его головы шапку.
поймать шапку, пока ветер ее не унес, и натянула ее на свои рыжие пряди.
Потом пошла дальше, ссутулив плечи, как под тяжестью непосильной ноши.
скрылась из виду в вихре снежных хлопьев.
Барабанщика раньше, чем он мог возразить. Она засунула пистолет за пояс
джинсов, под мешковатый коричневый свитер, и отправилась к двери.
свернула с Купер-авеню, и Мэри увидела ее в конце квартала. Она открывала
дверцу коричневого "форда".
услышала. "Форд" выехал со стоянки и двинулся в сторону Мэри, и она сошла на
мостовую и двинулась ему навстречу. Между ними вились вихри снега, и Мэри
подняла правую руку и сделала знак мира, и она широким шагом шла навстречу
машине.
было не то лицо, которое она знала раньше. А глаза женщины вдруг
расширились, рот открылся в крике, которого Мэри не слышала, и "форд" юзом
затормозил на обледенелой мостовой.
волосы. Мэри опустила руку, изображавшую знак мира. Та ли это, кого она
знает? Волосы те же самые, но лицо другое. Беделия Морз была красива, как
фотомодель: небольшой изящный нос, твердый решительный рот и подбородок. У
этой женщины нос был искривлен, будто был грубо сломан и не сросся
правильно, челюсти массивные, а подбородок тонул в жировой подушке. Глубокие
морщины залегли вокруг глаз и прорезали лоб. Мэри видела, что эта женщина,
ростом пять футов шесть дюймов, была тяжела в талии и в бедрах - когда-то
красивая фигура, с годами заплывшая. Но у женщины были зеленые глаза,
зеленые, как ирландский мох. Глаза Диди на лице почти жабьем.
Мэри?
нее вырвался лишь всхлип, растерзанный ветром. Беделия Морз кинулась в
объятия Мэри, и они обняли друг друга, и между ними был пистолет.
Глава 2
МЕЧТА ИДИОТА
пальто, завела мотор и поехала на запад в сторону лесного коттеджа Диди
Морз.
месяца, фары машины освещали пустую дорогу. Лаура тряслась и ждала, когда
печка нагреет машину. Они с Марком в десять вечера подъезжали к коттеджу -
может быть, Диди Морз вернулась и просто не подходит к телефону, но дом был
темен. Лауре нужно было ехать, просто испытывать чувство, что она едет
откуда-то куда-то. По своим звонкам Каслу в Атланту она поняла, как идет его
расследование. Касла, сказала секретарша, в городе сейчас нет, и он свяжется
с ней, как только вернется. Другими словами: не звоните, мы сами вам
позвоним.
Где бы ни была сейчас Диди, ее уикэнд продлился еще на день. Лаура готова
была на стенку лезть, если окажется, что она проехала такой путь, а эту
женщину найти не сможет. Она прекратила принимать снотворное, чтобы не
затуманивать мозг. В этом был тот минус, что спала она теперь три-четыре
часа в сутки, а остальные часы ее преследовало видение сумасшедшей на
балконе и снайпера с винтовкой. Лаура не могла смотреть на себя в зеркало:
ее глаза запали еще глубже и в них появлялся стальной блеск, словно оттуда
выглядывало что-то неизвестное и суровое.
и поехала назад. Надо найти чего-нибудь поесть, подумала она. Может, найду
круглосуточную блинную. Что-нибудь, где много горячего черного кофе.
оглянулась на него. Темно, конечно. Диди отправилась за птицами, говорил
старик. Одолжила у него бинокль - и привет. Ее руки крепко стиснули руль.
Диди Морз могла оказаться ее единственной надеждой найти Дэвида живым. Дэвид
может быть уже мертв, разорван на части, как те куклы в коробке, которые
нашли у Мэри Террелл. Господи Боже, молилась Лаура, дай мне не сойти сума.
