Чтение 52–й страницы книги ~Предсказатель прошлого~

-- Не исключено, -- согласился Милодар. -- Такие случаи в нашей
практике бывали. Но ты сама избрала себе такой путь. Так что терпи.

-- Спасибо. Буду терпеть до последней клетки моего тела.

Милодар критически оглядел свою подчиненную. Все видимые клетки тела
Коры Орват были вполне привлекательны. И хоть на беседу со своим начальником
она явилась в скромном стального цвета платье, а единственным украшением на
ней была нить розового жемчуга, аура соблазнительницы была неотделима от
Коры. И уже не раз ИнтерГалактическая полиция использовала это качество
своего агента No3 в интересах справедливости.

В разговоре комиссара и Коры наступила пауза. Задание было получено,
дружеский совет комиссара учтен, котик лежал у ног Коры и делал вид, что
дремлет, в кабинет заглянула Джульетта с кувшином шербета, но Милодар
отослал ее прочь ленивым движением руки.

--- Итак, -- сказал он, поднимаясь, -- место на лайнере "Тайна
Тускароры" тебе забронировано. Каюта второго класса... -- Опять второй
класс! Без ванны! -- В этом году я получил уже два выговора за перерасход
валюты, -- мягко возразил Милодар.

-- Но я не сомневаюсь, что моя командировка оплачивается Лиондором.

-- А налоги! -- вскинулся Милодар, который не выносил, когда его ловили
за руку. Милодар, как и все руководство ИнтерГпола, не тратил лишних копеек
на подчиненных. -- А комиссия по проверке при Организации Объединенных
Планет? А ревизия? А твои идеалы, наконец?

Обращение к идеалам было последним аргументом Милодара. В любом споре.
С его точки зрения, все агенты ИнтерГпола должны были состоять в идеалистах.
На него же это правило не распространялось.

-- Если во втором классе, -- твердо сказала Кора, -- то вместе с
котиком.

-- Но ему билета не будет! Повезешь за свой счет. Это чуть больше
твоего годового гонорара.

Котик вздохнул, поднялся и вышел из комнаты. Он понял, что это
путешествие ему придется пропустить.

-- Так бы и говорили с самого начала! -- огрызнулась Кора. -- И не надо
было ссылаться на лигу защиты собак.

Милодар был доволен. Он всегда радовался, когда мог сэкономить деньги
своей организации.

-- Желаю тебе успеха, -- произнес он искренне. -- Возвращайся скорей. И
умоляю, без нужды не подходи к драконам. -- Я постараюсь, -- сказала Кора.
-- Суточные и билеты получишь у Сильвии-Луизы, -- напомнил он. -- Дай я тебя
поцелую на прощание.

Он положил сильные руки ей на плечи и притянул Кору к себе. Его голубые
глаза смеялись, от загорелой кожи пахло хорошим мужским одеколоном.
Прохладные обветренные губы коснулись уголка ее губ... Кора чуть
отстранилась и спросила: -- А сейчас вы голограмма или на самом деле? Будучи
осторожным и предусмотрительным человеком, Милодар редко кому показывался в
истинном виде. Злые языки утверждали, что это случается лишь на супружеском
ложе, хотя и его жены не могут дать такой гарантии.

-- Эх, -- Милодар легонько оттолкнул Кору и вернулся к своему креслу.
-- Испортила такую песню!

-- Когда вылетать? -- спросила Кора, улыбаясь одними глазами. Она была
рада, что смогла вывести из себя этого бессовестного комиссара.

-- Машина ждет внизу, -- ответил Милодар, закуривая гаванскую сигару.
Последнее слово осталось все же за ним.

На космодроме республики Лиондор Кору встречали высшие чины
государства. Они были одеты одинаково, ибо в той стране издавна существуют
строжайшие правила соответствия одежды обстоятельствам. На пир, на свадьбу,
на рождение, на похороны, на встречу бабушки на вокзале или на встречу тети
в морском порту существуют свои правила. Рождаясь, каждый гражданин Лиондора
получает толстую, переплетенную в кожу Книгу Одежд. Это Главная Книга Жизни.
Теперь, когда в стране временно господствует демократия, казни за грубые
ошибки в одежде и тюремное заключение за ошибки незначительные отменены. Но
это не означает, что их можно допускать, -- система штрафов осталась и
действует, хоть и не столь эффективно, как система страха. Многие недовольны
происходящими в стране событиями, но некоторые безрассудные граждане,
особенно подростки, принялись надевать что придется, бросая вызов обществу.
И потому с каждым днем все громче раздаются призывы патриотов: "Вернуть
стране порядок и страх! Без этого мы скатимся в бездну анархии".

Разумеется, безответственных подростков на космодроме не было.
Несколько человек, в основном пожилых, были облачены в темно-синие сюртуки,
блестящие черные котелки с прикрепленными к ним позолоченными значками,
изображающими Землю. На левом плече у каждого располагался спящий жук
Рестиния Регус, символически обозначающий просьбу оказать помощь в беде, а
обшлага были обшиты тонким белым кантом, указывающим на траур потери.
Остальные детали туалета встречавших, хотя и важны для взгляда лиондорца,
для наших читателей не так существенны

-- Мы рады приветствовать вас на нашей земле, -- сообщил от имени
встречающих Кораллий, десципон Загона, второй конверций реанимозы. Кора с
трудом разбиралась в чинах и должностях этих людей, так как помимо схожей
одежды они соблюдали схожее, предусмотренное этикетом выражение лиц. Лишь
фотографическая память Коры, проведшей сутки в каюте второго класса лайнера
"Тайна Тускароры" за изучением местной прессы, энциклопедии "Кто есть кто в
Лиондоре" и "Большого толкового словаря выражений и обычаев лиондорского
общества", помогла ей приблизительно отличать хотя бы десципонов от
парраниев различного ранга.

