read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



светились в его серых искренних глазах, они радовались и за себя, и за него,
им было уютно в нем, в его душе и памяти. Анастасия бестревожно могла
оставить те книги, а когда, думалось ей, придется встретиться с доцентом
через какое-то время, через год или через два, то, наверное, разрастутся в
нем эти книги роскошным зеленым садом, полным бело-розового цветения, до
краев залитым небом. А может, неожиданная симпатия к этому веселому,
удивительно энергичному человеку была вызвана его заявлением о том, что он
не женат, а у Анастасии, вопреки ее воле, родилось чисто женское желание,
надежда на избавление от полного отчаяния одиночества? Нет, неправда! Она бы
никогда не позволила темным инстинктам осилить точный и четкий свой ум.
Достаточно было одной ошибки в ее жизни, больше не будет!
Два профессора, которые еще оставались в ее списке, очевидно, имели
немалые заслуги в своей отрасли, но Анастасии после того доцента они
показались обедненными чуть ли не до убожества. У них и имена были точно из
детской игры в перестановку: один Иван Васильевич, другой Василий Иванович.
Иван Васильевич без лишних предисловий заявил, что читает все выпуски
"Роман-газеты" и ни страницы больше!
- А вы не жалеете, - спросила Анастасия у профессора, - что мимо вас
проходит множество прекрасных произведений, о которых вы так ничего и не
узнаете?
- Не вижу иного выхода, - вежливо вздохнул профессор, играя
паркеровской ручкой. - Для "Роман-газеты" сочинения подбираются
специалистами. Я должен им верить, если хочу, чтобы мне верили в моей
отрасли. Солидарность ответственных людей. Кстати, я посоветовал
воспользоваться моим методом Василию Ивановичу, вы с ним тоже, кажется,
встретитесь, и он очень доволен! Вы убедитесь в этом сами.
После этого с Василием Ивановичем, собственно, можно было и не
встречаться, но Анастасия не могла не сдержать слова, данного профессору.
Застала его в лаборатории, он сидел боком к столу и ковырял в носу.
- Не обращайте внимания, это у меня рефлекс против собраний и
совещаний. Знаете, просто гудит в голове. Без конца отрывают от работы. У
меня ученики по всей стране: в Москве, Ленинграде, Новосибирске, здесь, в
Киеве. Я до некоторой степени знаменитость, говорю вам это не для похвальбы,
а чтобы вы приблизительно представили себе бюджет моего времени и моих
расходов энергии. За литературой тоже нужно следить, иначе превратишься в
троглодита с галстуком и с научным званием. Иван Васильевич посоветовал мне
"Роман-газету", и я теперь не имею забот. Подписался на год - и спокоен. Ну,
там, понятно, тоже бывает всякое. К каждому выпуску они дают предисловие,
так вот в одном выпуске было такое, что я запомнил буквально, так как
слишком уж это комично: "Что это? Роман? Нет, не роман! Повесть? Нет, не
повесть. Тогда что же это? Это - художественная литература!.." Правда,
смешно? Кто-то может посмеяться и надо мной, но пусть он подскажет мне
выход. Например, вы его знаете?
Анастасия не знала. Если бы она была не просто молодой журналисткой, а
Сибиллой Кумской и могла каждому предсказывать все, что с ним будет и как
оно будет! Часто даже наше будущее живет в нас неведомым и неугаданным, и
своими будничными словами мы только глубже прячем его от самих себя и от
других.
Последняя встреча должна была состояться с доктором наук, работающим у
Карналя. Анастасии совсем не хотелось больше соваться туда, боялась
встретить в лифте Алексея Кирилловича или самого академика, не хотела быть
навязчивой, твердо решила не попадаться больше на глаза Карналю, потому что
самой отвратительной чертой в ее глазах была настырность, как своя
собственная, так и со стороны других. Но доктора наук Гальцева ей настойчиво
рекомендовали в отделе науки их газеты, без него и анкета бы вышла неполной.
Анастасия не хотела навлекать на себя нарекания редактора, поэтому поехала к
Гальцеву.
Он принадлежал к тем стриженным ежиком, тихоголосым, скромным парням,
которые в двадцать пять лет делают открытия чуть ли не мирового значения, до
тридцати становятся докторами, а в тридцать пять - академиками. Был похож на
юношу, худой, застенчивый, краснел на каждом слове, и Анастасия невольно
почувствовала себя матерью перед этим мальчиком. Читал он немного: десять -
двенадцать книг в год. Не сказал, сколько читал прежде, но видно было, что в
голове у него целые библиотеки. Литература, искусство, политика - всюду он
был как у себя дома, обо всем имел суждения глубокие, оригинальные.
Анастасия даже записать ничего не смогла, так поражена была этим невзрослым
доктором. О науке она побоялась и вспомнить, так как тут Гальцев просто
подавил бы ее, в этом она была убеждена. Еще удивило Анастасию, что Гальцев,
помимо своей невероятной эрудиции, был далек от категоричности и всякий раз
допытывался: "А что вы на это скажете? Возможно, я ошибаюсь? Я могу не
разобраться до конца, так что вы простите, пожалуйста". Говорил он устало,
