тебе сказал? Геральт затаил дыхание.
следовать за ним.
хрусталя, - обладают особыми свойствами. А я, без ложной скромности,
обладаю особым искусством. Положи сюда руку. Вглядись. Думай интенсивно.
О том, как сильно ты сейчас ей нужен. И прояви, я так скажу,
максимальное желание помочь. Думай о том, что хочешь мчаться ей на
выручку, быть рядом, что-то в этом роде. Изображение должно возникнуть
само. И быть четким. Смотри, но воздержись от бурных реакций. И ничего
не говори. Это будет изображение, а не связь. Геральт так и сделал.
размытыми, но при этом столь неожиданными, что он невольно отпрянул.
Отрубленная рука на крышке стола... Кровь, разбрызганная по стеклянной
плите... Скелеты людей на скелетах лошадей... Иеннифэр, закованная в
цепи.
четким, даже слишком четким. - Лютик! Мильва! - крикнул Геральт. -
Ангулема! - Что? - заинтересовался Аваллак'х. - Ах, да. Сдается мне, ты
все испортил.
постамент.
необходимо как можно скорее добраться до друидского леса... - Каэд
Мырквида?
борются за жизнь! Под угрозой и другие люди... Как можно скорее. Ах,
дьявольщина! Я возвращаюсь за мечом и конем...
леса Мырквид до наступления сумерек... - Но я...
подыщу тебе носителя. Прекрасного носителя по горным тропам. Это будет
носитель, я бы сказал, немного нетипичный... Но благодаря ему ты будешь
в Каэд Мырквиде через неполных полчаса.
***
когда-то присутствовал в Махакаме на краснолюдских состязаниях по
объездке горных муфлонов, и это показалось ему тогда совершенно
изумительным спортом. Но лишь теперь, сидя на спине мчащегося как ветер
стучака, он понимал, что такое истинная изумительность!
и стискивал бедрами косматые бока чудища. Стучак вонял конским потом,
мочой и водочным перегаром. Гнал, как сумасшедший, от ударов его
гигантских ступней земля гудела так, словно подошвы у стучака были из
бронзы. Чуть-чуть притормаживая, он взмывал на склоны, а спускался с них
так быстро, что воздух завывал в ушах. Мчался по граням, крутым горным
тропинкам и полкам таким узким, что Геральт зажмуривался, чтобы не
глядеть вниз. Он перелетал через водопады, каскады, пропасти и
расщелины, через которые не подпрыгнул бы муфлон, а каждый удачный
прыжок сопровождался диким оглушительным ревом. То есть еще более диким
и еще более оглушительным, чем обычно - потому что практически стучак
ревел беспрерывно.
глотку. - Почему ж? - Ты же пил! - Уууууаааахаааа!
Потом грунт сделался не таким каменистым, мигнуло что-то зеленым, это
могли быть горные сосны. Потом мелькнуло зеленым и коричневым - это
стучак в смертоубийственных прыжках мчался сквозь еловый лес. Запах
смолы перемешивался с вонью чудища, создавая неповторимый букет. -
Ууааахааа!
бордово, охрово и желто. - Мееедлеееннееей! - Уаааахахахахха!
Геральт чуть было не откусил себе язык.
***
врылся ступнями в землю, зарычал и скинул ведьмака на устланную листьями
почву. Геральт какое-то время лежал, не в состоянии даже выругаться.
Потом встал, шипя, и принялся массировать колено, в котором снова
заговорила боль.
Ну, ну. Геральт промолчал.
Мырквид.
сквозь который просвечивали верхушки больших деревьев. - Этот туман, -
опередил вопрос стучак, принюхиваясь, - не естественный. Кроме того,
оттуда несет дымом. На твоем месте я б поспешил. Ийэ-э-эх, пошел бы я с
тобой. Меня аж мутит, так хочется подраться! Я уж с дитячьих времен
мечтал напасть на людей, да еще с ведьмаком на хребте! Но Аваллак'х
запретил мне показываться. Тут дело в безопасности всего нашего
общества. - Знаю.
мужик что надо. - Спасибо. За то, что подвез, - тоже. Стучак выдвинул
зубы из рыжей бороды и дохнул водочным перегаром. Раз, но крепко. - За
то, что ехал на мне, - тоже благодарствую.
***
форму, напоминавшую грудку взбитой сметаны, которую наляпала на торт
полудурная кухарка. Этот туман напомнил Геральту Брокилон - лес дриад
частенько затягивало таким же плотным защитным и камуфлирующим
магическим испарением. Наподобие брокилонской была и благородная и
грозная атмосфера пущи, здесь, на опушке, состоящей в основном из ольхи
и буков. И совсем уж как в Брокилоне, на опушке леса, на устланной
листьями дороге, Геральт почти споткнулся о трупы.
***
наверняка не входили в банду Соловья и Ширру. Еще прежде чем Геральт
досмотрел в тумане контуры телег, он вспомнил, что Регис упоминал о
пилигримах. Получалось, что для некоторых из них паломничество
окончилось не очень счастливо.
воздухе. Он указывал путь. Вскоре к нему присоединились и голоса.
Окрики. И фальшивая мяукающая музыка гуслей. Геральт пошел быстрее.
очередные трупы.
инструменты. Другой держал выпряженных лошадей, третий сдирал с убитого
пилигрима шубу из чернобурки. Четвертый перепиливал смычком найденные,
видимо, среди трупов гусли. Ему никак не удавалось извлечь из
инструмента хотя бы один чистый звук.
резко, струны гуслей душераздирающе застонали, разбойник рухнул на
листья и оросил их кровью. Державший лошадей бандит не смог даже
крикнуть, сигилль перерезал ему горло. Третий не успел спрыгнуть с воза,
повалился рыча, с рассеченной бедренной артерией. Последний сумел
выхватить меч из ножен. Но поднять его уже не успел. Геральт стряхнул
большим пальцем кровь со щеки. - Да, сынки, - бросил он в сторону леса и
запаха дыма. - Неумно вы поступили. Не надо было слушать Соловья и
Ширру. Надо было оставаться дома.
***
порубленных и зарезанных пилигримов лежали друиды в заляпанных кровью
белых одеяниях. Дым уже недалекого пожара стлался низко над землей.
только одного, занятого стягиванием дешевеньких колечек и браслетов с
окровавленных рук убитой женщины. Геральт не раздумывая рубанул бандита.
Тотчас зарычали остальные - разбойники и нильфгаардцы - и с криком
кинулись на него.
спину. Однако не успели разбойники подбежать, как загудели копыта, и из
кустов и мглы выдвинулся огромный конь, покрытый попоной в
красно-золотые шашечки, расположенные по диагонали. Конь нес наездника в
полном вооружении, снежно-белом плаще и шлеме с клювообразным решетчатым
забралом. Прежде чем бандиты успели остыть, рыцарь уже рубил мечом
налево и направо. Кровь лилась фонтанами. Зрелище было изумительное.
Роллинс Джеймс
Конан-Дойль Артур
Корнев Павел
Круз Андрей
Андреев Николай
Орловский Гай Юлий