заснуть под эти вопли и стоны? Ведь капитан все еще продолжает кричать, лишь
время от времени делая передышку.
нет, кроме старого капитана. Да и от него самого осталась одна только шкура:
ума-то он уже давно решился. Он буйный!
один и остался. Видишь, как гичка высоко поднялась над водой? Может быть,
кроме капитана, там и есть кто, но не больше одного, двух. Бояться нечего --
можно подойти поближе. Давай повернем и как-нибудь пристанем к борту.
Согласен?
так чего нам бояться? Я ведь такой -- готов и на риск пойти. Если кто там и
есть еще кроме нашего капитана, все равно им с нами не справиться. Мы двое
стоим не меньше четверых, уж не говорю о нашем Вильме!
один. Лучше всего подойдем вплотную и захватим лодку. Пожалуй, придется нам
с ним повозиться, если он и вправду спятил; а ведет себя он так, что,
видать, совсем рехнулся. Ну да ничего, авось как-нибудь справимся!.. Лево
руля!.. И давай разберемся хорошенько, что там такое творится!
снова повел "Катамаран" к дрейфующей гичке, матрос же и Вильям стали грести.
дошло до его сознания. Страшные вопли и бессвязные речи, казалось, ни к кому
не были обращены. То был лишь дикий бред помешанного.
легкие испарения. Правда, катамаранцы даже сквозь дымку тумана узнали гичку
и капитана "Пандоры", но удалось им это потому, что все происшествия были
слишком свежи в их памяти. И лодка и человек в ней виднелись лишь смутно.
Возможно, капитан их не заметил и до сих пор не догадывается об их
присутствии.
Теперь их, несомненно, уже увидели, так как человек в гичке продолжал
вопить, выкрикивая бессмысленные слова: "Эй, парус! Корабль, эй! Что это за
судно? Стой, будьте вы прокляты! Стой, чертовы олухи, а не то я вас
потоплю!"
пронзительными воплями и сопровождая свою речь возбужденными и нелепыми
жестами. Все это могло бы вызвать смех, если бы не производило такого
гнетущего впечатления.
с ума.
подойдя к лодке на полкабельтова, они перестали грести, решив вступить в
переговоры и посмотреть, не удастся ли успокоить помешанного разумными
словами.
дружелюбным тоном. -- Это я! Неужели не узнаете? Я -- Бен Брас, матрос с
вашей старой "Пандоры". Мы все время плавали здесь, на этом маленьком
плотишке, с тех самых пор, как сгорело судно. Я и Снежок...
только что собравшегося вкратце рассказать о своих злоключениях. Теперь
катамаранцы были так близко, что могли ясно видеть выражение лица капитана,
его безумную мимику и дико вращающиеся глаза. Не могло быть сомнений, что он
сошел с ума. Дальнейшие события вскоре доказали это.
услышав слово "Снежок", сумасшедший неожиданно пришел в сильнейшее
возбуждение: страшный крик потряс воздух, судорога исказила черты лица,
глаза зажглись таким огнем безумия, что жутко стало глядеть.
чертова пса! Давай его сюда!.. Ах, дьявол его побери! Это он поджег мой
корабль!.. Где он? Пустите меня к нему! Дайте задушить черномазого
собственными руками! Я покажу подлому негру, как держать свечку, которая
озарит ему дорогу прямо в ад! Снежок!.. Да где же он, где?
уставился на негра, словно отчаянно силясь разглядеть его.
успел его заметить. В тот же миг безумец снова испустил отчаянный вопль,
подскочил на несколько футов вверх и стремительно ринулся в море.
поверхность и, рассекая волны сильными взмахами, поплыл к "Катамарану".
Глава ХСI. ПОТЕРЯВШИЙ РАЗУМ ПЛОВЕЦ
скитальцы помешать ему взобраться на "Катамаран", не применив грубой силы?
Пришлось снова схватиться за весла, и плот понесся в противоположную
сторону.
