сначала с этим делом разобраться...
исчез в толпе, охваченной одновременно и азартом боя, и паникой.
сухопутный! Никому ничего не нужно! Нет, у нас на флоте такого бардака не было.
липкий от крови, - машинально проверила, есть ли в магазине патроны, а затем
приставила ствол к виску Колокольцева, до этого момента ее не замечавшего.
поинтересовалась она. - Иуда после предательства хоть повеситься догадался. А у
тебя даже на такое совести не хватит. Надеюсь, что этот грех мне не зачтется.
его мотануло так, что Верке показалось - еще чуть-чуть, и она улетит в другой
конец коридора.
этом бедламе. Нужно было срочно сматывать отсюда удочки, но ни к одной из
дверей, ведущих наружу, нельзя было подступиться, да и пропускали в них только
тех, кто имел удостоверение личности. Стрельба не утихала, хотя уже пронесся
слух, что основная часть аггелов спаслась по пожарной лестнице и с боем
покинула Талашевск.
дожидаться, когда эта каша, заваренная, кстати, ею самой, в конце концов не
расхлебается.
рассеивался, а, наоборот, густел и пах уже не порохом, а резиной.
должна была довести панику до такого предела, после которого теряют голову даже
самые бдительные служаки. Общая опасность если и не сплачивает живых существ,
то по крайней мере делает их терпимыми друг к другу. Верке приходилось видеть в
Лимпопо, как степной пожар заставляет льва и зебру бежать бок о бок.
представлениям, должен был находиться выход. Конечно, лучше всего было бы
увязаться за кем-то, кто свободно ориентировался в запутанных коридорах бывшего
райкома партии, строившегося не иначе как с расчетом на возможную осаду, но
никого живого на этом этаже, по-видимому, не осталось.
придется выброситься из окна. Лучше отбить задницу или сломать ноги, чем
сгореть заживо. Хоть Лилечка недавно и нагадала ей смерть в огне, Верка такие
вещи близко к сердцу никогда не принимала. Картам верить то же самое, что
пьянице в долг давать, - пустое дело.
выстрел - глухо, как сквозь подушку. Верка не удержалась и выглянула из-за
угла.
конфликта лежал на полу, еще продолжая сучить ногами, а второй стоял, чуть
наклонившись вперед и держа пистолет на отлете. В первом нельзя было не узнать
президента Плешакова, а во втором - коменданта Альфонса. (Никогда не имевший
рогов и ничего не знавший о бдолахе, он тем не менее уже давно состоял на
тайной службе у аггелов и сейчас действовал по их указке.)
довольна? Из-за тебя ведь весь этот сыр-бор разгорелся!
радостью. - Так и задумано было! Спасибо, что помог.
после второго выстрела встал на стопор, а пушка Альфонса все била, била, била -
словно в ее магазине находилось не восемь патронов, а восемь раз по восемь.
характера и разной силы.
и зашвырнуло в высокую стенную нишу, все еще служившую пристанищем для статуи
лысого вождя, о подвигах и злодействах которого нынче уже мало кто и вспоминал.
- Я только отдохну чуток...
вдруг ставшего чужим и обременительным. Ноги быстро слабели, и Верка сначала
села, а потом и легла на пол. Страшно хотелось пить.
или к окну, чтобы вырваться из этой огненной западни, а затем с помощью
какого-нибудь доброго человека отправиться на поиски своего тайника, в котором
хранился бдолах. Предприятие, конечно, предстояло крайне сложное, но на ее
памяти и не такие дела удавались.
- грозная и величественная музыка вырвавшейся на свободу стихии. Все это
напоминало Верке что-то архиважное, что-то такое, что с ней уже было однажды,
но затуманенное сознание не могло подсказать - что же именно.
тот, который уничтожил саванну, тот, который превратил в пепел ее первый
настоящий дом.
сердцем. Огонь непреодолимой стеной отделил недолгие минуты счастья от долгой
муки постылого существования.
каменным кумиром и мертвым телом много о себе возомнившего себялюбца, - но ей
самой казалось, что она уже воспарила над крышей пылающего здания и летит
сейчас, сквозь искры и дым, к лучезарным небесным пастбищам, где все мужчины -
смелые воины, все женщины - гордые красавицы, а скоту всегда хватает свежей
воды...
догнал Жердев.
двумя нехорошими чувствами: похотью и ревностью. - Вали назад, кобылятник
старый.
некоторым оттенком заискивания. - Я тебя понимаю лучше, чем собака волка. Об
этом и базар будет.
много мохнатых сейфов на своем веку взломал, но на такую оторву еще не
нарывался. Да уж и поздно мне всяким фокусам учиться.
сбился с шага.
хотя по виду еще сикуха совсем. Не знаю, откуда что и берется. Короче, уступаю
я ее тебе. При случае бутылку поставишь.
Спасибо, если так... Я бы ее, конечно, взял, да вы же, братец мой, сами
слышали, что там по этому поводу было... А я дружбу на случайные связи не
меняю.
идем на железную дорогу, берем паровоз, пару вагонов и со всей шоблой шуруем на
Воронки. А поскольку нас там ни единая рогатая тварь не ждет, мы легко
прорываем блокаду, сажаем кабальерос в вагоны и спокойненько возвращаемся. Сам
знаешь, отсюда до Кастилии рукой подать. Вот потом и отправишься туда вместе с
доном Эстебаном.
на этих вахлаков служил, многое успел выведать.
сомнением.
пойми, проще паровоза механизма нет. Это тебе не телевизор и не электробритва.
Его люди до ума полтора века доводили. Он человеческой руки, как добрая сабля,
слушается.
Смыкова, но не в его правилах было принимать скоропалительные решения. - Что-то
у вас все очень просто получается. Берем, шуруем, прорываем, возвращаемся...
демонстрируя тем самым свои намерения отправиться восвояси. - Топай в Кастилию,
а я пойду к своей девахе под бочок завалюсь.
назад, словно пытаясь опередить соперника.
следующей ночью будешь Бациллу на болт натягивать, - заверил его Жердев.