заколотило. Боясь поверить самому себе, он смотрел не мигая на ее лицо: по
тому, как оно дрогнуло, как расширились ее глаза и задрожали губы, Андрей
понял, что Лена его тоже узнала...
привлекать лишнего внимания, Лена, принеся стакан воды Обнорскому, быстро
ушла, оставив короткую записку: "Вечером с 20.00 буду ждать тебя на
аэрофлотской вилле - она находится недалеко от посольства, - спросишь, где
представительство Аэрофлота, тебе покажут. Обязательно приходи". Больше она
к креслу Андрея не подходила.
переводчиков отвезли в район Хай аль-Аквах, где располагался Аппарат ГВС,
клуб, столовая и библиотека. Напротив высотного здания Аппарата стояла
гостиница для холостяков, работавших в Триполи - несколько этажей этой
многоэтажки были отданы под транзитников, то есть для тех, кто ждал в
Триполи оказии, чтобы убыть в другие города на постоянное место работы, и
для тех, кто прибывал из этих городов в столицу перед отпуском или
окончательным отъездом в Союз.
принципиально уже решен, однако официального приказа Главный еще не
подписал, поэтому Обнорского для начала поселили в транзитный номер - в нем
не было ничего, кроме большого шкафа и трех пружинных кроватей. Андрей
быстро принял душ (повезло, что была вода, потому что утром и вечером ее
периодически отключали - холостяки умывались, поливая друг другу воду на
руки из пластиковых канистр), переоделся, причесался, тщательно почистил
зубы и, бросив в рот несколько мятных лепешек, чтобы заглушить запах еще не
выветрившегося перегара, отправился в Аппарат. Удивительное дело - он
чувствовал себя почти сносно, и настроение не было таким подавленным, каким
бывает обычно после выхода из многодневного крутого штопора.
тряхнуло Обнорского не хуже электрошока. Он ведь думал о ней все эти годы,
запрещал себе вспоминать, спал с другими женщинами, - а все равно думал...
Какая она стала... Собственно, и была ничего, но годы превратили ее в
настоящую, налившуюся уверенной женской силой красавицу - хоть на обложку
западного журнала фотографируй... Андрею вспомнились слова его коллеги по
Краснодарскому учебному центру, умудренного тремя разводами сорокалетнего
майора Доманова: "Малыш, когда-нибудь ты поймешь, что настоящая женщина
начинается лет в двадцать восемь, не раньше. Только к этому возрасту она
начинает кое-что понимать и в постели, и в жизни, и тогда с ней становится
не просто приятно потрахаться - с ней становится интересно... Помнишь, как
О.Генри сказал: "Любовь такой женщины равняется гуманитарному образованию"?
А с девятнадцатилетними свиристелками - с ними же просто скучно, даже с
самыми что ни на есть раскрасавицами. Они могут только брать, отдавать им
еще нечего. Трахнешь такую дуру и лежишь в тоске, думаешь, как бы смыться
поскорее..."
Обнорский как заклинание повторял про себя слова из записки стюардессы:
"Вечером... буду ждать тебя... Обязательно приходи..." Конечно, он придет.
Андрей пробился бы к аэрофлотской вилле, даже если бы весь Триполи горел и
стрелял, как Аден тогда, в сентябре восемьдесят пятого...
своим благородным длинным носом и удовлетворенно кивнул:
здесь поменьше, шеф недавно начал очередной виток борьбы с пьянством. Между
нами: у его супруги климакс начался, ее товарищ генерал раком поставить не
может - вот и перешел на нас. А нам что - нас ебут, а мы крепчаем, собираем
материал для диссертации по теме "Влияние половых отношений на служебные".
Да ты садись, садись, как там Союз-то - помнишь хоть что-нибудь?
вопросом на вопрос Обнорский. Балагурство Петрова его не подкупало и не
расслабляло - Андрей был уже не сопливым практикантом, и кое-чему жизнь его
научила. Бывало, что на голову уже бочка с говном летит - а тот, кто ее
запустил, все шуточки с прибауточками разбрасывает...
