станичников чертом.
деливший подброшенный в воздух плат на двенадцать долей и способный, не отводя
клинка, обкорнать все углы у поставленной стоймя доски. - Бирюльки, баловство".
"тесной сшибке" не способны. Майор вертелся среди них подобно вихрю. Не прошло
и минуты, как станичники хреновы, забыв об атамане, с позором покинули поле
боя. Не ларечников доить...
заказывать будем?
глазами убедился, вы бьетесь, как настоящий берсерк, смерть не страшна вам...
очень хочется, - в шутку прервал его Сарычев, подмигнул и неожиданно стал
серьезен. - А чего мне ее бояться, она и так уже во мне. - Он помолчал,
вздохнул и сделал знак забившемуся в угол халдею:
левым боком вперед, подошел, майор указал на стенающего Шуру Черного:
салат, но аппетит у Мазаева пропал. Потягивая "Мартовское" из запотевшей
кружки, он задумчиво посмотрел на жующего майора:
неразговорчивый мрачный парень, взглядом свободно убивающий крысу с двадцати
шагов. Нисколько не смущаясь тем, что беседа носит характер монолога, он с
пафосом продолжил: - Человек воспринимает все, что окружает его, через
воздействие потоков волн различной длины, которые попадают на его органы
чувств. То есть, являясь открытой системой, он подвержен воздействию энергии
Космоса, распределяемой по так называемым резонансным частотам. Говоря проще,
мы с вами связаны со вселенной через планеты и созвездия, которые управляют
нами с момента рождения до смерти. Вот такие пироги... - Он привычно предъявил
пропуск, вошел вместе с аспирантом в кабину лифта и повернул ключ в замке. - Но
в то же время человек явление социальное, и он обязан, я повторяю, обязан
активно влиять на общество, используя все то, что отпущено ему природой. И
очень хорошо, если отпущено щедро...
жажда власти, основанная на тщеславии и чувстве собственного превосходства.
"Этого мочить надо в первую очередь. - Он наклонил голову, как бы со всем
соглашаясь, и последовал за научным руководителем по мягкому паласу коридора. -
Не спеша, чтобы помучился..."
Институтом пара-психологических проблем. Звуки бубна не могли пробиться сквозь
блокировку периметров, и громоподобный глас Рото-Абимо здесь был еле различим,
казался приглушенным комариным писком. Жизнь сразу утратила весь свой смысл,
превратилась в серое, будничное существование... Ну ничего, ничего, еще не
вечер. Сейчас самым важным было не сломаться, выжить, и аспирант держался
паинькой, явственно ощущая, как в душе злоба и ненависть свиваются в тугую,
готовую развернуться в любое мгновение спираль.
Перед ними отворилась стальная массивная дверь, за одно только упоминание о
которой полагался расстрел, и они оказались в святая святых института - в
корпусе "Омега". Бывать здесь аспиранту нравилось. На натурных испытаниях ему
становилось легче, накопившаяся в душе ненависть находила выход, и всякий раз,
когда он убеждался в своих возможностях, возникала надежда, что когда-нибудь он
все же услышит голос Рото-Абимо во всю мощь.
на "уран", ни в куклы, серийный убийца-извращенец, у которого одна почка и
половые железы уже были изъяты для медицинских целей, и потому выглядевший
неважно, и пожилая дама-отравительница, прежде трудившаяся поваром в
обкомовской столовой.
на ее крепкую высокую грудь под белым свитером, он мысленно облизывался - эх,
хорошо было бы принести белобрысую к порогу куваксы Рото-Абимо... Эх, хорошо...
объекта помешательство, а затем остановить сердце, второй, по мере сил, ставил
блокировку. Титов сосредоточился и, ощущая противодействие партнерши как слабое
назойливое жужжание в голове, протянул руку по направлению к интеллигенту. Тот
заулыбался, изо рта потекла по подбородку слюна. Аспирант хмыкнул, и кучерявый,
застонав, медленно сполз на пол. Скоро к нему без особых проблем присоединился
маньяк-извращенец, и майор Кантария, глянув на часы, разрешил сделать перерыв.
колбаской, переложенной сыром, и принялись пить чай. Напарница аспиранта,
изящно выпуская из ноздрей дым, закурила "Космос". Кантария вытащил из кармана
мандарин, очистил и, засунув целиком в рот, поделился впечатлениями:
когда-то женщина лет пятидесяти, после суда и пребывания в камере смертников
горячо желавшая только одного - чтобы все побыстрее закончилось.
что оператору в белом свитере поначалу ничего не удавалось. Только после
пятиминутного махания руками, подкрепленного дыхательными посылами,
отравительница вдруг вздрогнула, присела на корточки и, громко вскрикивая,
принялась яростно мастурбировать. Большего белобрысой достичь не удалось,
однако стоило Титову снять блокировку, как крики наслаждения тут же перешли в
предсмертные хрипы, которые быстро оборвались...
и уже в коридоре обнял Титова за плечи. - Ну, Юрий Васильевич, скоро можно тебя
на "выездные" брать. Растешь на глазах...
отгороженный стеклянный закут, важно именуемый кабинетом, и Кантария указал на
кожаный диван:
пальто. Включив защиту, отчего в воздухе разлилась мелкая противная дрожь,
майор его представил:
следует "товарищ капитан", все его распоряжения выполнять незамедлительно.
что-то напоминающее конфету "барбариску" и протянул аспиранту:
Кантарии уперся в зрачки аспиранта. - Там же вмонтирована и крохотная
радиомина, срабатывает она от дистанционного взрывателя. - Он вытащил из ящика
стола что-то похожее на спичечный коробок и передал его молчавшему капитану. -
Так вот, Юрий Васильевич, если что-то старшему не понравится, ему дано право
эту самую радиомину активизировать - контейнер лопнет, отрава попадет в
организм, и хана. - Майор закатил глаза. - Если же все пройдет нормально, через
три часа яд в капсуле разложится, и даже если вы ее отыщете в своем дерьме,
вреда она никому уже не принесет. Ни вам, ни вашим аскаридам...
уставной стрижкой голову, Кантария оскалил белоснежные зубы:
капитан нахмурился:
лицо не смотреть. Капсулу активизирую без предупреждения.
людьми, он приказал водителю:
поднялся, стальная "гребенка" ушла в бетонные плиты, и, хлюпая колесами по
снежной мешанине, машина покатила по аллейке между столетними дубами. Скоро
выехали на набережную, пересекли Неву, и тут капитан протянул аспиранту
фотографию вальяжного усатого господина в смокинге:
которого ему были даны кое-какие указания. Нужно сделать так, чтобы в памяти у
него об этом даже воспоминаний не осталось, чтобы все забылось начисто. С
концами. Вам ясно? - Он заглянул Титову в лицо и забрал фотографию. -
Выполняйте!
скоро показался свежевыкрашенный фасад с гербом, аккуратные оконца... В этот
момент в голове Титова вдруг раздались звуки камлания и зарокотал подобный
сходящей с гор лавине голос Рото-Абимо. Аспирант блаженно хмыкнул, дуболомы но
бокам безвольно сникли, капитан же, не поднимая глаз, что-то осторожно вытащил
из кармана и протянул ему. Это была маленькая, похожая на спичечный коробок
вещица.