Чтение 52–й страницы книги ~Замок пятнистой розы~

знаю о судьбе друга и боюсь, что его нет в живых. Даже просто увидеть
его - было бы для меня счастьем.

- Почему же, - медленно спросил принц, - эти семеро
грабителей, если ты подозреваешь в них наемных убийц, оставили тебя в
живых?

Мейчон понял, что почти добился своего. Он встал с колена,
постарался как можно быстрее снять золоченые нагрудник и панцирь,
расстегнул рубаху и сорвал повязку, обнажая рану.

- Но ведь это же удар в сердце! - не удержался от восклицания
принц. - Как ты вообще остался жив?

- Я - гапполушец, ваше высочество, - ответил Мейчон. - У
меня сердце с правой стороны.

- Но все равно ведь рана опасная! И ты ради друга собирался с
таким ранением сражаться с лучшими бойцами мира?

- Да, ваше высочество. Мы дали друг другу Клятву Дружбы До
Конца Жизни, - не моргнув глазом солгал Мейчон. Какая разница -
выполняли они священный ритуал Дружбы на всю жизнь или нет, если
Мейчон готов сейчас на все ради того, чтобы спасти Трэггану.

Принц Марклит задумался. Мейчон склонил голову, ожидая его
решения и всем видом показывая, что примет любое, как должное.

На Арену под звуки труб и приветственные крики зрителей выехали
с разных сторон арены рыцари первой пары. Оруженосцы подали им копья
и бойцы изготовились к поединку.

- Что ж, - наконец сказал принц, - за справедливым судом ты
сегодня обратишься к великому Димоэту лично. Он - хозяин мира, мы
лишь слуги его. А насчет твоего беспокойства насчет жизни друга... Я
тебя понимаю. Если хочешь, отправляйся в главный элиранат и повидайся
с ним. Если он жив, ты его увидишь. Только я не понимаю: почему ты
опасаешься за него?

- Его отвергла жена, когда его обвинили. Я боюсь, что он не
выдержал удара - она очень многое для него значила.

- Хорошо, ты увидишь его, - согласился принц. - Но после
состязаний тебе необходимо будет явиться в Храм Димоэта... -
Какая-то мысль неожиданно пришла ему в голову и он спросил: -
Постой, а разве тебя не интересуют предстоящие поединки?

- Я никого не хочу обидеть, - поклонился Мейчон, - но я сам
должен был быть на Арене. Мне очень тяжело было бы смотреть на
Состязания не с Арены, а со зрительской ложи. Пусть даже на почетном
месте.

Наследник реухалского престола удовлетворенно усмехнулся и
приказал:

- Дайте мне перо и бумагу.

Ему быстро подали специальную дощечку для письма, перо и бумагу.
Он начертал несколько строк и расписался. Подозвал одного из вельмож
и велел ему отправляться с Мейчоном в главный элиранат и добиться
свидания с Трэггану.

Мейчон снова преклонил колено.

- Я даже не знаю как благодарить ваше величество за все, что вы
для меня сделали.

- Для тебя я не сделал ничего. Я сделал это не для тебя, -
несколько непонятно ответил принц Марклит. - Мне просто приятно, что
еще живут отважные и великодушные люди, ради дружбы готовые на все.
Ступай, а то опоздаешь к шествию.

x x x

Мейчона вместе с сопровождавшим его вельможей не заставили долго
ждать - с подписью наследника реухалского престола и его
представителем не спорят.

Их провели вниз, в подвал и открыли дверь в широкий каменный
коридор без окон.

Вдоль обеих стен коридора, бок о бок, стояли в ряд вооруженные
стражники с факелами в руках.

В противоположную дверь ввели Трэггану и подтолкнули навстречу
Мейчону.

Мейчон кивнул сопровождавшему его вельможе, чтобы ждал на пороге
и пошел навстречу другу.

Вид у Трэггану был не шибко привлекателен - с многодневной
щетиной, со свежим едва затянувшимся рубцом на щеке, с темными
кругами вокруг глаз, в грязной рубашке, недавно белой, словно вершины
Оклумша, а теперь похожую на вытоптанную горную тропку, когда тают
снега. Без меча и даже без традиционного кинжала на поясе, он
выглядел почти как неодетый.

"Хорошо еще, что кандалы на него не нацепили," - подумал
Мейчон.

Трэггану, в ярком свете факелов, подслеповато щурил глаза.

