никаких разговоров, ясно?
отсюда, он уже никогда больше не прикоснется ни к алкоголю, ни к сигаретам.
Он страшно гордился тем, что у него лежит пачка с десятью сигаретами и
сегодня он позволит себе выкурить только три, несмотря на то, что ровным
счетом нечего делать.
предположить, что она такая деловая! Нет, не зря я вытащил ее из мотеля, не
зря вбухал в нее уйму денег. Если она сумеет мне помочь, то ей вообще цены
не будет, - Шанкуров замер, прислушиваясь к тому, как быстрее побежала по
жилам кровь. - Если бы сюда еще и девок можно было приводить - вообще бы
никогда на волю не запросился. Не люблю я эти застолья, нудные разговоры.
Никак не решался забросить дела, а нужно было послать всех к черту, забрать
деньги из оборота и жить в свое удовольствие". Шанкуров медленно разводил
руки в стороны, затем опускал их и резко выдыхал, восстанавливая дыхание.
себе под нос Аркадий Геннадьевич, - то...Он не договорил, опустился на пол и
принялся отжиматься. Выпрямляя руки, в последние доли секунды Шанкуров
успевал оттолкнуться от пола и умудрялся хлопнуть в ладоши.
делается в этом мире, делается к лучшему. И если нет у тебя сил самому
изменить жизнь, то Бог позаботится об этом.
он оказался в камере, три смерти висело на нем. Но одно дело - убить ножом
или из пистолета, задушить жертву собственными руками, и совсем другое,
когда сбиваешь человека машиной. Вроде бы и не ты сам убиваешь, убивают за
тебя.
рот, вытаращил глаза, а затем, тяжело дыша, распластался на холодном
бетонном полу.
доставляя в самые отдаленные уголки тела живое тепло и энергию. Шанкурову
казалось, будь в этом надобность, он месяца за два натренировался бы так,
что сорвал бы руками металлическую дверь своей камеры, разбросал охранников
и вырвался на волю. Конечно, такие мысли являлись преувеличением, но Аркадий
Геннадьевич и впрямь был сейчас в форме, в прекрасной физической форме.
Глава 20
подъехал к загородному дому банкира. Анжелика, ничего не говоря, вышла и
скрылась за дверью. Владимир Петрович уже ничему не удивлялся. Он спокойно
воспринял даже новость, что теперь смены охраны не будет - на неопределенное
время. Все, кто был с Шанкуровым в тот злополучный вечер, станут жить в
доме, чтобы всегда находиться под рукой. А кому не нравится - пускай ищут
себе другое место, никто не держит.
в помещение для охраны. Сегодня их, охранников, было здесь трое - Владимир
Петрович, Гарик и совсем недавно уволившийся из спецназа молодой парень
Виктор, которого все называли не иначе как Витек. В углу стоял ящик с пивом,
парни спали. Чего тут сторожить, если хозяин в следственном изоляторе,
хозяйки нет дома, а вся территория городка по периметру колючкой затянута да
телекамеры на столбах, как раньше - скворечники, а под каждым столбом -
солдат с автоматом.
матерных слов - даже не открывая глаз. А вот Витек, еще окончательно не
отошедший от военной дисциплины, сел на кровати и очумело. Посмотрел на
Владимира Петровича:
стриженные, стоявшие ежиком волосы. У него был взгляд самодовольного
манекена, он не выражал никаких чувств и, уж тем более, мыслей.
задремавшего Гарика. -Поднять его?
слова, проговорил бывший спецназовец.
нельзя.
слово из трех букв не понаслышке знает, но и во всех дырках этот предмет
подержала.
там и материться станешь. Тут тебе не пивная, ясно?
между ними. Тут же стояло блюдце, которое обычно использовалось как банк. В
трех стенах комнаты имелись большие - от пола до потолка, окна. Местность
через них просматривалась великолепно. Но нужды в этом не было: если и могли
появиться здесь, в дачном поселке военного ведомства, посторонние, то из
милиции, из ФСБ, а против них частным охранникам все равно лучше не
возникать.
фигуру облегали рыжие замшевые брюки и белая шелковая блузка. На плечи
женщина набросила свитер, завязав рукава на груди. Гарик проводил ее
взглядом:
рядом нет, чтобы возбудить .кого, а все равно старается - привычка.
хочет, так и ходит.
Гарика.
бабы задница уже моей, значит, это не баба.
чтоб закрыть тему, но Витек не унимался:
осмотрю, ноги и только потом лицо.
сдавать.
ходила так всегда - женственно, с вызовом и возбуждающе. Шла, словно по
сцене.
профессиональных навыков. Тем более, сегодня она страшно нервничала, прямо
руки дрожали. Бывают случаи, когда человеку приходится делать что-то впервые
в жизни. Такой случай выпал и на долю Анжелики. И хотя она прекрасно
понимала, что чему быть, того не миновать, все равно нервничала, и
манерность поведения хоть как-то спасала ее.
поездки по магазинам не могли бы привести ее в чувство. Никого не попросив о
помощи, женщина отодвинула ворота конюшни и стала седлать серого, в белых
яблоках коня. Она и раньше никому не позволяла седлать для себя. Конь стоял
смирный, послушный шепоту хозяйки, чувствительный к ласке. Он лишь мелко
вздрагивал, когда ладонь Анжелики скользила по его шелковистым, вычищенным
бокам. "Верховая езда - вот что отвлечет меня. Скакать так, чтобы ветер
свистел в ушах!"
тронула поводья. Конь послушно вышел из конюшни и двинулся по кругу,
дожидаясь, пока Хозяйка изберет маршрут. Анжелика, сидя на рослом скакуне,
совсем по-другому взирала на мир.
привстала в стременах и ухватила пальцами широкий, как растопыренная ладонь,
кленовый лист, мягкий и немного влажный. А когда она растерла его в пальцах
и поднесла к лицу, почувствовала почему-то запах свежеиспеченного хлеба.
перешел на рысь. Теперь уже можно было ощутить упругость воздуха,
обтекавшего ее лицо, труднее стало дышать. Но она была возбуждена, и это
помогало отрешиться от тревожного ожидания, уменьшало страх перед вечерними
событиями. - Вперед, вперед, - приговаривала женщина.
вспыхивали лоскутки голубого неба. Всадница проносилась мимо расположившихся
на берегу озера небольших компаний. В основном - солидные военные в
тренировочных костюмах со своими клушами женами, вообразившими себя
красавицами, и детьми.
машине можешь мчаться, но тебе покажется, что стоишь на месте. А вот верхом
- прямо-таки дух захватывает". Ее волосы растрепались от ветра, глаза
слезились, но она не сдерживала коня. А тот чувствовал, что ей хочется
скакать быстрее и быстрее. Уже в другую сторону легли тени, теперь вода
сверкала золотым блеском.
выглядел диким. Густые заросли крапивы, орешника, еле заметная тропинка,
заболоченный берег, заросший камышами. Пахло сыростью, гнилью и аиром.
Шилова Юлия
Дальский Алекс
Сертаков Виталий
Семенова Мария
Шилова Юлия
Курылев Олег