Чтение 52–й страницы книги ~Чудовище без красавицы~

то подсказывало: нет, в саквояже лежали только тряпки...
Впрочем, это можно проверить.

Недолго думая, я набрала телефон Катьки Гвоздиной,
раздались редкие гудки. Все понятно, вечер на дворе, Катюшка
давным-давно в театре. На этот случай у нас имеется
мобильный.

- Ну, - прошипела Гвоздина, - кто там?

- Слышь, Катюха, у вас в спектакле "Мой любимый киллер"
выносят на сцену чемодан с долларами, они настоящие?

- Ты, Вилка, совсем сдурела, - захихикала Катерина, -
ну кто же такие сумасшедшие деньги даст?

- Нет, ты не поняла. Там, внутри, лежат пачки,
имитирующие деньги, или просто наклеено на фанеру несколько
!c, &%*, ну чтобы создавать эффект для зрительного зала?

- Нет, там "куклы", - пояснила Катерина, - если
помнишь, по ходу действия я вынимаю их и швыряю в бандитов!

- Если я сейчас приду, дашь посмотреть на реквизит?

- Зачем?

- Ну мы хотим с детьми в школе пьесу ставить...

- Давай, - велела Гвоздина, - двигай. Еле-еле
передвигая ноги от усталости, я добралась до подвала, где
устроился театр, в котором работает Катерина. Если не знать,
что там раньше был общественный туалет, запросто поверишь в
то, что помещение всегда служило "очагом культуры".

Гвоздина сидела у гримировального столика, стирая с
лица косметику.

- Разве спектакль уже закончился? - удивилась я.

- Меня в первом акте убили, - радостно пояснила Катька,
- финита ля комедиа, можно домой бежать. Вот за что "Федру"
ненавижу! В первом акте на пять минут появляюсь, потом в
третьем, в самом конце, прикинь, до чего неудобно.

- Показывай чемодан! - прервала я ее стоны. Если Катьку
не остановить, до утра прожалуется.

- В реквизитной лежит, - ответила подруга, и мы с ней
пошли по нескончаемым коридорам, проползли за сценой, потом
полезли через какие-то железки.

- Эй, Костик, - заорала Катька, распахивая дверь в
темную, пахнущую пылью и краской комнату, - слышь,
Константин!

- Не глухой, - донеслось из темноты, и появился парень
в халате, перемазанном чем-то белым.

В руках он держал человеческую голову, выполненную
столь натурально, что я вздрогнула.

- Помни! - возвестил Костя и положил голову на стол.

- Что? - оторопела Катерина. - О чем помнить-то?

Константин вытер ладони тряпкой.

- Ты, Гвоздина, абсолютно безграмотная личность, -
сообщил он, - историки утверждают, что Карл I, когда ему
отрубали голову, сказал на плахе:

"Помни!"

- Кому и зачем? - удивилась Катька. Костя зашвырнул
тряпку в угол.

- Сие неведомо, не успели поинтересоваться, потому как
палач опустил топор. Тюк, и нет Карлуши.

- Ну тебя на фиг, - возмутилась Гвоздина, - лучше
покажи чемоданчик с баксами, ну тот, из "Киллера".

- Да вот он, - кивнул головой Костя. - Любуйся.

- Нет уж, принеси, нам тяжело! Через пару секунд,
глянув в чемодан, забитый пачками, я спросила:

- Можно одну вынуть?

- Пожалуйста.

Я внимательно осмотрела "куклу". Сверху и снизу
стодолларовые бумажки, между ними зеленая нарезанная бумага.

- Здорово сделано!

- Из зала ни за что не отличить, - веселился Костя. -
На ксероксе "доллары" отпечатали, а пачки и по виду, и по
весу как настоящие.

- Сколько тут? - тихо спросила я.

- Миллион.

- Можно половину выгрузить?

- Валяй.

Облегчив чемоданчик, я закрыла его и взяла в руку. Да,
ничего не понять, вроде весит как тот с вещами, нет, все-
таки тот должен быть тяжелей - ведь в саквояже еще лежали
шмотки...

- Да что тебе надо, в конце концов? - разозлилась
Катька.

- Вот, пробую, насколько тяжело, боюсь, дети не
поднимут миллион, - как ни в чем не бывало сообщила я.

- Дети и деньги несовместимы, - философски заключил
Костя.

Я вздохнула, вообще-то правильная мысль, но с тех пор,
как в нашей стране начали продавать младенцев, она потеряла
свой смысл.

Глава 24

Утром Олег кряхтя слез с кровати.

- Ты куда? - пробормотала я, поглубже зарываясь в
подушку.

- Спи, - ответил муж, - на работу. Я села.

- А спина?

- Ноет немного. Ты купила мне лекарство?

- Забыла!

- Ладно, не беда, - миролюбиво ответил супруг, - список
не потеряла?

- В кармане лежит.

- Вот и хорошо, - бубнил Куприн, натягивая брюки, -
сегодня зайди в аптеку.

Он поднял мою сумочку, но вверх ногами. Защелка
раскрылась. Содержимое высыпалось на ковер. Расческа,
пудреница, проездной на метро, кошелек, конфетка "Минтон",
носовой платок...

- А это что? - поинтересовался Куприн, поднимая красную
плоскую коробочку.

- Ловушка "Рейд".

- Ловушка "Рейд"? - с удивлением переспросил муж.

- Ну да, - ответила я, отчаянно зевая и поглядывая на
будильник.

Семь утра! Все-таки безжалостно заставлять людей
подниматься в подобную рань, да еще в ноябре, когда за окном
непроглядная темнота. Олег продолжал вертеть "Рейд". Видя,
что он никак не поймет, в чем дело, я пояснила:

- Ну неужели ты никогда не слышал рекламу по телику:
"Рейд" убивает тараканов наповал"?

- "Рейд", - повторил муж, - "Рейд".., тараканы...
"Рейд"...

Внезапно он побагровел, в один прыжок преодолел
пространство от двери до кровати, схватил меня за плечи и
начал трясти, словно пакет с кефиром.

- Слушай внимательно, слушай меня очень внимательно!!!

- Ты чего? - лязгая зубами, поинтересовалась я. - С ума
сошел?

- С тобой и впрямь последний ум потеряешь, - рявкнул
Куприн и отпустил меня.

От неожиданности я рухнула в подушки, муж навис надо
мной и зашипел:

- Имей в виду, тебе запрещено выходить из дома! Поняла?

На всякий случай я кивнула, с сумасшедшими лучше не
спорить.

- Сидеть смирно, никуда не ходить! - злился супруг.

- В туалет можно? - осведомилась я. - Или конвой
вызовешь?

Куприн покраснел так, что я перепугалась, как бы его
инсульт не хватил. Но муж огромным усилием воли справился с
эмоциями и четко приказал:

- По квартире передвигаться разрешено. Я обрадовалась,
слава богу, приступ безумия прошел.

- Но на улицу ни-ни, - погрозил он пальцем, - если
узнаю, что выходила, - убью лично!

С этой фразой он развернулся и вылетел вон. Я подобрала
красную коробочку. Интересно, отчего Олег так взбесился,
услыхав про "Рейд", убивающий тараканов наповал? Или все
дело в радикулите?

Дома не было никого, даже Томочки. Я спокойно заварила
чай, полюбовалась на подросших Дюшкиных щенков, погладила
кошку и села, задумчиво глядя в окно.

Так, теперь, по крайней мере, стало понятно, отчего эти
подонки решили, что деньги сперла я.

Откуда-то они узнали, что полмиллиона хранятся в