за борт рукой. Только когда Бен Брас и Снежок стали грести еще быстрее, они
увидели, что сумасшедший их не настигнет. Опять началась погоня, которая
пока что разыгрывалась вничью, так как и преследователь и беглецы шли почти
с одинаковой скоростью, а если и был небольшой перевес, то на стороне
капитана.
может, до тех пор, пока не истощились бы силы, которые придавало капитану
безумие, и он бы не утонул, -- ведь несчастный как будто и думать забыл о
том, чтобы вернуться к себе на гичку. Он ни разу даже не оглянулся
посмотреть, как далеко позади она осталась. Нет, он плыл только вперед; и
взгляд его оставался неотступно прикованным к тому, кто, казалось, всецело
завладел его душой, -- к негру. Сумасшедший думал только о нем -- это было
ясно из его речей. Даже в воде он призывал проклятия на голову Снежка; имя
это не сходило с уст безумца, угрозы не прекращались.
полного изнеможения потерявшего рассудок пловца. Сверхъестественная сила,
свойственная безумию, не всегда будет поддерживать его -- рано или поздно
настанет момент, когда он беспомощно пойдет ко дну.
его ждал иной, более страшный, насильственный конец. Сам он еще не
подозревал о нем, а на "Катамаране" уже заметили приближение катастрофы.
чудовища. Страшно было глядеть на этих тварей--то были акулы с
головой-молотом! Они были отчетливо видны: поднявшись на поверхность, они
плыли за ним, и их темные спинные плавники торчали кверху треугольными
остриями. Хотя катамаранцы их прежде не замечали, но, как видно, акулы уже
давно держались около гички, несомненно следуя за ней.
очевидными намерениями. Они гнались за ним так же яростно, как он гнался за
"Катамараном".
капитан их и заметил, он вряд ли сделал бы малейшую попытку спастись. Скорее
всего, они показались бы ему такими же кошмарными видениями, как те, что уже
теснились в его мозгу.
чудовищ, которые охотятся за ним, -- разве только вмешаются люди на плоту.
Но если они и пожелают протянуть ему руку помощи, то для этого потребуется
самое быстрое и умелое вмешательство. И что же? Они не только захотели
спасти его, но страстно устремились на помощь. Сердца катамаранцев дрогнули,
когда они увидели этого несчастного помешанного в такой ужасной опасности.
Пусть они страшились его, как самого смертельного врага,-- все-таки это был
человек, их ближний, который вот-вот должен был стать добычей акул.
можно было ожидать всего, -- будь что будет! Они перестали грести и
повернули обратно навстречу пловцу. Даже Снежок изо всех сил старался
подвести "Катамаран" возможно ближе и поспеть на выручку бедняге, который
стремился к собственной гибели, ослепленный безумной ненавистью.
погибнуть! Акулы настигли его прежде, чем катамаранцы успели приблизиться и
сделать что-нибудь для его спасения. Те, кто так жаждал его спасти, увидели
это и прекратили все старания, оставшись свидетелями трагической катастрофы.
жертве с обеих сторон, и вот их неуклюжие тела очутились рядом с ним.
Сначала ему попалось на глаза одно из них, и так как в этот момент инстинкт
заговорил в нем сильнее развенчанного разума, несчастный метнулся в сторону.
Но как раз это движение и бросило его во власть другой акулы--та молниеносно
перевернулась на спину и схватила его своей широко разинутой пастью.
капитана.
если бы хватило сил, -- вторая акула подхватила изуродованный обрубок тела и
унесла его в безмолвную пучину океана.
Глава ХСII. НА ЛОДКЕ
как они сделались свидетелями ужасной сцены. Оставаться здесь было незачем.
Мгновенно обагрившиеся кровью воды, где разыгралась трагедия, уже не
представляли интереса для ее невольных зрителей. И, снова повернув плот к
дрейфующей гичке, они направились к ней со всей быстротой, какую давали
плоту весла и вновь поставленный парус.
Шилова Юлия
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Роллинс Джеймс
Вронский Константин