и впрямь скопилось тем временем штук уже пятнадцать автомобилей: все но-
венькие, блестящие, престижных моделей. Владельцы сидели за рулями,
нервно покуривали; иные переглядывались, иные, напротив, старались
вжаться в салон поглубже, чтобы не вдруг быть узнанными.
щийся, проинвентаризировал взглядом автомобилизированное общество и по-
чапал в сторону электрички. Первый Из Очереди покинул машину, шагнул к
калиточке, но из дальней "Волги" выскочил Некто В Штатском, чьи своеоб-
разные шевелюра, борода и дородность наводили на мысль о рясе, - выско-
чил, перебежал дорогу Первому.
нимаете, важная! служба! Сам, понимаете, Владыка обещал! Не могли б вы!
чисто по-христиански!
заться у Полковника раньше остальных. Первый стоял в нерешительности,
как это бывает, когда просятся пропустить без очереди к зубному врачу,
но тут оживились задние: загудели клаксонами, повысовывались из окон:
нулся из окна:
- и помахал повесткою. - Он, я слышал, вообще уже в отставке.
автомобильное скопище, тут же и осеклась, остановилась, истерично попя-
тилась да и села обоими колесами в канаву. Водитель загазовал, задергал
туда-сюда рычаг передач, чем только усугубил положение.
и двинулся к перламутровой красотке.
рывая лицо ладошкою. - Не надо!
и на колесах - уже двинулись к потерпевшему.
ру, словно нашкодивший мальчишка, оставив красавицу-"девятку" на произ-
вол судьбы.
стояла в обнимку со своим Юношей возле тамбурного дверного окна. Толстая
тетка с сумками и авоськами с трудом выдралась из межвагонного перехода
и, пропихиваясь сквозь раздвижные остекленные двери, высказалась, взгля-
нув на парочку:
тительную надпись на стекле двери. - И все-таки зря мы туда едем.
Юноши, демонстрируя характер владелицы.
ния. И все-таки!
Внучка плечами. - Полковник мне и папа, и мама вместе. Не просто дед.
говор, но Внучка не обратила внимания.
вая ей голову.
заменил! И я его не предам!..
замелькал народ.
рукою.
ное радио.
а стыдливый ноль-одиннадцатый "жигуль" одиноко стоял возле самой полков-
ничьей дачи, когда Внучка и Юноша к ней подошли. В освещенном окне видно
было, как Полковник беседует с Очередным Карасем. Внучка взяла Юношу за
руку, потащила к калитке.
шутливо крадучись, повлекла Юношу к дверям. Прежде чем те закрылись, го-
лубоватый пронзительный свет галогенок подъезжающей машины успел на
мгновенье осветить пару.
ник. - Вызывают вас - приходите. Все! А зачем - это уж мое дело!
жей. - Мы потихонечку, помнишь, как Штирлиц? Ну полковник, чего надул-
ся?! Мы вчера не могли и позавчера тоже. Я потом объясню. Здравствуйте,
- отнеслась к Карасю.
но.
Сидорову-Казюкасу.
нуть конфликт и потянула Юношу на крутую лесенку, а по ней - в мансарду,
бросив деду по пути: - Ну ты занимайся!..
к даче, погасили фары, умолкли и выпустили, наконец, одетого в светлый
костюм Спортивного Мужчину, не старого, но совсем седого эдакой благо-
родною сединой. Он осмотрелся, оценил факт наличия стоящего у дома
ноль-одиннадцатого, вытащил кисет с табаком, трубку, неторопливо набил
ее, запалил от спички и стушевался во мгле. Когда глаза Благородного
попривыкли к темноте, он пересек неширокую Садовую и остановился у дома
напротив: не в пример ладненькому, но, в общем-то, несерьезному полков-
ничьему - мощный, огромный, из неподъемных, почерневших от времени бре-
вен сложенный, был он - даже во тьме очевидно - запущен до невозможности
восстановления. По лицу Благородного скользнула странная какая-то гри-
маска: улыбка - не улыбка, и если уж улыбка, то, скорее, усмешка:
горькая и над собой. Он толкнул державшуюся на одной верхней петле ка-
литку, та подалась нехотя, скребя низом по земле, но щель достаточную,
чтобы пройти, Благородному предоставила. Чем он и воспользовался.
ибо находился в давно ни на чем не держащихся пробоях. Благородный потя-
нул за ручку и оказался внутри затканного паутиною, загаженного экскре-
ментами дома. Слабый блик далекого фонаря пробивался сквозь незакрытую
дверь, и Благородный, перешагивая через кучки дерьма, вошел в огромную в
своей нежилой пустоте комнату.
мую теплую, всю в уютных мелочах гостиную, где много-много лет назад пел
ныне покойный Бард:
но и эхо, кажется, покинуло дом: не отозвалось, позволило словам пото-
нуть, кануть, бесследно не стать.
тив которого сидел в незапамятные времена Благородный, слушая Барда и
машинально наблюдая, как на участке напротив десяток солдат строит дачу,
а крепенький мужичок лет сорока бегает-приглядывает, обеспечивает указа-
ниями. "Летчик, наверное, - подумал Благородный тогда. - Испытатель. От-
куда ж иначе в таком возрасте деньги на дачу? Да и солдат не всякому да-
дут."
ни зазывали, была живою и теплою, а здесь, в огромном чернобревенчатом
Шекли Роберт
Андреев Николай
Глуховский Дмитрий
Андреев Николай
Сапковский Анджей
Афанасьев Роман