- Мейчон, - разглядел он приближающегося друга. - Мейчон, ты
жив!

На лице арестованного элла появились такие облегчение и радость,
словно перед ним открылись двери тюрьмы.

Мейчон подошел к нему и они крепко обнялись.

- Мейчон, ты жив! - только и мог повторять Трэггану. - Ты
жив!

- Конечно, я жив, - согласился Мейчон. - Я хотел выступать
сегодня на Состязаниях, но меня отстранили маги-эскулапы из-за
тяжелой раны.

Трэггану отпрянул от друга.

- Из-за тяжелой раны? - переспросил он, глядя ему в глаза.

- Да, - небрежным тоном отмахнулся Мейчон и продолжил: -
Сегодня я иду к самому Димоэту в Храм Семи Богов и буду просить о
скорейшем справедливом суде для тебя. Твоя жена и элл Канеррану не
хотят этого делать, придется мне самому.

- Млейн... - чуть ли не простонал Трэггану. - Она отказалась
от меня.

- Трэггану! - воскликнул Мейчон. - Трэггану! Не сдавайся! Я
знаю, что ты ни в чем не виноват, я...

- Млейн...

- Трэггану! - Мейчон тряхнул друга за плечи. - Воин не
сдается никогда!

Трэггану поднял на Мейчона глаза. В свете факелов его лицо
казалось сейчас измученным и постаревшим примерно на два срока
Димоэта. Вдруг волевые складки появились у губ.

- Я и не собираюсь сдаваться, - твердо сказал элл
Итсевд-ди-Реухала. - Даже если судьи приговорят меня к смерти, я на
Поле Казни буду сражаться до последнего. У меня есть сын, ради
которого, я должен жить. - И вдруг без предупреждения, он перешел на
велинойский: - Тот, шестой грани - предатель, он нанял разбойников,
чтобы убили тебя.

Трэггану не произнес слово "элиран", поскольку на всех языках
оно звучит одинаково, но Мейчон понял друга.

- Подземный ход из моей башни упирается в тупик, - продолжал
заключенный. - Там все перерыто ходами земляных червей. От тупика по
правой стороне уходит ход, он провалился в одном месте в другой ход,
а там целый подземный город разбойников...

- Эй-эй, - закричал, опомнившись, глава стражников, -
говорите по-реухалски.

- Его высочество принц Марклит разрешил мне увидеться с другом,
- возразил Мейчон.

- В записке сказано, что только увидеться. Там нет ни слова,
чтобы вы говорили о чем-то! Я и так слишком много позволяю вам! Все,
свидание окончено. Выходите!

Мейчон посмотрел на вельможу, сопровождавшего его в тюрьму. Тот
развел руками, показывая, что ничего не может сделать.

Мейчон поднял вверх руку, не произнося ни слова. Все смотрели на
него. Он достал из ножен кинжал - стражники мгновенно выхватили
мечи. Мейчон, не обращая на них внимания, распахнул куртку, скинул ее
и снял рубашку, обнажив торс. Затем сорвал повязки, перетягивающие
тело и медленно кинжалом провел по груди - по правой половине, где
билось его сердце.

И передал кинжал Трэггану.

Никто из стражников не бросился отнимать оружие у заключенного.
Все знали и уважали священный обряд Клятвы Дружбы До Конца Жизни.

Трэггану также молча - оба не помнили слов клятвы, да это и не
столь важно - снял грязную рубаху и провел кинжалом по груди,
побежала струйка крови.

Они обнялись, прижимая раны друг к другу. Их кровь смешалась под
взглядами стражников, в свете тюремных факелов.

- Клянусь, что моя жизнь отныне принадлежит тебе, Трэггану, -
произнес Мейчон последние, самые важные слова ритуала.

- Клянусь, что моя жизнь отныне принадлежит тебе, Мейчон, -
повторил элл Итсевд-ди-Реухала.

Вельможа у дверей о чем-то глубоко вздохнул.

- Все, - уже менее резко повторил глава стражников, элиран
четвертой грани. - Свидание закончено.

- Кейону убит, - быстро по-велинойски прошептал Мейчон другу и
перешел на реухалский: - Я добью скорейшего суда, элл Трэггану, и мы
докажем твою невиновность. Увидимся в Храме Правосудия.

Трэггану кивнул. Слов, чтобы высказать все, что творилось в
душе, не было.