возбуждения. - О той странной штуковине, которую мы видели в лаборатории!
Если б она была при нас, мы бы смогли выбраться отсюда! Я знаю, что смогли
бы, Стив! И не трать мое время... наше время... на то, чтобы сказать мне,
что я чокнулась!
минут, говорить ничего такого он и не собирался. Если она чокнулась, так
они два сапога пара. Но...
говорить, но чувствовал, что его мозги заливает какая-то вязкая масса. -
Ты сказала, что почувствовала...
то.
подсветке приборного щитка улыбка вышла жестокой.
бедрами. Пальцы Стива сжались, похоже, он причинил Синтии боль, но ее
улыбка никуда не делась. Пожалуй, стала шире.
_милость_, _мы_ _занялись_ _этим_ _именно_ _сейчас_?
"Горим!" в зале, где визжат люди и гремит музыка. Через джинсы он
чувствовал близость ее "киски".
попытался заглушить атомный реактор до того, как расплавятся защитные
стержни. И это ему удалось, удалось представить себе лицо Синтии,
написанное на нем любопытство в тот самый момент, когда она смотрела на
него через открытую дверь со стороны пассажирского сиденья. Ее синие глаза
внимательно изучали его, она решала, не из тех ли он людей, которые могут
что-нибудь у нее откусить. К примеру, ухо. "Вы хороший человек?" -
спросила она. А он ответил: "Да, полагаю, что да". И вот этот хороший
человек привез ее в город мертвых, положил руку на ее интимное местечко и
теперь думает, что хотел бы оттрахать ее, оттрахать, одновременно причиняя
боль, провести некий эксперимент, добиться сочетания наслаждения и боли,
сладкого и соленого. Потому что именно так это делается в логове волка,
именно так это делается в доме скорпиона, именно это считается в Безнадеге
любовью.
_Ты_ _хороший_, _ты_ _хороший_, _ты_ _хороший_ _человек_?
которого, словно снег, летел песок. Он чувствовал, что пот выступил у него
на груди, под мышками, на лбу. Ему стало чуть лучше, но он скорее
напоминал больного, к которому вернулось сознание между периодами забытья.
И теперь он не мог забыть того, что думал о каменном волке. Ему мерещилась
неестественно повернутая голова и вылезающие из орбит глаза. Образ этот
прочно застрял в его голове.
этого делать. Что с нами?
прикоснулись к тому, что произошло в этом городе, и мне это совсем не
нравится. Я не могу выкинуть из головы эту гребаную камёнюку.
дверце, словно испуганная девочка-подросток на первом свидании, когда
обжимания зашли слишком далеко. Вроде бы она успокоилась, но щеки рдели
румянцем, а ребром ладони она вытирала слезы.
попал кусочек стекла. Вот и сейчас такое же чувство. Я непрерывно думаю о
том, что хотела бы взять этот камень и потереть им мою... ты знаешь.
Только это вроде бы и не мысли. Совсем не мысли.
теперь эта идея возникла и у него в голове. Он увидел себя прижимающим эту
уродливую вещицу, уродливую, но могущественную, в своему вздыбленному
пенису. А потом - себя с Синтией, яростно трахающихся на полу, под
висящими на крюках трупами, с этим серым куском камня, в который они
вцепились зубами.
не подпускать их к себе. Он вновь посмотрел на Синтию, попытался
улыбнуться.
тебя тортом.
стоял как надо. Стиву, конечно, хотелось "стравить пар", но хоть мысли его
стали своими. Если он сумеет еще какое-то время не зацикливаться на
каменной скульптурке, все вообще придет в норму. Но какими же ужасными
были те несколько секунд. Самыми ужасными в его жизни. В эти секунды он
узнал, какие чувства обуревают сексуальных маньяков. Он бы мог убить
Синтию. И, наверное, убил бы, если бы не убрал руку, не разорвал
физический контакт. А может, предположил Стив, она убила бы его. Секс и
убийство каким-то образом поменялись местами в этом отвратительном
маленьком городишке. Да только секс здесь ни при чем, абсолютно ни при
чем. Теперь Стив вспомнил, как мигнули огни и вновь включилось радио,
когда она дотронулась до каменного волка.
выводящая на шоссе 50. Мы ее найдем, и уедем по ней. Я даже рад, что эта
дорога оказалась блокированной. Не хотелось бы вновь проезжать мимо того
ангара и...
взглядом и увидел, как фары выхватили из песчаной пелены что-то
движущееся. Сначала ему показалось, что это призрак, дух какого-то
индейца, убитого добрую сотню лет тому назад. Но потом Стив разглядел, что
перед ним волк, большой, с немецкую овчарку, только более поджарый. Его
глаза горели красным в лучах фар. За ним, как почетный эскорт, следовали
две колонны степных скорпионов с хвостами, топорщившимися над спинами. С
флангов скорпионов охраняли по два койота. Все зверье вроде бы нервно
скалилось.
у Синтии все в порядке.
выронил на асфальт то, что держал в пасти. Внимательно посмотрел на свой
груз, потом отступил на три шага. Сел и часто-часто задышал.
лежать та самая каменная скульптурка с вывернутой головой и выпученными
глазами. Ярость, неистовство, секс, могущество - все это она словно
проецировала на кабину грузовика направленным лучом, будучи источником
особого силового поля.
раскаленный меч, погружается в нее, вот они оба лицом к лицу, их губы
разошлись в зверином оскале, они ухватили каменного волка зубами.
но слова уже не его. Слова из радио в его голове, того радио, что включила
эта чертова каменюка, лежащая в пыли. Глаза каменного волка впивались в
него.
возражаешь?
с ним сделает, что они сделают с тем, кто попытается встать у них на пути.
заиграли отблески зеленой подсветки щитка. Она высунула язык, точно так
же, как язык-змея высовывался из каменной пасти. Стив тоже показал ей язык
и схватился за ручку дверцы. Сейчас они вместе побегут к скульптурке,
потом потрахаются среди скорпионов, зажав ее между собой в зубах, а
дальнейшее уже не имеет значения.
который смотрел на нее с изумлением человека, только что узнавшего, что он
выиграл в лотерею.
дальше. Мне-то не надо, я завязал, знаете ли. - Он посмотрел на другую
сторону улицы, ожидая, что койотов прибавилось, но увидел все ту же
пятерку.
крышку с бутылки. _Пойдет_ _как_ _по_ _маслу_, _так_ _ведь_. _Том_?
_Обязательно_ _пойдет_.
побрал?
Круз Андрей
Браун Дэн
Никитин Юрий
Прозоров Александр
Гуль Роман Борисович
Херберт Фрэнк