не держал и сюрприза типа того, что, мол, с переводом в столицу ничего не
вышло, не готовил. Референт закурил и перешел на деловой тон:
разобраться, в какую группу тебя засунуть... У самого пожелания какие-нибудь
есть?
кого-нибудь?
референт начнет предлагать ему места на выбор. Попасть в ту группу, где
работал Илья, было бы просто идеально, это сразу решило бы многие проблемы.
Однако Петров, услышав фамилию Новоселова, досадливо сморщился, как от
крайне неприятного воспоминания:
ним друзья были - еще по Йемену? А?
Андрей почувствовал, что для успеха задуманного им дела афишировать истинное
отношение к Новоселову не стоит. - Виделись с ним в последний раз весной
восемьдесят шестого...
пожевал губами и сказал со вздохом:
Главного по ВВС узнал о твоем решении сдристнуть с "Бенины", обиделся он на
тебя очень сильно, кричал даже, руками размахивал... Генералы - они же как
дети, ей-богу... Мы, конечно, его малость подуспокоили своими методами, он
стих, как ветер в долине, но идти на "Майтигу" тебе все же не стоит -
выберет момент и поднасрет. Тем более ты с Новоселовым приятельствовал...
Савельева, между прочим, после этого самоубийства чуть было на родину
досрочно не отправили - как это, мол, в его группе такая хуйня творится...
Александра Антоновича Савельева Андрей видел всего дважды, но и этого
хватило для определения крайней степени самодурства, которым природа и
служба в Советской Армии наделила генерала. Если он действительно затаил зуб
на Обнорского, совершившего через его голову маневр с переводом из Бенгази в
Триполи, тогда Петров прав, делать на "Майтиге" ничего. Савельев найдет
способ устроить Андрею "кудрявую жизнь с бубенчиками". Поэтому Обнорский тут
же отработал назад:
Просто в Бенгази сидеть осточертело за два года - скучно, народу мало... Не
то что у вас тут...
карнавал какой-то... Ладно, пехотная школа тебя устроит? Там все хорошо,
только шестерики часто. <Шестериками в среде военных переводчиков называли
шесть идущих подряд один за другим академических часов лекций, которые
переводил один и тот же человек. В принципе, шестерик был максимальной
загрузкой переводчика, работающего в учебном заведении.>
после работы не доставали, А так еще и лучше, когда пашешь - время быстрее
летит.
шефа будет проблематично. Вся группа пехотной школы живет в Гурджи <Гурджи -
один из кварталов Триполи, расположенный довольно далеко от Хай аль-Акваха,
в котором располагались Аппарат ГВС и гостиница для холостяков. В Гурджи был
целый городок из пяти - и четырехэтажных домов, где жили семейные советские
военные специалисты и переводчики. По одной версии, название кварталу дала
одна богатая местная семья, по другой - группа турецких янычар, стоявших
лагерем в этом месте в средневековье; янычары эти были родом из Грузии.>, а
ты поселишься у нас под боком. Так что видеться будете в основном на службе,
а вся вторая половина дня - твое личное дело. Ну, иногда, естественно, буду
тебя к дежурству по Аппарату привлекать, сам понимаешь - это всех переводяг
касается... Ну так как - по рукам?
сердцу Андрей.
честно проишачил - надо тебе под дембель немного халявки подбросить.
очень даже относительной, - но изобразил на лице глубокую благодарность
"благодетелю". Петров между тем продолжал вводить Андрея в курс дела:
сухопутным войскам - генерал-майор Кипарисов, он будет как бы твоим старшим
начальником. Между нами - гандон редкостный, жаден до безобразия, поорать
любит... В последнее время, правда, стал потише - тут кое-какие его делишки
всплыли: он, падла, несколько квартир в советском городке в Гурджи арабам
передал - якобы по ошибке... У нас семейных селить некуда, думают уже в одну
квартиру по две семьи впихивать, а он - ошибся... Рассеянный такой генерал.
А в Джамахирии, как ты знаешь, закон: если ливийская семья успела вселиться
в квартиру, никто не имеет права ее оттуда выселить. Смекаешь? Квартиры-то
комфортабельные. ,
улицы Бассейной..."
реально сталкиваться вообще скорее всего не придется. А в пехотной школе