- Ниночка учится в Москве, домой приезжает только на каникулы, - пояснил
любящий папа, - хотите адрес дам?
- Совсем редко показывается? - решила я уточнить.
- Скучно ей у нас после столицы, - радостно улыбнулся Самохвалов, - ни
театров, ни развлечении. Да я и не против. Дело молодое, не в нашем же с
вами возрасте гулять!
Проглотив хамство, я продолжала расспросы Правда оказалась неутешительной.
Ниночка Посещала отца редко. Только звонила ему, отчитываясь об успехах в
учебе.
- На четвертом курсе дочка, - не скрывал гордости папенька, - вот только
все одна да одна. Я уж прямо ей говорил: "Ищи, детка, мужа в Москве чтоб в
Птичьем век не коротать". А Ниночка только отмахивается, гордая слишком,
вся в мать.
Следующие полтора часа прошли бесцельно.
Пообещав Феликсу Михайловичу известить его о дате приезда телевизионной
бригады, я стала пробираться к выходу. Самохвалов галантно подвел меня к
"Вольво" и с уважением отметил:
- Хорошо зарабатываете, такой автомобиль, мой попроще будет. - И он ткнул
пальцем в стоящий чуть поодаль сверкающий "БМВ".
Небось дерет взятки с родственников заключенных, на милицейскую зарплату
подобный кабриолет не приобрести. Мы начали прощаться и раскланиваться, и
тут у проходной затормозил "воронок". Конвойный позвонил у ворот. Решетки
раздвинулись, "зек" медленно вкатил на охраняемую территорию. Спустя минут
пять, когда я уже заводила мотор, в воротах распахнулась калитка, и пожилой
милиционер крикнул:
- Феликс Михайлович!
Улыбнувшись на прощание, начальник пошел на зов. В открытую калитку стало
видно, как от грузовика отходят несколько только что привезенных
заключенных. Последний двигался как-то боком, неловко размахивая левой
рукой. Калитка захлопнулась. Я поехала в Москву. Кто из моих знакомых ходит
точно так же, словно его попа пытается обогнать ноги? Что-то знакомое было
в этом уголовнике.
ГЛАВА 19
Весь Птичий можно изъездить за четверть часа. Поэтому на дорогу до дома
улыбчивого Феликса Михайловича потратила буквально пять минут. Небольшое
здание из светлого кирпича, дверь заперта, у входа домофон. Прогресс
добрался и до Птичьего.
Я принялась накручивать колесики, наконец раздался дребезжащий голос:
- Да.
- "Скорая помощь".
Дверь немедленно отворилась. Давно заметила, что доктора люди моментально
впускают внутрь. Попробуйте назваться работником коммунальных служб или
даже милиционером - измучают вопросами, перед врачами рушатся все запоры.
В подъезде неожиданно оказалось светло и чисто. В довольно просторном
холле, у письменного стола мирно читал газету мужик лет шестидесяти,
крепкий, с характерным лицом отставного военного. Прямо за ним начиналась
устланная красной ковровой дорожкой лестница. Лифта в пятиэтажке, очевидно,
не было.
- Вы к кому? - осведомился лифтер.
Стараясь улыбаться как можно более приветливее, я вытащила удостоверение и
пояснила:
- Открываем в Птичьем корпункт НТВ, хотим снять квартиру, в мэрии сказали,
что ваш дом самый комфортабельный.
- Это верно, - согласился секьюрити.
Тут в глубине холла распахнулась дверь, и вышла девушка лет двадцати.
Значит, в здании все же есть лифт.
- Здравствуйте, Федор Степанович, - сказала она.
- Добрый день, Светочка, - ласково ответил дежурный, - что так легко
оделась, на улице совсем холодно.
- Ну да? - удивилась женщина и, подойдя к окну, принялась обозревать
пустынную улицу. Федор Степанович повернулся ко мне.
- Телевидение уважаю, а ваше НТВ в особенности, мне там такая черненькая
нравится, остроносенькая, новости читает...
- Миткова?
- Она и сама красавица, и говорит складно. А дом наш и правда лучший, элита
живет, начальство. Только квартир никто не сдает, и не ищите.
На столе зазвонил телефон. Лифтер поднял трубку и потом пошел к подъемнику.
Светочка оторвалась от окна и робко спросила:
- Вы с телевидения?
- Да, НТВ, хотели в вашем доме корпункт обосновать, да, видно, не судьба.
- А как к вам на работу попадают?
- По-разному. Кто сам пришел, кого знакомые привели...
- Ну, чтобы сам, небось неправда, - протянула девушка, - всю жизнь мечтала
в телевизоре работать.
Я вздохнула: в телевизоре можно работать только тогда, когда снимаешь
заднюю стенку аппарата и копаешься во внутренностях этого прибора.
- Слушайте, - продолжала Светочка, - а если подскажу, к кому обратиться,
чтоб в нашем доме квартиру снять, поможете мне, познакомите с нужными
людьми?
Тут распахнулась дверь лифта, и Федор Степанович вывез коляску.
- Пойдемте, - шепнула девушка, - тут недалеко есть одно место, посидим
поговорим. - Она завела меня в небольшое кафе и, лихо закурив "Мальборо",
сообщила: - Феликс Михайлович Самохвалов коттедж построил прямо на выезде
из города. Из красного кирпича, с башенкой. Так он моей маме сказал, что
квартиру сдавать хочет. Могу вас к нему отвезти.
- Так у него, наверное, семья есть?
- Дочь Нина, взрослая уже.
- Вот видите, - прикинулась я разочарованной, - скорей всего захочет
отдельно от родителей жить, квартира ей и достанется.
- Да нет, - отмахнулась Света, - Нинка в Москве учится, сюда не
показывается.
- Совсем не приезжает?
- С лета не видела.
- Может, просто не замечаете.
- Дом углом стоит, из моей комнаты ее окно видно, так там даже занавески с
августа ни разу не раздернули. К тому же мы в хороших отношениях. Нинка в
июле на несколько дней прикатила и сразу ко мне, похвастаться новой
машиной. Ну да и понятно, отец ей небось денег сколько хочешь дает, -
откровенничала девица.
Я пообещала подумать над ее предложением и поехала в Москву. На выезде из
Птичьего притормозила и оглядела огромный двухэтажный дом из огнеупорного
кирпича. Похоже, совсем готов, окна застеклены, и даже в саду
заасфальтированы дорожки. Интересно, откуда у милейшего Феликса Михайловича
Панов Вадим
Ильин Андрей
Афанасьев Роман
Перумов Ник
Березин Федор
Сапковский Анджей