Чтение 52–й страницы книги ~Чародей поневоле~

выстроившихся вдоль их следа с миниатюрными вениками, подметая все следы
их проезда - даже выпрямляя примятую траву.

Род зажмурил глаза. Нет, о нет. Почему я, господи, почему я? Он
повернулся обратно к Гвендайлон.

- Гвен, ты позвала этих... Гвен!

Седло было пустым. Девушка исчезла.

- Гвен! - закричал он и натянул поводья.

- В самом деле, Род, - запротестовал шепот в его ухе, - я должен
попросить тебя постараться держать себя в руках.

- Г_в_е_н_д_а_й_л_о_н_! - закричал Род.

С неба донесся крик, похожий на крик чайки.

Род поднял взгляд.

Скопа.

Та самая.

Он готов был поклясться в этом. Во всяком случае, он готов был
клясть.

Птица спустилась пониже и закружилась над головой Рода, настойчиво
крича.

И как это, черт возьми, она могла заставить рыбоястреба казаться
таким женственным?

Скопа устремилась вперед от него, паря низко над землей следом за
конем Логайром.

Затем она повернула обратно, снова закружилась у него над головой,
потом снова устремилась прямо вперед.

- Да-да, - проворчал Род, - сообщение принял. Мне следует бросить
командование отрядом. Векс, следуй за птицей. Векс? Векс!

Конь стоял на негнущихся ногах с покачивающейся между бабок головой!

А, ладно, для нервов Рода это тоже было напряжением. Он хлопнул по
кнопке обратного включения.

Они скакали до захода луны, перейдя на рысь после первого получаса.
Логайр крепился в седле, слишком измотанный, чтобы прочно держаться на
коне. К тому времени, когда воздух с рассветом посвежел, Род, честно
говоря, был ненамного в лучшем состоянии. Он подъехал к герцогу.

- Вон там, в поле есть стога, милорд. Мы должны остановиться на
отдых. Скоро рассвет, а мы не смеем путешествовать днем.

Логайр поднял голову, моргая.

- Да-да, разумеется, - он направил коня в поле.

Род с Большим Томом последовали его примеру.

Они проломились через колючую изгородь вдоль дороги и затрусили к
ближайшему стогу. Род спешился и подхватил Логайра, когда тот почти
вывалился из седла. Большой Том расседлал коней и послал их прочь с поля
шлепком по крупу, когда Род полуотнес-полуотвел старого вельможу на верх
стога.

Он опустил Логайра на сено, отступил на шаг и прошептал:

- Векс!

- Да, Род.

- Убери этих кляч подальше отсюда, куда-нибудь, где они не слишком
будут заметны, хорошо? И приведи их обратно на закате.

- Хорошо, Род.

Род постоял с минуту, слушая затихающую дробь копыт.

Он посмотрел на Логайра. Старик начисто отключился: напряжение и
долгая ночная скачка сказались, не говоря уже о том, сколько времени
прошло с тех пор, когда он спал в последний раз.

Род набросал сена на спящего лорда, чтобы спрятать его. Поискав
Большого Тома, он увидел исчезающие в стоге сена голени и ступни. Седла и
упряжь уже исчезли.

Тем временем стопы тоже исчезли из поля зрения. Затем послышался
длительный шорох, и румяное лицо Большого Тома высунулось из его норы.

- Ты должен по-быстрому убраться из виду, мастер. Скоро восход, и
крестьяне не должны увидеть нас.

- А они не станут подходить слишком близко к этому стогу?

- Нет. Это поле далеко от замка, так что пройдет еще несколько дней,
прежде чем они доберутся до этого сена.

Род кивнул. Он вскинул руки вверх и прыгнул, соскользнув по стогу
наземь. Он оглянулся и увидел быстро зарывавшуюся гору Большого Тома.

- Спокойной ночи, Том.

- Доброе утро, мастер, - ответил внутри приглушенный голос.

Род засмеялся, мотая головой, когда направился к ближайшему стогу
сена. Он влез наверх, намял в сене углубление и вытянулся с блаженным
вздохом.

Прозвучал тихий крик, и скопа упала в сено рядом с ним. Она рухнула
на бок, контуры ее распылились и вытянулись - в следующий миг рядом с
Родом лежала Гвендайлон.

