал...
так быстро отобрали крепость, теперь там не пройти, понимают... Но если, кипя
мщением, рискнут перейти горы? Трудно, конечно, все войско не перетащат, но
несколько сот горячих голов перейти через перевал могут. А у нас там только
крохотный пост...
наша армия. Раньше там постоянно пребывало пятьдесят воинов. Но потом еду
начали подвозить с большими задержками... Потом кто-то велел сократить
Ладно, молчи. Сам знаю. На самом деле за все отвечает тцар.
Даже солнце здесь в горах другое - маленькое и злое. Стражи стоят полукругом,
их копья нацелены во все стороны, ибо собралась толпа. Мрак ощутил на себе
взгляды сотен пар глаз. Его рассматривали с откровенным любопытством, как же -
живой тцар! - но без враждебности, как и без особого почтения, а как некую
диковинку.
разорванными платками, приблизились, упали на колени. Одна заголосила:
но Мрак остановил властным жестом.
защита перевала!
двор, а она убила ее, выпотрошила и съела.
другого свидетеля, кроме Всевышних богов.
пошли, а он громко сказал Аспарду:
глаза не видела ту курицу.
стражей по его кивку догнали женщину, схватили и потащили к дому старосты.
Вторая с радостными криками бежала следом, призывала на голову мудрого тцара
милости небес.
И как бы мы ни расшибали лбы для страны, каждый видит только свой огород и
своих кур на нем. Страну начинают защищать только тогда, когда враг топчет его
огород и хватает кур! Да и то не страну ведь защищают, а свои огороды.
лишь большой огород.
отсутствием, понимаешь?
помчались обратно в сторону Барбуса. Под копытами то и дело хрустело, но когда
солнце вскарабкалось ближе к зениту, от прогретой земли пошел пар, воздух
заметно потеплел.
Бесконечность, края которой утопают в
передвигается вместе с ним. И сколько бы он ни мчался, всегда будет в середине
храма. А это значит, что ему, человеку по имени Мрак, что-то уготовано, на него
возлагается, от него чего-то ждут...
жаворонок. Мрак вскинул голову, острые глаза поймали крохотного барда. Тот даже
кувыркался от избытка счастья, и его трели тоже кувыркались, рассыпались
серебряными колокольчиками и прыгали по невидимым ступенькам, пока не
раскатывались у копыт скачущего коня.
и начала медленно двигаться навстречу роща целиком из могучих кряжистых дубов -
ни одного сопляка, все как на подбор в два-три обхвата, приземистые, крепкие.
Сверху всю рощу накрывает золотисто-изумрудная гора зелени. Зато внизу такая
тень, что деготь показался бы разлитым молоком, и только с порывами легкого
ветерка золото полегоньку ссыпается вниз, высекает искры, на миг приоткрываются
таинственные пещеры между серыми скалами толстых раскоряченных стволов.
скачки вдруг да о таких неприятных делах, а конь несется аки птица, из-под
копыт выпрыгивают и во все стороны разбрызгиваются сверкающие алмазы, изумруды,
жемчужины, рубины - уносятся, трепеща блистающими крылышками, ослепляя
богатством, непомерной роскошью, ведь вроде бы насекомые! - но все такие яркие,
что тцарам нечего и рыпаться, никогда такими красивыми не будут, не смогут, не
дотянутся...
выше и выше в горы, поинтересовался:
недоумением:
ему надо. Но стоит ли идти так далеко? Спрашивали бы друг у друга. Я бы им
такое ответил...
прозрение всего на свете. Он знает все. И может ответить на все вопросы.
которой брели паломники.
провидца! Червлен запротестовал:
вернуться засветло!
украшенные пышными плюмажами, кони тцара и его свиты пронеслись резво, со
звонким цокотом по камню. За поворотом Мрак увидел вдалеке старинный
замок-башню, что сперва вообще показалась частью горы.
расстоянии окатила холодом. Она не
со всех сторон отговаривали отменить нетцарское решение посетить простого мага,
но Мрак громогласно объявил, что ему попала шлея под хвост, и он непременно,
да-да, непременно, а кто возвякнет супротив, тот пусть не жалуется на сбитые
рога и копыта, а также содранную шкуру.
тумана внизу, из-под ноги Мрака вниз полетел камешек, он так и не услышал,
когда тот ударился внизу. Башня-гора приблизилась, показались ворота, Мрак
взбодрился, но оказалось, что между ними и крепостью снова пропасть, жуткая,
бездонная. Аспард, выслуживаясь, заорал в сторону башни, чтобы оттуда спустили
мост, но Мрак
необыкновенной, суживающийся конец лежал на противоположной стороне, на
самом-самом краешке. Мрак зло ругнулся про себя. Он никогда не любил высоты,