Чтение 52–й страницы книги ~Граф Монте-Кристо~

- Увы! - сказал Эдмон улыбаясь. - Вот, вероятно, и все сокровища, ос-
тавленные кардиналом, а добрый аббат, видя во сне сверкающие стены, пре-
исполнился великих надежд.

Но Дантес вспомнил слова завещания, которое он знал наизусть: "В са-
мом отдаленном углу второго отверстия", - гласили они.

Он проник только в первую пещеру; надо было найти вход во вторую.

Дантес оглянулся кругом. Вторая пещера могла только уходить в глубь
острова. Он осмотрел каменные плиты и начал стучать в ту стену пещеры, в
которой, по его мнению, должно было находиться отверстие, очевидно заде-
ланное для большей предосторожности.

Несколько минут слышались гулкие удары кирки о гранит, настолько
твердый, что лоб Дантеса покрылся испариной; наконец, неутомимому рудо-
копу показалось, что в одном месте гранитная стена отвечает более глухим
и низким звуком на его призывы; он вгляделся горящим взглядом в стену и
чутьем узника понял то, чего не понял бы, может быть, никто другой: в
этом месте должно быть отверстие.

Однако, чтобы не трудиться напрасно, Дантес, который не меньше Цезаря
Борджиа дорожил временем, испытал киркой остальные стены пещеры, посту-
чал в землю прикладом ружья, разрыл песок в подозрительных местах и, не
обнаружив ничего, возвратился к стене, издававшей утешительный звук.

Он ударил снова, и с большей силой.

И вдруг, к своему удивлению, он заметил, что под ударами кирки от
стены отделяется как бы штукатурка, вроде той, которую наносят под фрес-
ки, и отваливается кусками, открывая беловатый и мягкий камень, подобный
обыкновенному строительному камню. Отверстие в скале было заложено этим
камнем, камень покрыт штукатуркой, а штукатурке приданы цвет и зерно
гранита.

Тогда Дантес ударил острым кондом кирки, и она на дюйм вошла в стену.

Вот где надо было искать.

По странному свойству человеческой природы, чем больше доказательств
находил Дантес, что Фариа не ошибся, тем сильнее его терзали сомнения,
тем ближе он был к отчаянию. Это новое открытие, которое, казалось,
должно было придать ему мужества, напротив того, отняло у него последние
силы. Кирка скользнула по стене, едва не выпав из его рук, он положил ее
на землю, вытер лоб и вышел из пещеры, говоря самому себе, что хочет
взглянуть, не подсматривает ли кто-нибудь за ним, а на самом деле для
того, чтобы подышать свежим воздухом; он чувствовал, что вот-вот упадет
в обморок.

Остров был безлюден, и высоко стоящее солнце заливало его своими па-
лящими лучами. Вдали рыбачьи лодки раскинули свои крылья над сапфир-
но-синим морем.

Дантес с утра ничего не ел, но ему было не до еды; он подкрепился
глотком рома и вернулся в пещеру.

Кирка, казавшаяся ему такой тяжелой, стала снова легкой; он поднял
ее, как перышко, и бодро принялся за работу.

После нескольких ударов он заметил, что камни ничем не скреплены меж-
ду собой, а просто положены один на другой и покрыты штукатуркой, о ко-
торой мы уже говорили. Воткнув в одну из расщелин конец кирки, Эдмон на-
лег на рукоятку - и камень упал к его ногам!

После этого Дантесу осталось только выворачивать камни концом кирки,
и все они, один за другим, упали рядом с первым.

Дантес давно уже мог бы войти в пробитое им отверстие, но он все еще
медлил, чтобы отдалить уверенность и сохранить надежду.

Наконец, преодолев минутное колебание, Дантес перешел из первой пеще-
ры во вторую.

Вторая пещера была ниже, темнее и мрачнее первой; воздух, проникавший
туда через только что пробитое отверстие, был затхлый и промозглый, че-
го, к удивлению Дантеса, не было в первой пещере.

Дантес подождал, пока наружный воздух несколько освежил эту мертвую
атмосферу, и вошел.

Налево от входного отверстия был глубокий и темный угол.

Но мы уже говорили, что для Дантеса не существовало темноты.

Он осмотрел пещеру. Она была пуста, как и первая.

Клад, если только он существовал, был зарыт в этом темном углу.

Мучительная минута наступила. Фута два земли - вот все, что отделяло
Дантеса от величайшего счастья или глубочайшего отчаяния.

Он подошел к углу и, как бы охваченный внезапной решимостью, смело
начал раскапывать землю.

При пятом или шестом ударе кирка ударилась о железо.

Никогда похоронный звон, никогда тревожный набат не производили тако-
го впечатления на того, кто их слышал.

Если бы Дантес ничего не нашел, он не побледнел бы так страшно.

Он ударил киркой в другом месте, рядом, и встретил то же сопротивле-
ние, но звук был другой.

- Это деревянный сундук, окованный железом, - сказал он себе.

В эту минуту, заслоняя свет, мелькнула чья-то быстрая тень.

Дантес выпустил из рук кирку, схватил ружье и выбежал из пещеры.

Дикая коза проскочила мимо входа в пещеру и щипала траву в нескольких
шагах от него.

Это был удобный случай обеспечить себе обед; но Дантес боялся, что
ружейный выстрел привлечет кого-нибудь.

Он подумал, потом срубил смолистое дерево, зажег его от курившегося
еще костра контрабандистов, на котором жарился козленок, и возвратился с
этим факелом в пещеру.

Он не хотел упустить ни одной мелочи из того, что ему предстояло уви-
деть. Он поднес факел к выкопанному им бесформенному углублению и понял,
что не ошибся: кирка в самом деле била попеременно то в железо, то в де-
рево.

Он воткнул свой факел в землю и - снова принялся за работу.

В несколько минут Дантес расчистил пространство в три фута длиной и в
два шириной и увидел сундук из дубового дерева, окованный чеканным желе-
зом. На крышке блестела не потускневшая под землей серебряная бляха с
гербом рода Спада, - отвесно поставленный меч в овальном итальянском щи-
те, увенчанном кардинальской шапкой.

Дантес легко узнал этот герб, - сколько раз аббат Фариа его рисовал!

Теперь уже не оставалось сомнений. Клад был здесь; никто не стал бы с
такой тщательностью прятать пустой сундук.

В одну минуту Дантес расчистил землю вокруг сундука. Сначала показал-
ся верхний затвор, потом два висячих замка, потом ручки на боковых стен-
ках. Все это было выточено с мастерством, отличавшим эпоху, когда ис-
кусство облагораживало грубый металл.

Дантес схватил сундук за ручки и попытался приподнять его, - тщетно.

Тогда он решил открыть сундук, но и затвор, и висячие замки были
крепко заперты. Эти верные стражи, казалось, не хотели отдавать поручен-
ного им сокровища.

Дантес вдвинул острый конец кирки между стенкой сундука и крышкой,
налег на рукоятку, и крышка, завизжав, треснула; широкий пролом ослабил
железные полосы, они в свою очередь слетели, все еще сжимая своими цеп-
кими когтями поврежденные доски, - и сундук открылся.

Лихорадочная дрожь охватила Дантеса. Он поднял ружье, взвел курок и
положил его подле себя. Сперва он закрыл глаза, как это делают дети,
чтобы увидеть в сверкающей ночи своего воображения больше звезд, чем они
могут насчитать в еще светлом небе, потом открыл их и замер ослепленный.

В сундуке было три отделения.

В первом блистали красноватым отблеском золотые червонцы.

Во втором - уложенные в порядке слитки, не обделанные, обладавшие
только весом и ценностью золота.

Наконец, в третьем отделении, наполненном до половины, Эдмон погрузил
руки в груду алмазов, жемчугов, рубинов, которые, падая друг на друга
сверкающим водопадом, стучали, подобно граду, бьющему в стекла.

Насытившись этим зрелищем и несколько раз погрузив дрожащие руки в
золото и драгоценные камни, Эдмон вскочил и в исступлении бросился вон
из пещеры, как человек, близкий к безумию. Он взбежал на утес, с которо-
го видно было море, и не увидел никого. Он был один, совершенно один, с
этим неисчислимым, неслыханным, баснословным богатством, которое принад-
лежало ему. Но сон это или явь? Пригрезилось ему мимолетное видение, или
он сжимает в руках подлинную действительность?

Его тянуло снова увидеть свое золото, а между тем он чувствовал, что
в эту минуту он бы не вынес этого зрелища. Он схватился обеими руками за
голову, точно желая удержать рассудок, готовый покинуть его, потом бро-
сился бежать по острову, не только не выбирая дороги, потому что на ост-
рове Монте-Кристо дорог нет, но даже без определенного направления, пу-
гая диких коз и морских птиц своими криками и неистовыми движениями. По-
том кружным путем он возвратился назад и, все еще не доверяя самому се-
бе, бросился в первую пещеру, оттуда во вторую и опять увидел перед со-
бой этот золотой и алмазный рудник.

На этот раз он упал на колени, судорожно прижимая руки к трепещущему
сердцу и шепча молитву, внятную одному богу.

Немного погодя он стал спокойнее и вместе с тем счастливее; только
теперь он начинал верить своему счастью. И он начал считать свое бо-
гатство. В сундуке оказалось тысяча золотых слитков, каждый весом от
двух до трех фунтов; потом он насчитал двадцать пять тысяч золотых чер-
вонцев, стоимостью каждый около восьмидесяти франков на нынешние деньги,
все с изображением папы Александра VI и его предшественников, и при этом
убедился, что только наполовину опустошил отделение; наконец, он обеими
руками намерил десять пригоршней жемчуга, алмазов и других драгоценных
камней, из которых многие, оправленные лучшими мастерами того времени,
представляли художественную ценность, немалую даже по сравнению с их де-
нежной стоимостью.

День уже склонялся к вечеру. Дантес заметил, что близятся сумерки. Он