нему с низкими поклонами.
правителя Бихе. По словам лейтенанта Камерона, этот друг Альвеца был самым
отъявленным негодяем во всей области. Это был лупоглазый детина с желтым
одутловатым лицом, с нечесаной гривой жестких курчавых волос. Что-то в нем
было нечистое и отталкивающее. В рваной рубашке, в сплетенной из травы юбке,
в обтрепанной соломенной шляпе он был похож на уродливую старую ведьму.
Коимбра был наперсником и доверенным лицом Альвеца, организатором набегов на
мирные селения и достойным вождем шайки разбойников, обслуживавшей
работорговца.
турецкий наряд, был, пожалуй, не так отвратителен, как его наперсник, но ни
в коем случае не мог внушить высокого представления о владельцах факторий,
ведущих оптовую работорговлю.
свите Альвеца. Неужели нужно было оставить надежду встретиться с ними в
Казонде.
Альвецем и Коимброй. Те горячо поздравили его с успешным завершением похода.
Правда, при вести о гибели половины каравана невольников Альвец поморщился.
Но, в общем, дело было не так уж плохо: вместе с тем "черным товаром",
который содержался в бараках, у работорговца оставалось достаточно
невольников, чтобы удовлетворить спрос внутреннего рынка. И Альвец даже
повеселел, подсчитав в уме, какое количество слоновой кости он сможет
получить в обмен на рабов, сколько может выторговать меди, которую вывозят в
Центральную Африку в форме "ханн", похожих на андреевский крест.
расплатиться с носильщиками.
жаргоне, который вряд ли был бы понятен уроженцу Лиссабона и уж, разумеется,
был совсем непонятен Дику Сэнду. Но он догадывался, что "почтенные
негоцианты" говорят о нем и его спутниках, которых предательством обратили в
невольников и пригнали сюда с караваном. Догадка его превратилась в
уверенность, когда по знаку Ибн-Хамиса один из хавильдаров направился к
сараю, где были заперты Том, Остин, Бат и Актеон.
подробности этой сцены.
великолепное сложение и могучие мускулы молодых негров. Несколько дней
отдыха и обильная пища должны восстановить их силы. На Тома он взглянул лишь
мельком: преклонный возраст лишал старого негра всякой ценности. Но за трех
остальных можно было взять хорошую цену.
американца Гэрриса, старик Альвец, гримасничая, иронически поздравил своих
новых невольников с благополучным прибытием.
себя, сказал:
головой, ответил:
ярмарке лошадь, начал ощупывать ему грудь, плечи, бицепсы. Но в тот момент,
когда он попытался раскрыть Остину рот, чтобы удостовериться, целы ли у него
зубы, сеньор Коимбра получил такой здоровенный удар кулаком, какого до него,
вероятно, не получал ни один сын властителя.
Остину, и он дорого заплатил бы за свою дерзость, если бы Альвец не
остановил солдат. Работорговец от души расхохотался, увидев, что его дорогой
друг Коимбра лишился двух из уцелевших у него шести зубов. Альвец отличался
веселым нравом, и эта сцена очень его позабавила. Кроме того, он не хотел,
чтобы солдаты попортили ценный товар.
вернулся на свое место возле работорговца и погрозил кулаком отважному
Остину.
очевидно, знал, кто этот юноша, как он попал в Анголу и каким образом
очутился пленником в караване Ибн-Хамиса. Он посмотрел на него довольно
злобно и пробормотал по-английски:
и моими спутниками?
хотел понять вопроса, который юноша задал ему. Дик повторил свой вопрос.
Видя, что работорговец не собирается отвечать, он обратился к Коимбре, в
котором он, несмотря на его ужасный вид, угадал европейца. Но Коимбра только
угрожающе замахнулся кулаком и обратил в сторону свою опухшую от алкоголя
рожу.
говорили о чем-то, что имело непосредственное отношение к Дику и его
друзьям. "Кто знает, -- подумал юноша, -- какие планы у Альвеца? Удастся ли
нам еще свидеться и обменяться хоть несколькими словами! "
собой, -- слушайте меня. Геркулес прислал мне с Динго записку. Наш товарищ
шел следом за караваном. Гэррис и Негоро увезли миссис Уэлдон, Джека и
господина Бенедикта. Куда? Не знаю. Но, может быть, они в Казонде. Терпите и
мужайтесь, а главное, будьте готовы воспользоваться малейшим случаем к
побегу! Да смилостивится над нами бог!
тяжелая рука легла на плечо юноши, и хорошо знакомый голос вкрадчиво
произнес:
Могла ли она пережить...
этих тяжких испытаний...
минуту юноша. В порыве неудержимого гнева, охваченный жаждой мщения, он
бросился на Гэрриса, выхватил у него из-за пояса нож и всадил ему в сердце
по самую рукоятку.
последнее слово. Когда к нему подбежали, он был уже мертв.
вмешаться. Но тотчас же несколько туземцев набросились на юношу и зарубили
бы его, если бы не появился Негоро.
и уснесли труп Гэрриса. Альвец и Коимбра требовали немедленной казни Дика
Сэнда, но Негоро тихо сказал им, что они ничего не потеряют, если подождут
немного. Хавильдарам было приказано увести юношу и беречь его как зеницу
ока.
побережье. Он знал, что этот негодяй -- единственный виновник крушения
"Пилигрима". Казалось бы, юный капитан должен был ненавидеть Негоро еще
больше, чем его сообщника. Но после того как Дик нанес удар американцу, он
не удостоил Негоро ни единым словом.
не интересовало Дика. Ему стала безразличной даже собственная участь.
Хавильдары потащили его. Куда? Дику было все равно...
карцер, куда Альвец запирал рабов, приговоренных к смертной казни за бунт
или другие проступки. Здесь Дик был отгорожен глухими стенами от всего мира.
Он и не сожалел об этом. Он отомстил за смерть тех, кого любил, и теперь
казнь не страшила его. Какая бы участь его ни ожидала, он был готов ко
всему.
он хотел перед казнью подвергнуть юношу жестоким пыткам, на которые так
изобретательны дикари. Пятнадцатилетний капитан был во власти судового кока.
Теперь не хватало только Геркулеса, чтобы месть Негоро была полной.
съехались работорговцы из всех факторий Внутренней Африки и множество
туземцев из соседних с Анголой областей. Лакони -- не только невольничий
торг, это вместе с тем и богатейший рынок всех продуктов плодородной
африканской земли, с которыми стекались туда люди, производившие их.
Четыре-пять тысяч человек толпились на площади, не считая рабов Хозе-Антонио
Альвеца, среди которых были и Том с товарищами. На этих несчастных именно
потому, что они чужестранцы, спрос, несомненно, должен был быть особенно
велик.
Василенко Иван
Зыков Виталий
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Посняков Андрей
Акунин Борис