Чтение 52–й страницы книги ~Дверь во тьму~

зато видно и все остальные. Да ты не бойся, Ивон. И ты, Керт,
зря пятишься. Настоящий меч не для вас. Я нашел врага.

Они разом посмотрели на Лэна. А он не отрываясь смотрел на меня.
Мой Младший был совсем рядом, я дотянулся бы острием меча, даже
не сходя с места...

Повернувшись к Лэну спиной, я посмотрел в зеркало. На себя
самого -- взрослого и недоумевающего. Почему я до сих пор не
сломал ключ, не убил Ивона Настоящим мечом?

-- Так получилось,-- сказал я своему отражению.--
Нельзя делать то, что противно, и оправдываться, что в душе
взрослый.

Клинок ударил по зеркалу, и оно взорвалось тысячью тонких
осколков, на каждом из которых дрожало, умирая, мое собственное
лицо.

Больно. Очень больно.

Словно тысяча иголок со всех сторон вонзилась в тело.

Багровое пламя факелов на миг померкло. Раздался тонкий звон
-- и еще одно зеркало лопнуло. Странно -- в нем я уже не
отражался. Ни таким как есть, ни взрослым. А потом, словно все
зеркала были связаны между собой, их стекла стали взрываться,
рассыпаясь серебристыми искрами.

Пол был усеян стеклом, и в зале стало куда темнее. Зато исчез
холод, идущий от стен.

-- Как ты понял? -- Взгляд Ивона был скорее удивленным,
чем испуганным.-- Но неважно. Меча нет. Ты проиграл.

Да, меча не было. Он исчез так естественно и быстро, что я не
сразу заметил, что рука пуста. Боль еще оставалась, медленно
уходя с кожи в глубь тела, и я неловко потянулся к поясу,
вытягивая второй меч -- старый меч работы Крошки Туака.

-- Не поможет,--сказал Керт.-- Нас трое. Мы сильнее.
Бросай меч.

У них больше не было нужды говорить как люди.

Держа меч перед собой обеими руками, я ждал. Керт стал заходить
ко мне справа, Ивон слева. Потом медленно, неохотно достал меч
Лэн и двинулся вслед за Ивоном.

Изо всех сил я напрягал Настоящее зрение -- но понять их
замысла не мог. Может быть, потому, что клинки Летящих пылали
черным светом, слепящим глаза.

-- Нас больше.-- Ивон улыбнулся, как-то машинально,
по-привычке.-- Ты проиграл.

-- Нас поровну, это вы проиграли,-- неожиданно сказал
Лэн.

И ударил Ивона, который начал разворачиваться к нему.

Меч Лэна был самым обычным мечом, он и воткнул-то его неглубоко,
от силы сантиметров на десять. Но Летящим достаточно и небольшой
раны. Ивон еще кричал -- воющим голосом, когда его тело
начало каменеть.

Вот только Керт был совсем рядом. Он прыгнул к Лэну, и клинок из
слепящей тьмы вонзился в грудь моего Младшего.

-- Ты всегда был романтичен. Слишком.-- Керт не был
глупым бандитом из дешевого боевика и сказал эту фразу, уже
повернувшись ко мне, ловя мое движение. И я замер, глядя как Лэн
оседает на усыпанный стеклом пол, а из груди его тянется видимая
лишь Настоящим взглядом дымчатая полоса. Мечи Летящих забирали
что-то у своих жертв... Вот только на этот раз, похоже, Керту
достался лишь Мрак.

Нападать было глупо, но я не мог стоять, подлавливая Керта на
неосторожном выпаде, когда рядом умирал Лэн. Я метнулся вперед,
ударил...

И меч Керта перерубил меч Туака у самой рукояти. Не зря
оружейник говорил о плохой стали... Еще через секунду Керт
ударил меня -- не мечом, а ногой, и я упал на пол, отлетев к
самой стене.

Странно -- я не боялся. Керт подходил ко мне, и прорвавшие
ботинки когти на его ногах царапали пол. В руку мне больно
вонзился осколок зеркала. Спина ныла от удара. Моей второй,
взрослой, сущности уже не было. А я не боялся.

Может быть, я и сам по себе уже взрослый?

Рука Керта сгребла воротник Крыла, приподняла меня:

-- Все, Данька.

-- Ты хорошо рисовал, Керт,-- выдавил я, жадно глотая
воздух.

-- Я и сейчас рисую. Хорошо рисую.

-- Жалко, что я не увижу.