чувствовалась в нем преждевременная исчерпанность, но каждую мысль свою он
старался сформулировать четко и всякий раз придавал большое значение
деталям, подробностям, фактам. Да и в самом деле: как можно говорить часами,
не опираясь хотя бы на один факт, не вспоминая ни одного живого впечатления?
Это умеют делать разве что телевизионные обозреватели, которых расплодилось
такое множество, что, наверное, для всех не хватает фактов и они вынуждены
заполнять образуемые пустоты потоками слов.
Снимки ученых вышли все удачные. Самое любопытное, что в очках
оказалось только двое, в свитере только один, также лишь один с бородой.
Большинство были в солидных костюмах, с белыми воротничками и в галстуках,
женщины были с модными прическами и свою немногочисленность наверстывали
красотой. Что же касается самой статьи, которую Анастасия писала целых два
дня, то тут возникли осложнения, если не сказать хуже. Известно, что в
редакции материалы читаются со скоростью, обратно пропорциональной времени
их написания. Чем быстрее пишешь, тем дольше читают в секретариате и в
редакторате. Анастасия писала два дня, редактор читал четыре. Потом,
наверное, с кем-то советовался, а может, и не советовался, а просто думал,
может, и не думал, а выдерживал Анастасию "в карантине", давал почувствовать
свою власть и приближение грозы. Потому что если нет немедленных восторгов,
то жди грозы.
В самом деле, Анастасия была вызвана, не замечена, как всегда в минуты
дурного настроения, не приглашена сесть, но она не чувствовала себя
виноватой, поэтому сразу же указала редактору на неучтивость и, как
вознаграждение за отвагу, получила право на табурет.
- Слушайте, Анастасия, - утомленно спросил редактор, перебирая листочки
ее статьи, - что это вы мне подсунули?
- Материал, который вы просили.
- Материал? Вы называете это материалом?
- Я работала целую неделю. Обегала весь Киев! Вы представляете себе,
какие это занятые люди?
- Гм, представляю ли? А представляете ли вы, что предлагаете для
газеты? Это же поклеп на советских ученых!
- С каких это пор правда стала называться поклепом? Или для газеты было
бы лучше, если б я составила это интервью, не выходя из редакции? Так
называемые воображаемые интервью? Обогатить журналистику новым жанром?
- Советские ученые самые передовые в мире. Вы это знаете и возражать не
станете. А что вы пишете? Профессор, лауреат Государственной премии, человек
почти с мировым именем читает - что читает? - минус одну книжку в год! Минус
одну - это же надо придумать!
- Это его терминология.
- Выходит, у него опустошается голова? И нам с вами нужно бросать свою
работу, сесть и приняться за расчеты, когда же этот зловещий процесс дойдет
до конца? Профессор пошутил, а вы на полном серьезе...
- Он действительно ничего не читает.
- А кого интересует профессор, который ничего не читает? Вы были у
Карналя, вы с ним беседовали? Спросили вы у него, что он читает? Этот
человек прочитывает целые библиотеки!
- Но я ведь пишу не о Карнале.
- Вы издеваетесь надо мной, - плаксивым голосом сказал редактор.
А ей почему-то показалось, что издеваются над ней. Но кто? Не редактор,
нет. Поняла вдруг, что уже давно, много дней живет каким-то предчувствием, а
жестокая действительность всякий раз иронично опровергает эти предчувствия.
Все события последнего времени комбинируются так, чтобы причинить ей
неожиданную боль, ее гордое одиночество беспричинно страдает, благородная,
как ей казалось, независимость терпит поражения на каждом шагу. Не могла
сказать, когда это началось, но чувствовала, как разрастается в ней что-то
алчное, неукротимое. Еще сдерживала это, загоняла внутрь, но уже видела: сил
не хватает, прилив плоти, лишенной духовных устремлений, сметет бурями
низких страстей все то, что она с таким трудом выстраивала во времена своей
независимой холодности. Исполнились слова мудреца: "Кому не хватает того,
что хватает, тому ничего не хватает".
- Ладно, - сказала она редактору, - я заберу материал и переделаю.
Наверное, я сгустила краски, пренебрегла объективностью.
Несколько успокоившись, медленно вышла из редакции. Хотела сесть в
машину, но вспомнила, что до почты два квартала. Отправилась пешком, надеясь
по дороге составить телеграмму Совинскому в Приднепровск. Что писать в
телеграмме - не знала.

14
Разбитое зеркало не склеишь. Образы того страшного дня рассыпались в
памяти Карналя на мелкие осколки, сеялись мрачной пылью, слезились серым
дождем безнадежности.
За ним заехал Пронченко. Молча обнял за плечи, повел к лифту, к машине,
в которой сидела Верико Нодаровна, бросила навстречу Карналю всечеловечески
добрые глаза, как свою душу. По корпусам прокатилось перешептывание: "Сам
Пронченко, сам... сам... сам..." Карналь не слышал ничего, послушно сел в
машину, пустооко смотрел, как летит мощный лимузин по улицам, через



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 [ 52 ] 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.