тормоз. Она тормозила медленно, чтобы не завизжали шины. Сердце ее было
готово разорвать грудную клетку. Свет. Всего лишь короткая вспышка,
секундная, быть может, и тут же она погасла. Это не было отражением луны или
света ее фар.
сюда вмешивать не надо. Пока не надо. Она развернулась и еще раз проехала
мимо дома. На этот раз света не было. Но она его видела, это несомненно. И
вопрос был только один: что же ей теперь делать?
выключила фары и мотор.
сидела, трясясь, чувствуя, как ускользает теплый воздух и в машину входит
ночь. Кто там в доме Диди Морз? Вор? Что он крадет? Ее керамику? Лаура
знала, что может либо сидеть здесь и мысленно переливать из пустого в
порожнее, либо пройти к дому. Храбрость была здесь ни при чем - это было
отчаяние.
пальто до самой шеи и пошла к дому по вьющейся среди леса грунтовой дорожке.
Ни проблеска света ни в одном окне коттеджа. Ни одной машины не видно.
Воображение разыгралось? Она крепче сжала монтировку и пошла вперед, а
морозный воздух жег ноздри и легкие.
скрипнула зубами. Это был отличный сон, и она была молодой и стройной, и
волосы ее были цвета летнего солнца. Это был сон, из которого она ни за что
не ушла бы, но ребенок опять плакал. "Дети - убийцы снов", - приподнявшись в
кровати, подумала она. А ей грезилось, как она отдает ребенка Лорду Джеку,
как он улыбается ей во всем ослепительном блеске своей красоты. Лорд Джек
опять ее полюбит и все будет правильно в этом мире.
придет. Сейчас не придет. И никогда не придет.
подобная наполненному отчаянием колодцу, и почувствовала знакомую прежнюю
ярость, начинающую проступать сквозь поры ее кожи.
разбудит соседей, и налетят вызванные свиньи. Почему дети всегда хотят ее
вот так предать? Почему отбирают ее любовь и завязывают ее в узлы
извращенной ненависти? Что толку теперь в Барабанщике, когда Лорд Джек его
не хочет? Барабанщик - всего лишь кричащий кусок мяса, и жизнь его не имеет
ни цели, ни смысла. Сейчас она его ненавидела, потому что поняла, что
натворила, чтобы принести его Лорду Джеку. Все это позади, и Лорд Джек
никогда не увидит эту вопящую тряпичную куклу.
Барабанщика. Тихо спросила. Барабанщик забулькал и заплакал громче. - Ах ты
так! - сказала Мэри и встала. - Ну ладно. Ты у меня перестанешь орать.
максимум.
***
притаилась глиняная кошка, ветер шуршал на крыльце сухими листьями. Лаура
протянула руку и попробовала слегка повернуть дверную ручку. Заперто. Она
отошла от двери, спустилась опять по ступеням и обошла дом сзади. Пальцы так
крепко стиснули монтировку, что онемели от холода. За домом был гараж на
одну машину и каменная пристройка, запертая висячим замком на цепи. Лаура
подумала, что там Диди занимается своей керамикой. Странные глиняные
скульптуры стояли среди голых деревьев, как инопланетные растения. Сейчас, в
темноте, их не было видно, но они были отлично видны, когда Лаура с Марком
приехали первый раз в субботу. Все виды керамических безделушек - кормушки
для птиц, мобили и другие, не столь легко определяемые, - висели на ветвях
деревьев. Было ясно, что Беделия Морз - или Диана Дэниеле, как она теперь
называлась, - вкладывала душу в работу, которую начала еще в одной коммуне с
Марком. Лаура подошла к задней двери, шурша опавшими листьями, и там тоже
попробовала дверную ручку.
рукой по двери и обнаружила, что одна из стеклянных филенок снята. Не
выбита, потому что осколков нет. Вынута, будто вырезана стеклорезом.
Холодный ветер свистел в ветвях деревьев и позвякивали на своих подвесках
Шилова Юлия
Буджолд Лоис
Русанов Владислав
Самойлова Елена
Курылев Олег
Лукин Евгений