Это сейчас, загнанные словно звери, они напоминают людей, а так... дай им
волю и из Жужигчина получится превосходный старший брат, Суварг вновь
станет цэрэгом, дюженником, а то и одонтом. Шооран вспомнил изгоев,
первыми пришедших на оройхоны старика, вспомнил бегущую толпу и
дребезжащие стоны бесполезно убиваемых бовэров. Нет, он не может отдать
людям свою землю, они сожрут ее. Ведь это изгои образовали когда-то нищую
страну всеобщего братства.
детишек, забывших, что значит быть сухими, и никогда не пробовавших хлеба.
Это им он обещал показать дух шавара и теперь готовит страшную маску. И
еще, где-то бродит Яавдай, которую он так и не нашел.
Шооран решил не говорить о новых землях, понимая, что в этом случае ему
просто не поверят.
держит. У него же ухэры! Хрустнем, как чавга под каблуком - и все
разговоры.
пройти, пока они горят. Я ходил, ближние авары не такие горячие.
отделится.
радуясь чему-то, крикнул:
всего побережья - пять оройхонов. Я там был, когда тот край только нашли.
А потом еле убег, когда Хооргон пришел. Я знаю, там негде прятаться.
станем в алдан-шаваре жить. Пусть Хооргон прячется.
кистеня над бровью. - У Хооргона две двойных дюжины солдат, а нас втрое
меньше, да увечных половина. Перебьют!
Выходим послезавтра. Завтра всем собраться, оружие чтобы было в порядке,
бабам чавги заготовить. Будем прорываться, пока Моэртал палить не может.
здесь или отстать от отряда прежде чем он дойдет до границы, например, во
владениях того же Ууртака. Поэтому спор сразу прекратился, изгои начали
расходиться, устраиваясь на ночь. Шооран незаметно отошел в сторону. Он
хотел осуществить одну мысль, пришедшую в голову на совете.
своему оройхону дозорных. Но теперь, когда цэрэгов шуганул Ёроол-Гуй,
вылазки явно не произойдет, и посты не были выставлены. Но это значит, что
шпионы, а их наверняка немало среди толкущегося вокруг банды сброда,
побегут с докладом именно сегодня.
полчаса, и на фоне потухающих облаков появилась спешащая фигура. Женщина!
Что же, тем лучше. Шооран, прикрывшись полой, натянул на лицо готовую
маску и неожиданно вырос перед доносчицей.
звучал гулко и незнакомо.
короткий нутряной вскрик и повалилась без памяти. К этому Шооран был
готов. Он подхватил падающую женщину и правой рукой хлестнул по щеке.
Почувствовав, как в обмякшее тело вернулась жизнь, Шооран вновь разинул
усаженную иглами зубов пасть и, играя призрачной личиной, зарокотал:
шпионку! Только тогда он был блестящим цэрэгом, а сегодня - злым духом,
демоном шавара или еще неясно кем, за кого могла принять его перепуганная
баба. Интересно было бы взглянуть на нее, чтобы потом признать на свету.
просил у сказочника, пусть немедленно уведет войска и две недели не смеет
подходить сюда, а на суурь-тэсэге поставит знак - копье с цветком туйвана.
Если же он не послушает, то из одонта станет моей тенью! Ты все поняла?
светом. Шооран скатал маску и пошел спать.
появляться: вряд ли Моэртал выслушивает доносы и днем, и в ночи. Хотя,
может быть, он просто не поверил шпионке и по-прежнему хочет извести
изгоев и поймать илбэча. Впрочем, Моэртал умен, и даже не веря в духа
шавара, может согласиться отвести войска.
из сирот, что были выкинуты на мокрое. Увидав Шоорана, она крикнула:
лишь вечером, чтобы рассказать очередную историю. Но Шоорану и в голову не
приходило, что старик, пять дюжин лет ходивший по мокрому, может умереть.
сжимая рукоять хлыста, стоял возле постели Чаарлаха, цепким взглядом
перебирая собравшихся и, очевидно, выискивая, кто мог произнести запретное
слово. А сам Чаарлах с безмятежным видом сидел на постели, словно ждал
тишины, чтобы начать рассказ.
ничуть не изменился. - Хорошо. Мне было бы грустно умирать молча. Кроме
того, я должен вам кое-что сказать. Обо мне ходит много слухов, а еще
больше врал о себе я сам. Я никогда не опровергал выдумки, а сегодня
говорю: все неправда. Может быть уже через неделю вы убедитесь в этом. Но
я прошу: не надо его искать, пусть он работает спокойно. И я не знаю, кто
среди вас илбэч. Когда я мог увидеть его, я действительно закрыл глаза,
чтобы они не лопнули от любопытства. А мои догадки - это всего-лишь
догадки, и они умрут вместе со мной. Вот вам сказка. Может быть, она не
лучшая, но она последняя, и она обо мне:
место грязное. Завелась грязища густая да липкая - никто мимо пройти не
мог. Охотники шли - ногами увязли. Женщины промышляли - поискали чавги.
Мальчишки бежали - поиграли в мышку. Девочки ходили - замесили малашу.
пребольшущая Чвака-кака. Посмотрела Чвака-кака по сторонам - всюду грязь
вонючая, хохиур пушистый, тэсэги высокие - и говорит:
всех счастливыми сделаю!
обойти, всех счастливыми сделать. И тебя тоже, тайза безногая.
Идут, а навстречу - жирх. Чваку-каку увидел, со страху извиваться стал.
кругом обойти, всех счастливыми сделать.
жирх извивается. Навстречу им тукка. Увидала Чваку-каку - ощетинилась.
кругом обойти, всех счастливыми сделать.
позади тукка бежит. Навстречу - парх. Чваку-каку увидел - усы распустил.
обойти, всех счастливыми сделать.
свет кругом обойти, всех счастливыми сделать.
и поедите.
жирх извивается, тукка бежит, парх прыгает. Последним гвааранз волочется,
а на хвосте у него зогг-молчальник сидит. Его никто не звал, так он сам
увязался. Шли-шли и обошли весь оройхон. Вернулись на старое место.
Чвака-кака и говорит:
нет. Значит, тут вам счастливыми быть. Ешьте меня, родные, ешьте, любимые!
Каменистый Артем
Максимов Альберт
Пехов Алексей
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий