надо об этом говорить.
в самых смелых мечтах не мнил себя так близко к цели. Она любит его, это
ясно; ей не противно, что он держит ее руку в своей, не противно, что он
стоит так близко от нее.
упорного сопротивления?
что Дид не выдержала и расхохоталась весело и звонко, - казалось, ликую-
щая птичья трель рассыпалась по лесу.
лучше помолчать и заменить слова делом. Поэтому он стал вплотную к Дид,
загораживая ее от ветра. Как раз в эту минуту ветер с такой силой нале-
тел "на них и так громко зашумел в верхушках деревьев, что оба подняли
головы и прислушались. Листья целыми охапками посыпались на них; как
только ветер пронесся, упали первые капли дождя. Харниш посмотрел на
Дид, увидел ее лицо, растрепанные ветром волосы, и оттого, что она была
так близко и от мучительно острого сознания, что он не в силах отка-
заться от нее, по телу его прошла дрожь, и дрожь эта передалась Дид, ко-
торую он все еще держал за руку. Она вдруг прижалась к нему и положила
голову ему на грудь. Снова налетел порыв ветра, осыпая их листьями и
брызгами дождя. Дид подняла голову и посмотрела ему в лицо.
чтобы вы разорились, чтоб вы все, все потеряли.
признание.
вариваю с женщинами, но уж это - дальше ехать некуда! Как же можно, что-
бы вы желали мне разориться, когда вы меня любите...
любите, а сами желаете, чтобы я разорился дотла. Воля ваша, тут что-то
не то. Это под стать другой вашей головоломке: мол, чем больше я вам
нравлюсь, тем меньше вы хотите за меня замуж. Ну, что ж, придется вам
объяснить мне, только и всего.
ва ее была опущена, он не видел ее лица, но ему показалось, что она пла-
чет. Однако он уже знал цену молчанию и не торопил ее. Дело зашло так
далеко, что она должна дать ему точный ответ. Иначе быть не может.
- Я и сама не рада. Не будь этого, я могла бы очертя голову сделать глу-
пость и потом всю жизнь каяться. А меня удерживает мой несносный здравый
смысл. В том-то и горе мое.
продолжать. - Нечего сказать - объяснили! Хорош здравый смысл, если вы
молитесь, чтобы я поскорей остался на мели. Маленькая женщина, я очень,
очень люблю вас и прошу вас быть моей женой. Просто, понятно и без обма-
на. Ну как, согласны?
то с досадой, и Харниш почувствовал, что в этой досаде кроется какая-то
опасность для него.
- Она помолчала, словно не зная, с чего начать. - Вы человек прямодушный
и честный. Так вот решайте: хотите вы, чтобы и я говорила так прямодушно
и откровенно, как женщине не полагается говорить? Чтобы я не щадила вас?
Призналась в том, в чем признаваться стыдно? Словом, чтобы я позволила
себе то, что многие мужчины назвали бы неженским поведением? Хотите?
гордостью и смирением думаю о том, что такой человек, как вы, мог полю-
бить меня. Но вы слишком богаты. Вот против чего восстает мой несносный
здравый смысл. Даже если бы я вышла за вас, вы никогда не стали бы для
меня мужем, возлюбленным, никогда не принадлежали бы мне. Вы принадлежа-
ли бы своему богатству. Я знаю, что это глупо, но я хочу, чтобы муж был
мой, и только мой. А вы собой не располагаете. Богатство владеет вами,
оно поглощает ваше время, ваши мысли, энергию, силы. Вы идете туда, куда
оно вас посылает, делаете то, что оно вам велит. Разве не так? Быть мо-
жет, это чистейший вздор, но мне кажется, что я способна любить очень
сильно, отдать всю себя и в обмен я хочу получать если не все, то очень
много, - гораздо больше, чем ваше богатство позволит вам уделить мне.
же. Мне не стыдно признаться вам, что я вас люблю, потому что я никогда
не буду вашей женой. Я уже тогда любила вас, когда совсем вас не знала,
когда вы только что приехали с Аляски и я в первый раз пришла в контору.
Вы были моим героем. Вы были для меня Время-не-ждет золотых приисков,
отважный путешественник и золотоискатель. И вы были таким - стоило
только взглянуть на вас. Мне кажется, ни одна женщина, увидев вас, не
могла бы устоять перед вами тогда. Но теперь вы уже не тот.
вы сами требовали прямого ответа, и я отвечаю вам. Все последние годы вы
вели противоестественный образ жизни. Вы привыкли жить среди природы, а
закупорили себя в городе и переняли все городские привычки. Вы уже сов-
сем не тот, что были когда-то, и это потому, что ваше богатство губит
вас. Вы становитесь другим каким-то, в вас уже меньше здоровья, чистоты,
обаяния. В этом повинны ваши деньги и ваш образ жизни. Вы сами знаете -
у вас и наружность изменилась. Вы полнеете, но это нездоровая полнота.
Со мной вы добры и ласковы, это верно; но когда-то вы были добры и лас-
ковы со всеми, а теперь этого нет. Вы стали черствым и жестоким. Я хоро-
шо это знаю. Не забудьте, я месяц за месяцем, год за годом вижу вас
шесть дней в неделю. И я больше знаю о малейших ваших черточках, чем вы
вообще знаете обо мне. Жестокость не только в вашем сердце и в мыслях -
она видна на вашем лице. Это она проложила на нем морщины. Я видела, как
они появились, как становились все глубже. Виной тому ваше богатство и
та жизнь, которую оно заставляет вас вести. Вы огрубели, опустились. И
чем дальше, тем будет все хуже и хуже, пока вы не погибнете безвозврат-
но...
рить, задыхаясь, дрожащим голосом:
самых пор, когда мы стали вместе ездить верхом, я все думаю, думаю, ду-
маю - и теперь, раз уж я заговорила, я выскажу вам все, что у меня на
душе. Я люблю вас, но я не могу выйти за вас и погубить свою любовь. Вы
постепенно превращаетесь в человека, которого в конечном счете я вынуж-
дена буду презирать. Вы бессильны изменить это. Как бы вы ни любили ме-
ня, свою игру в бизнес вы любите больше. Этот ваш бизнес, который, в
сущности, совсем вам не нужен, безраздельно владеет вами. Я иногда ду-
маю, что мне легче было бы делить вас с другой женщиной, чем с вашим
бизнесом. Тогда хоть половина принадлежала бы мне. Но бизнес потребует
не половину, а девять десятых или девяносто девять сотых.
жа. Мне нужны не его деньги, а он сам. Вы говорите, что я нужна вам. До-
пустим, я согласилась бы выйти за вас, но только на одну сотую принадле-
жала бы вам. А девяносто девять сотых принадлежали бы чему-то другому в
моей жизни, и вдобавок я бы от этого растолстела, под глазами появились
бы мешки, у висков - морщины, и весь облик, и внешний и внутренний, ут-
ратил бы всякую привлекательность. Согласились бы вы, чтобы я принадле-
жала вам на одну сотую? А вы только одну сотую себя и предлагаете мне.
Почему же вас удивляет, что я не хочу, не могу быть вашей женой?
это значит отдавать, а не получать. Но я слишком ясно вижу, что, сколько
бы я ни отдавала вам, пользы от этого не будет никакой. Вас словно гло-
жет какой-то недуг. Вы и бизнесом занимаетесь не как другие. Вы предае-
тесь ему сердцем, душой, всем своим существом. Вопреки вашему желанию,
вопреки вашей воле жена для вас была бы только мимолетным развлечением.
Вспомните, как вы восхищались Бобом. А сейчас этот великолепный конь то-
мится в конюшне. Вы купите мне роскошный особняк и бросите меня там. А я
буду либо зевать до одурения, либо слезами обливаться оттого, что не мо-
гу, не умею спасти вас. Вы одержимы своей игрой в бизнес, и эта болезнь
будет неуклонно точить вас, разъедать, как ржавчина. Вы играете в бизнес
с таким же азартом, с каким вы делаете все. На Аляске вы точно так же
играли в трудную жизнь снежной тропы. Вы во всем хотели быть первым:
никто не смел ездить с такой быстротой, забираться так далеко, как вы,
никто, кроме вас, не мог выдержать столь тяжкого труда и суровых лише-
ний. Вы отдаетесь весь до конца, вкладываете все без остатка во всякое
дело...
залила ее мокрые от слез щеки.
прочла вам целую проповедь.
шего все чаще и стремительнее, и Дид, уже не скрываясь и не борясь с со-
бой, доверчиво прижималась к его плечу. Ливня все еще не было. Харниш в
полном смятении молчал. Наконец он заговорил нерешительно:
Сертаков Виталий
Максимов Альберт
Белов Вольф
Махров Алексей
Мацумото Сэйте
Смоленский Вадим