Она озорно улыбнулась и начала развязывать шнуровку лифа.

- Двадцать четыре часа, милорд. От восхода до восхода. Ты сам сказал,
что столько будешь подчиняться моим приказаниям.

- Но-но-но... - Род выпучил глаза и глотнул, когда лиф был отброшен
прочь.

Блузка начала ползти вверх.

Он снова сглотнул и выдавил, заикаясь:

- Но-но, кто-то ведь должен же стоять на страже!

- Не беспокойся, - прошептала девушка.

Блузка полетела прочь.

- Это сделают мои друзья.

- Твои друзья? - несколько рассеянно Род заметил, что в данной
культуре еще не развилась концепция бюстгальтера.

Гвендайлон, однако, резвилась, и еще как.

- Да, маленький народец, - одним гладким и гибким движением юбка и
туфли присоединились к кучке отброшенной одежды.

Заходящее солнце окрасило солому в кроваво-золотой цвет, когда голова
Рода высунулась из стога.

Он огляделся, потянул носом прохладный свежий воздух вечернего бриза
и издал вздох огромного удовлетворения.

Он чувствовал себя чрезвычайно хорошо.

Он откинул в сторону покров из сена одним взмахом руки и размышлял,
что день был хлопотный, когда его глаза медленно и с любовью прошлись по
выпуклостям Гвендайлон.

Он нагнулся вперед и коснулся губами ее губ для долгого и глубокого
поцелуя. Он почувствовал, как девушка пробуждается под ним.

Он отодвинулся, ее глаза полуоткрылись. Губы изогнулись в медленно
страстной улыбке.

Она потянулась - неторопливо, по-кошачьи. Род был удивлен,
почувствовав ускорение пульса. Его мнение о себе поднялось на одно
деление, а мнение о ней было уже и так чересчур высоким. С уколом тревоги
Род вдруг осознал, что он - странствующий человек. Он также понял, что
что-то грызет основу его совести. Девушка посмотрела ему в глаза и
посерьезнела.

- Что тебя печалит, милорд?

- А разве тебя никогда не беспокоит, что тобой пользуются, Гвен?

Она лениво улыбнулась.

- А тебя, милорд?

- Ну, нет... - Род, нахмурясь, смотрел на ладони. - Но это другое
дело. Я имею в виду, я же мужчина.

- Вот бы никогда не догадалась, - прошептала она, покусывая его по
ходу дела за мочку уха.

Он усмехнулся и завертелся, пытаясь ответить тем же, но она еще не
кончила с его ухом.

- Все мужчины - дураки, - прошептала она между укусами. - Вечно вы
говорите о том, чего нет, вместо того, чтобы говорить о том, что есть.
Покончил с ночью - живи вечером, пока живется.

Затем она посмотрела на него сквозь полуопущенные веки с несколько
собственническим удовольствием, медленно оглядывая его с ног до головы.

"А, ладно, - подумал Род, - вот и все, за мою единственную попытку
быть честным... "Мотор!" В конце концов, это был лишь только способ
стереть с ее лица надменную улыбку".

Большой Том выбрал именно этот момент для того, чтобы позвать:

- Мастер! Солнце уже зашло - мы должны убираться!

Род с негодующим рычанием выпустил девушку.

- У этого парня определенно великолепное чувство такта, - он принялся
натягивать шаровары. - Подъем, милая!

- Должны ли мы, милорд? - надулась она.

- Должны, - ответил он. - Долг зовет, или во всяком случае, Большой
Том. Вперед, во славу Франции! Или еще что-нибудь в этом роде...

Две ночи постоянной скачки, переходы с рысцы на шаг привели, наконец,
их обратно в столицу.

Когда они подъехали к мосту через огибающую город реку, Род с
удивлением увидел двух солдат-пехотинцев с пиками, при полыхающих по бокам
у них во тьме седьмого часа ночи факелах.

- Я расчищу дорогу, - пробурчал Большой Том и, пришпорив коня, он
выехал вперед Рода и Логайра.

- Посторонитесь! - крикнул он часовым. - Ибо мои господа желают
въехать!

Пики с треском скрестились, загораживая вход.

- Кто твои господа? - огрызнулся один солдат. - Они мятежники? Или