Осколок зеркала по-прежнему был в моей руке -- тонкая
стеклянная игла. И эту иглу я аккуратно вонзил Керту в живот.

Руки Керта разжались. Он уронил и меня, и меч. Стал медленно,
почему-то клацая зубами, вытягивать осколок из тела.

У меня было лишь несколько секунд. Я нагнулся, хватая меч Керта.
И вскрикнул от боли в обожженной руке.

Мечи Летящих не для меня. Наверное, во мне слишком много
Света...

Носком ботинка я пнул меч, и тот послушно скользнул по полу,
зазвенел, скатываясь по крутым ступенькам винтовой лестницы.
Потом звон смолк -- как-то сразу, видно, меч упал в проем. Но
есть и еще один клинок...

-- Затягиваешь,-- сказал Керт, наступая ногой на меч
Лэна. Видимо, он тоже не мог воспользоваться чужим оружием,
мечом Крылатых.-- Но я сильнее.

Конечно, сильнее. Мне все-таки четырнадцать... А ему двадцать. И
в нем сила Тьмы, он на своей территории.

-- Если бы не Лэн...-- Керт скосил глаза на своего
бывшего Младшего.-- Ты бы умер в горах. Обидно. Зря я его
отпустил. Паршивец.

Очень спокойно, равнодушно он пнул Лэна в бок.

Лэну, разумеется, теперь все равно...

Мне -- нет.

В этот удар я вложил все силы, что еще оставались в Крыле. И всю
точность, которую мог дать Настоящий взгляд. Я толкнул Керта на
Потаенную дверь.

Не знаю, чего я хотел. Чтобы Керт расшибся о камень или...

Керт пролетел метра три, прежде чем ударился спиной о Дверь. И
она распахнулась -- легко, словно ее открывали по сто раз на
дню,-- настежь, прямо в яркий солнечный свет, в толпу,
спещащую по лдной улице незнакомого города...

Летящий не издал ни звука. Он боролся молча -- выбросил
вперед руки, и из пальцев выдвинулись, цепляясь за дверной
косяк, тонкие длинные когти. Керт смотрел на меня, балансируя на
грани миров, а за спиной его шли люди. Шли совершенно спокойно,
не оглядываясь.

Может быть, они его и не видели. Но вот на Керта свет солнца
действовал. Он еще пытался втянуться обратно в дверь, но руки
его уже каменели, и черная перепонка крыльев осыпа#лась
невесомой угольной пылью -- на идущих людей, на освещенный
порог, на Потаенную дверь.

И вряд ли это пройдет бесследно...

С легким хлопком тело Керта взорвалось, рассыпалось прахом --
и лишь теперь люди внизу шарахнулись в разные стороны. И в тот
же миг стена вокруг Потаенной двери не выдержала. Солнечный свет
раз(r)ел ее, как струя пара -- кусок льда. Каменная кладка с
грохотом обрушилась наружу, и наступила тьма.

Потаенная дверь исчезла.

Я подбежал к проему, из которого плескало холодным ветром. Камни
еще падали вниз -- до земли было метров двести. То, что
осталось от Керта, провалилось в мой мир.

В глубине души я чувствовал, что мог бы убить его и сам. Взять
меч Лэна, ударить в тот миг, когда Керт пытался забраться
обратно. Но хорошо, что этого делать не пришлось. Потому что я
не должен был его убивать своей рукой... не хотел бы.

Здорово он все-таки рисовал.

Я отошел от стены, вернулся к Лэну, сел рядом и стал неумело
щупать пульс. Стоило глянуть один раз на его рану, чтобы бросить
это занятие.

Но я все равно искал удары сердца, которое уже не билось.

7. Я теряю друга

Я так и сидел возле обвалившейся стены, держа на коленях ножны
Настоящего меча и глядя на неподвижного Лэна, когда ко мне
подбежал Солнечный котенок.

-- Я знал, что ты не ошибешься,-- только и сказал он.

-- Ты все знаешь наперед,-- без всякой злобы ответил я.

-- Нет, Данька! Я не думал, что... что Лэн.

Он подошел к Лэну, потрогал ему лицо лапкой. Потом потерся
мордочкой о щеку. И где-то в пустоте, которая была внутри меня,
вспыхнула маленькая теплая звездочка.

-- Котенок, ты же теперь сильнее! Ты вырос! Ты почти
Настоящий волшебник, оживи его!

-- Мне мешает "почти",-- пробормотал Котенок и
подошел ко мне. Минуту мы смотрели друг на друга, потом я