полвека, при всех режимах и женщинах был мне чужим.
жидкого дерьма.
желудка выплеснулось в рот; я едва сдержался, сглотнул обратно.
полускрытым гардинами, мерцал серым мерцанием декабрьский день.
"Следствие закончено. Опасения не подтвердились. Все еще сложнее.
Серьезная проблема для всего мирового сообщества. Требую немедленного
созыва совета безопасности ООН. Для ускорения процедуры прошу
ходатайствовать перед государем о споспешествовании. Трубецкой. Отель
"Оттон", Мюнхен, Германская империя"
пока я не сделаю доклада в СБ, рассказал обо всем.
"Эт-то чудовищно" - и, с благодарностью пожав мне руку, тут же ушел, чтобы
связаться с Берлином и предложить поддержать инициативу России о срочном
созыве СБ.
горячий, потом очень холодный - и завалился спать.
существом, проснулся в отчаянии и тоске.
метанки.
ушей, произнес, просунув в щель голову и подносик:
три часа, пока я спал, усилиями, видимо, почтмейстерши вестибюля, весь
персонал был осведомлен, что в их отеле остановился инкогнито, под видом
корреспондента "Правды", русский князь.
сильнее затошнило. Я поспешно загасил сигарету. Не садясь, стал разбирать
почту.
меня о том, что подписан приказ о моем награждении Андреем Первозванным. И
присовокуплял несколько теплых поздравительных фраз. И добавлял, что,
вполне полагаясь на мое чувство ответственности, он, не ожидая рассказа о
деталях дела, уже переговорил с премьером и председателем Думы, и они
втроем, снесшись с генсеком ООН, так убедительно с ним побеседовали, что
тот обещал постараться организовать заседание СБ уже послезавтра.
поздравлениям, которыми, вероятно, вас уже засыпали. С нетерпением жду
вашего выступления в ООН. Надеюсь, что все ваши действия, в том числе и
будущие, послужат образцом коммунистической этики. Надеюсь на скорую
личную встречу."
и отбить текст открыто, чем писать письмо, которое тащилось бы до Мюнхена
не меньше суток и наверняка не застало бы меня здесь. Думаю, факс вызвал
особый интерес служащих отеля.
весточка, а то мы уж извелись. Спасибо Ивану Вольфовичу, сразу мне
позвонил. А у нас тут тоже шурум-бурум. Станислава немного не доносила,
первые роды, да еще в таком возрасте (только ты не прими эти слова за
намек, что она для тебя старовата), - как бы по простоте ввернула она, - и
позавчера родила двойню, мальчика и девочку. Танцуй и задирай нос. Было
довольно тяжело, но обошлось. Вчера мы с Поленькой их навещали. Такие
хорошенькие! И, честное слово, вылитый ты, мне даже завидно. Саша, может,
мы тоже еще кого-нибудь родим? Я с готовностью. Дом о четырех углах
строится, пусть будет четыре. Или у тебя четвертый уже есть, только мы со
Станиславой не знаем? Шучу. Ты же мне все-все рассказал, правда? Поля так
серьезно пыталась за младенчиками поухаживать, и поиграть, и смотрела, как
Станислава кормит. Но мы, конечно, пока ей не говорим, что это твои. Тут
еще предстоит как-то разбираться. Как и с их фамилией. А эта чудачка
знаешь, что придумала? Она их назвала твоим и моим именем. Хочу, говорит,
чтобы вы и в будущем поколении были неразлучны. Завтра их выпускают домой.
Я сейчас, прости, больше не могу писать - побегу к ней сказать, что ты
нашелся, она ведь тоже места себе не находила, и вдруг тоже захочет тебе
черкнуть пару строк. Целую, Сашенька. Жду не дождусь. Поговорить не с кем,
и снишься ты мне все время. Даже просыпаюсь от того, что стонать начинаю.
тебе посреди стола, и каждый день сдуваю пыль. Надеюсь, это не мина?"
явно рука еще не тверда:
хорошо и замечательно, поэтому иногда даже противно было видеть, как вы
волнуетесь и конспирируетесь. Впрочем, поздравляю тебя - а ты поздравь
меня. Я так благодарна тебе за них. На всю жизнь. Такой счастливой я
никогда не была. Ну разве что когда ты меня в первый раз обнял-поцеловал,
но и то меньше, уж извини. Ждем".
именно так, чтобы легко было прочитать это "Жду", а сверху написала
"Ждем". Я усмехнулся, чувствуя, что едва не плачу от избытка чувств.
Все-таки она немножко позерка.
становился мной.
сестры... господи, даже слов в этом ящике не осталось не заблеванных, не
сочащихся кровью!
вдали. И хрупкий серпик месяца едва заметно млел в бледном небе зимнего
дня. Скоро - звезды.
в этом окаянном сундуке! Идите к нам! Ведь не исчадия же ада вы - вы
добрые, заботливые, смелые, даже честные иногда, я видел, только вы все
отравлены, господи, от североамериканского континента до афганского
душмана, у вас все смещено, нацелено не на то; и потому идет впустую, а то
и во вред. Но не одни же маньяки прилетают сюда - а Хаусхоффер, Трубников,
а бесчисленные иные, о которых мы не знаем ничего именно потому, что они
не стали убивать, а начали жить с нами, как мы. Значит, в этом нет ничего
невозможного!
разных людей, во мне крепла уверенность, которая только и дает силы жить -
божественная уверенность в том, что все мы, все, будем вместе долго-долго.
Будем жить долго-долго. Быть может, как всегда заверяет Лиза, - вечно.
проскользнуть. Хотелось бы сегодня, конечно, потолковать за рюмочкой с фон
Крейвицем, отличный мужик оказался. Но, что называется, там магнит
попритягательней.
телефону и снял трубку.
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Панов Вадим
Прозоров Александр
Березин Федор
Володихин Дмитрий