-- Не теряя надежды на то, что ваше чуткое сердце, мадам Кора,
отзовется на нашу беду, мы в то же время не смели надеяться на то, что вы
сможете уделить малую толику вашего драгоценного времени...

Рядом с десципоном стоял немолодой бледный мужчина с редкими волосами,
зачесанными поперек лысины, и в коротких штанишках со штрипками. Он негромко
повторял речь десципона, глядя при том на Кору.

У десципона был тоскливый, занудный голос, словно он выговаривал
нерадивому ученику. Кора перестала вслушиваться в бесконечную речь и
украдкой оглядывала первый клочок Лиондора, который попал в поле ее зрения.
Разумеется, космопорт -- не самое типичное место для того, чтобы
ознакомиться со страной, но все равно он лучше, чем все энциклопедии, вместе
взятые. Вот сидит у стены джентльмен в высоком черном цилиндре и полосатом
костюме. Он играет на лютне что-то грустное и занудное, как речь десципона,
вот вереница девочек в серых платьях с белыми воротничками, пританцовывая,
пересекает зал. Впереди -- девица постарше, платье у нее подлиннее, а
воротничок желтый. Все это что-то значит, но Кора не помнит, что! А вот
женщина под такой плотной черной вуалью, что кажется, будто она носит чадру,
и в черных очках, одетая в бесформенную брезентовую тогу, подпоясанную
черным широким ремнем. А вот и вовсе странное существо -- молодой человек в
темно-розовом костюме с большой бабочкой, вышитой на груди, и ананасом -- на
спине.

Мимо джентльмена в черном цилиндре проходит стюардесса с линии "Синяя
орхидея". Стюардесса достает из кошелька монету и протягивает музыканту. Не
прекращая играть на лютне, музыкант поворачивается так, что перед рукой
стюардессы оказывается отвисший боковой карман сюртука. Стюардесса кидает
туда монету. Этот ее жест видит одна из девочек, что проходят мимо, девочка
бежит через зал к музыканту и пытается залезть к нему в карман. Начальница
девочек догоняет ее, дает подзатыльник, отнимает монету и прячет себе за
щеку -- вся эта драматическая сцена занимает не более минуты, и свидетелями
ее кроме Коры оказываются многие пассажиры и иные посетители этого зала, но
никого она не удивляет... К женщине под чадрой подходит подвыпивший механик
с "Тайны Тускароры". Кора помнила его, потому что он не оставлял ее знаками
внимания весь рейс. Он обнимает девицу за плечи, та сбрасывает его руку,
оглядывается, но покорно уходит за механиком. Кора вспоминает строки из
этнографического справочника: "Проституция считается в Лиондоре пороком
особо позорным, и потому женщины легкого поведения обязаны скрывать свои
прелести и одеваться так, чтобы ничем не привлекать внимание мужчин.
Разумеется, мужчины, наученные опытом, наиболее падки на плохо одетых
женщин..."

-- Очевидно, вы устали с дороги? -- спросил Кору пожилой мужчина в
коротких штанах, потому что, заглядевшись, Кора не заметила, как десципон
завершил приветствие. Теперь все ждали, будет ли Кора произносить ответную
речь.

-- Ода!-- сказала Кора, стараясь воспроизвести наиболее вежливую из
интонаций в лиондорском языке. -- Я благодарна вам за прием, но я очень
устала с дороги и, если возможно, хотела бы отдохнуть.

Все десципоны, паррании, мавляки и вицекарреон, что встречали Кору,
принесли ей свои извинения за то, что ей пришлось выслушивать речи, и
проводили ее до машины, которая будет отныне в ее распоряжении. У машины
расстались. С ней остался лишь немолодой человек в коротких штанишках.

-- Я ваш переводчик, -- сообщил он Коре. -- Я буду вам помогать.

-- Спасибо, -- сказала Кора. -- Но я выучила ваш язык в лайнере. Да и
кто в наши дни учит языки, когда любой можно одолеть за сутки?

-- Вы совершенно правы, моя госпожа, -- согласился немолодой человек.
-- Но каждый должен выполнять свой долг до конца. Государство потратило
большие деньги на мое обучение. Я до конца дней своих буду ему обязан. Я
должен перейти в седьмой разряд, тогда я получу право на длинные штаны. А
для этого необходимо удачно отработать с инопланетной делегацией. Вот вы и
есть моя работа. -- Значит, мне от вас не отделаться? -- И не мечтайте, --
смущенно улыбнулся переводчик.

-- Но вы обещаете, что не будете переводить? -- А я вашего языка почти
не знаю. -- И не будете мне помогать? -- Запрещено! -- А если я вас очень
попрошу? -- спросила Кора

-- Только никому ни слова!

Переводчик вздохнул с облегчением. Он был так взволнован, что вынужден
был опереться пальцами тонкой руки о плечо Коры.