к выздоровлению. Но я не знаю...
грело его, и он чувствовал, как жизнь возвращается в его тело; но на
сердце у него было тяжело, и он смотрел на восток. Подойдя, глава домов
излечения, позвал его по имени: он повернулся и увидел леди Эовин
роханскую; он был тронут жалостью, так как увидел, что она ранена, и его
ясный взор проник в ее боль и беспокойство.
королем и была тяжело ранена, теперь она находится у меня на излечении. Но
она не удовлетворена и хочет поговорить с наместником города.
недостаток забот печалит меня. Не может быть лучших домов для
исцеляющихся. Но я не могу лежать в лености, без дела, взаперти. Я искала
в битве смерти. Но я не умерла, а битва все продолжается.
лекарей.
А она посмотрела на него и увидели серьезную нежность в его глазах, и так
как она выросла среди людей войны, она поняла, что перед нею стоит тот, с
кем ни один всадник рохана не сможет соперничать в битве.
власти, я выполню ваше желание.
хотя слова ее оставались гордыми, сердце ее дрогнуло и впервые она
почувствовала сомнение. Она подумала, что этот высокий человек,
одновременно строгий и мягкий, решит, что она просто капризничает, как
ребенок у которого не хватает твердости, чтобы закончить скучную работу.
власть над городом. Но даже если бы я сделал это, я все равно прислушался
бы к его советам и не противоречил бы ему в вопросах его мастерства, разве
лишь в случае крайней необходимости.
войну, как мой брат Эомер или как король Теоден, который погиб и лежит в
чести и мире.
хватило для этого сил, - сказал Фарамир. - Но смерть в битве может ко всем
нам прийти, хотим мы этого или нет. Вам лучше подготовиться к этому и
исполнять советы лекарей. Вы и я, мы должны терпеливо выносить часы
ожидания.
что-то ней смягчилось, как будто суровый мороз уступил первым признакам
весны. Слезы блеснули на ее глазах и поползли по щеке, как сверкающая
дождевая капля. Ее гордая голова немного опустилась. Потом спокойно,
скорее разговаривая с собой, чем с ним, она сказала:
выходит не на восток...
главе. Если вы останетесь в этом доме, леди, и будете отдыхать, то вы
сможете гулять в саду на солнце, если захотите; и будете смотреть на
восток, туда, где находятся все наши надежды. И здесь вы найдете меня. Я
тоже буду ходить, ждать и смотреть на восток. Мне будет лучше, если вы
будете гулять и разговаривать со мной.
появился и цвет.
хочу ни с кем разговаривать.
наших холмов растут прекрасные и яркие цветы, а девушки наши еще краше, но
я не видел в Гондоре ни цветка, ни девушки, столь прекрасных и печальных.
Может быть, лишь несколько дней осталось миру до наступления тьмы; и когда
она придет, я надеюсь мужественно встретить ее. Но у меня будет легче на
сердце, если, пока светит солнце я смогу видеть вас. Мы с вами оба прошли
под крыльями тени, и одна и та же рука вывела нас оттуда.
ищите лекарей. Я привыкла к мечу, и рука у меня тяжелая. Благодарю вас за
то, что мне не нужно возвращаться в мою комнату. Я буду гулять, с
позволения наместника города.
саду, и теперь его взгляд чаще устремлялся на дом, чем на восток.
сказать о леди роханской.
от невысоклика, который с нею; он ехал с королем и был с нею до конца.
разговаривали, и Фарамир узнал многое, гораздо больше, чем было выражено в
словах. И он подумал, что понимает теперь печаль и беспокойство Эовин
роханской. И прекрасным вечером Фарамир и Мерри прогуливались в саду, но
она не пришла.
Одетая в белое, она сверкала на солнце. Он позвал ее и она спустилась, и
они гуляли по траве и сидели под зелеными деревьями, иногда молча, иногда
разговаривая. И каждый последующий день они поступали так же. И глава
домов, глядя на них из окна, радовался: он был целитель, и задача его
облегчалась. И хотя дни были тяжелы от страха и дурных предчувствий, эти
двое с каждым днем становились сильнее.
Фарамиру; они вместе стояли на стене города и смотрели наружу. Все еще не
приходило никаких новостей, и сердца всех были омрачены. Погода тоже стала
хуже. Было холодно. Дул резкий северный ветер, земля вокруг города
выглядела серой и унылой.
Эовин была большая накидка цвета летней ночи, вся усаженная серебряными
звездами. Фарамир послал за этой накидкой, укутал в нее Эовин; и она
стояла рядом с ним, была прекрасна и горда, как королева. Накидка эта была
изготовлена для матери Фарамира, Финдуилас Амротской, безвременно умершей;
и для него она была лишь смутным воспоминанием о чем-то ласковом и о
первом большом горе; и ее одежда казалась ему соответствующей красоте и
печали Эовин.
Прошло семь дней, как он уехал.
вам: эти семь дней принесли мне радость и печаль, которых я не знал
раньше. Радость видеть вас, и боль, потому что теперь страхи и сомнения
этого злого времени удвоились. Я не хочу конца мира, Эовин, не хочу
утратить так скоро то, что нашел.
- Я не знаю, о чем вы говорите. Но не будем, друг мой, говорить об этом. Я
стою на самом краю, мрачная пропасть открывается у моих ног, и есть ли
какой-нибудь свет за мной, я не могу сказать. Потому что я еще не могу
повернуться. Я жду знака судьбы.
не сказали. Им показалось, что ветер стих, свет померк, солнце потемнело и
все звуки города прекратились. Не слышно было ни ветра, ни голоса, ни
крика птицы, ни шелеста листвы и ни их собственного дыхания. Даже биение
сердец не было ощутимо. Время остановилось.
сами не зная чего. И вот им показалось, что над хребтами отдаленных гор
поднимается еще одна огромная гора тьмы, поднимается, как волна, готовая
поглотить весь мир; в ней сверкали молнии. Дрожь пробежала по земле, и они
почувствовали, как затряслись стены города. Земля испустила звук, похожий
на вздох. Сердца их вновь забились.
собственного голоса.
земли и холмы. Мне это часто снилось.
неизбежна? - И она вдруг прижалась к нему.
знаю, что происходит. Разум говорит мне, что приближается большое зло и мы
стоим у конца дней. Но сердце говорит - нет. Тело у меня легкое, и надежда
и радость пришли ко мне, хотя я сам не понимаю, почему, Эовин. Эовин,
белая леди рохана, не верьте в этот час, что тьма победит! - Он наклонился
и поцеловал ее в лоб.
черные и золотые, смешивались при порывах ветра. И тень ушла, и солнце
горячо ударило лучами, и всюду стало светло. Воды Андуина сверкали
серебром, и во всех домах города запели от радости, овладевшей их сердцами
неизвестно почему.
Он выкрикивал новости от капитанов запада: