только и занята была, что строила, лепила, рисовала...
рук для убийства. Почему так происходит?
этом сейчас?
- мрачно сказал Кратов. - Все время долетает эхо.
такое движение, словно хотела спрятаться за него. Глаза ее округлились.
твердо. - Иди туда и жди меня. И ничего не бойся. Это МОЯ работа, -
упредил он ее вопросы.
покорно пошла к стоянке.
вздыбленное насекомое в алом хитиновом панцире, проводило ее взглядом
круглых лиловых глаз. Оно сидело в кабине обычного земного гравитра,
распахнув дверцу и высунув наружу длинные конечности, закованные в некое
подобие рыцарских лат.
галактических языков.
Глядеть на него можно было в упор, даже не щурясь. Толку от Старшего
Солнца, следовало заметить, было немного.
спутник, Младшее Солнце, выписывавший по небу хитрые вензеля, - не потому,
что имел игривый характер, а благодаря странностям орбиты самой планеты. И
его подсветки вполне хватало на то, чтобы сделать день - днем, а не
вечными сумерками, как это и случалось порой в других звездных системах с
другими мирами. А заодно и на то, чтобы выжечь всю поверхность планеты в
песок. Песок мелкий, вязкий и въедливый. Проникающий в любую щель,
омерзительно хрустящий на зубах, покалывающий между лопаток. И вдобавок
могильного серого цвета. Первооткрыватели назвали планету Псамма, что
по-гречески означает "песок". У них не было выбора: с орбиты глазу не
являлось ничего более примечательного, нежели сплошная серость, то там то
тут вздыбленная длинными покатыми сеифами.
барханов, дюн или, например, даунов - Кратов не знал. Да и было это сейчас
ему совершенно безразлично.
платформы, положив руки в упругих металлизированных перчатках на пульт
управления. Похрустывал проклятым песком между сомкнутых зубов и мысленно
уговаривал себя не беситься.
полном соответствии с правилами личной безопасности, сочиненными каким-то
идиотом, никогда на Псамме не бывавшим и, вполне вероятно, вообще ни разу
не покидавшим пределов собственного кабинета. Скафандр давил тяжким
гнетом. К тому же, он не вписывался в кресло "гоанны", в обычных условиях
довольно комфортабельное, причиняя тем самым дополнительные неудобства.
настолько, чтобы начисто попрать все кодексы и инструкции. Однако же, он
побудил Костю откинуть забрало "галахада", дабы вдохнуть чистого воздуха
полной грудью... В итоге было наглядно продемонстрировано, что, возможно,
означенные инструкции придумываются не всегда идиотами, но как раз для
дураков. Раскаленный воздух рвал горло почище акульей кожи. И не так
досаждала безумная жара - с ней справлялись встроенные терморегуляторы, да
и сам Костя предусмотрительно отрегулировал свой теплообмен, - как
проклятый песок. Мгновенно набившийся в рот, в уши и, самое подлое, за
шиворот.
сеифами. Спутник Кратова в этом путешествии, картограф Гвидо Маони, молча
клевал наглухо задраенным шлемом в кресле пассажира. Ему в своем
"галахаде" было прохладно, покойно и уютно. Как улитке в раковине.
песке. Вырос там, можно сказать, как саксаул! Если вспомнить, каким я
заявлялся домой с гулянок - мама всегда ждала меня с пылесосом
наперевес... Вроде бы радоваться должен, что на чужой планете немедля
угодил в привычные, родные условия. Так нет же! Сижу, как идолище поганое,
исхожу адской смолой, которую того и гляди выплесну на товарищей. Старших
по возрасту и опыту, между прочим. Старательно, умело и, главное,
безропотно исполняющих свой профессиональный долг. И не преступающих всуе
ни единого из существующих предписаний. В отличие от отдельных своенравных
долдонов..."
по миссии. Обрела, но, к сожалению, не ко всем. Имелись на то причины. По
преимуществу субъективные, как ни стыдно было это признавать.
долдонище! Упрямое и неумное.
практически никто из моих коллег таковой не является. По определению... А
в целом все верно. Поделом вору и мука".
и тридцать восемь кораблей. В ее задачи входило подробное
картографирование и разведка недр. Лежащее на поверхности в специальном
изучении не нуждалось: серые пески являли собой продукт дробления вполне
тривиальных осадочных пород, каковое состоялось еще в те давние времена,
когда Псамма обладала открытыми водоемами. Что она действительно ими
обладала, сомнений не вызывало. Что до флоры, то синяя колючка, с
разнообразной густотой покрывавшая пространства между сеифами,
хозяйственного интереса не представляла. Фауна же - заурядные инсектоидные
формы - привлекала только немногочисленных экзобиологов.
всех уголках Галактики.
покидали планету. Сейчас их оставалось на Псамме не более десятка,
разделенных тысячами километров нагой пустыни.
классу "малый марабу": он заключил с миссией контракт на шесть тысяч
энектов. И он отработал эту немалую сумму до последнего пунктика своим
потом, кровью и нервами.
славными людьми, простыми и приятными в общении. Звездоход всегда поймет
звездохода... Третьим был ксенолог Сергей Эдуардович Варданов. Всю дорогу
от галактической базы до планеты он молчал, а в редкие моменты, отверзая
уста, обнаруживал себя редкостным занудой. Едва только корабль коснулся
песков, как он вырвался в главные персонажи. И с той поры воспрещалось
всякое вольнодумство в обхождении с местной биосферой. Варданов строго
следил, чтобы наложенные им табу неукоснительно соблюдались. Опытные Фрост
и Маони не впервые сталкивались в полетах с ксенологами и отнеслись к
этому явлению философски. Кратов же по молодости пытался бунтовать.
Поэтому все шишки перепадали исключительно ему.
пробуждаясь.
станет он, в самом деле, смотреть курсограмму?
двинул "гоанну" по широкой дуге, далеко огибая пчелиный улей, упрятанный в
низине между сеифами.
Корнев Павел
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Афанасьев Роман
Земляной Андрей
Херберт Фрэнк