Чтение 52–й страницы книги ~Осколки великой мечты~

"Отлично, на ловца и зверь бежит, - подумала она. - Значит, Иван решил
сам приехать и выяснить отношения".

Но Баргузинов выяснял отношения как-то странно.

Он ждал ее не дома, а за два квартала до него - перегородив своим джипом
дорогу.

Ника пожала плечами, затормозила, вышла из машины.

Спросила с улыбкой (Иван стоял на дороге, грозный, словно статуя
Командора):

- Ты чего здесь? Пошли домой...

Ника успела заметить, что сквозь щелку в заборе за ними наблюдает выводок
востроглазых пацанов - в соседнем доме проживал старичок-генерал с
многочисленными внуками.

- Нам надо поговорить! - сквозь зубы процедил Иван.

- Ну и поговорим дома, - пожала плечами Ника.

По насупленному виду Баргузинова она поняла, что тот настроен на
серьезную ссору. Отлично, она тоже к ней готова. Только не на виду же у
соседей!

- А где твой старый хрен? - спросил Баргузинов.

Из-за забора явственно слышалось мальчишеское хихиканье.

Ника подавила злость, показала глазами на место, где пряталась стайка
любопытных пацанов, и спокойно сказала:

- Иван, мы все обсудим дома.

Она хотела добавить: "Не позорься!" - но удержалась. Зачем понапрасну его
сердить? Им и так предстоит весьма неприятная беседа.

За ту минуту, пока они ехали к дому и парковали машины (свой джип Иван в
гараж не погнал, оставил во дворе), Ника уже определила схему разговора:
"Иван, мы взяли друг от друга все, что могли. Наши отношения себя изжили. Я
могу тебя уверить в том, что "старый хрен" - всего лишь мой деловой партнер.

Но - не буду.

Потому что теперь - это мое личное дело, и тебя оно не касается.

Наша любовь прошла, помидоры давно завяли.

Настало время поставить точку и расстаться друзьями".

Но, как иногда бывает в математике (и тем более в человеческих
отношениях), разговор пошел совсем не по заданному алгоритму...

Иван прошел в гостиную, машинально принял чашку со сваренным Никой кофе.

Он почему-то избегал ее взгляда.

Смотрел куда угодно, только не на нее.

Ника устроилась в соседнем кресле, выжидательно взглянула на него...

Баргузинов сказал наконец - его голос звучал хрипло и неуверенно, что ему
вовсе не шло:

- Ника, я буду с тобой откровенным. Мне это решение далось тяжело...
Ника, понимаешь, я понял...

Это так смешно, - он нервно засмеялся, - так смешно и глупо...

Она терялась в догадках.

Чего такого Иван надумал?

Ника коснулась его руки, подбодрила:

- Баргузинов, не узнаю тебя! Чтоб ты - и смущался?! Говори быстрей!

- Да, я смущаюсь! - сказал он громко. - Смущаюсь, как последний идиот!

- Влюбился, что ли? - предположила она. - Девчонку молодую себе нашел?

- Тебя это волнует? - он цепко взглянул на Нику.

- В общем-то, нет, - она равнодушно пожала плечами.

В камине потрескивали дрова.

Огонь увлеченно лизал поленья, подмокшие деревяшки посвистывали.

- Почему дрова мокрые?

- неожиданно спросил Иван.

- Опять забыли в дом занести?

- Не занесли.

Только уже под дождем спохватились...

Они еще высохнуть не успели, - призналась Ника.

- Бардак! - резюмировал Иван, презрительно пожав плечами.

Это был прежний Баргузинов - сердитый, строгий, уверенный в том, что без
него Никина жизнь пойдет под откос.

- А какого черта ты тогда руки распускал?

- фыркнула Ника.

- Сам скандал начал, сам - ушел, а теперь еще на меня наезжаешь!

Следил бы сам за своими дровами!

Он опустил голову:

- Ну... это... в общем, я извиняюсь., Раньше Ника бы опешила.

Иван - извиняется перед ней?

Извиняется? Смущается, словно школьник? Да раньше за его "прости" она бы
ему на шею бросилась, зацеловала бы, растаяла в его объятиях!

Но то было раньше.

А сегодня Ника разъярилась.

Она вспомнила, как прикладывала холодный компресс к щеке, на которой
остался след от Ивановой руки, как Васечка утешал ее и плакал вместе с
ней...

- Поздно извиняться, - холодно сказала она. - Ушел твой поезд, ясно?

- Ника...

- Он потерянно посмотрел на нее.

- Ну прости меня, я... я погорячился!

Ника не верила своим глазам.

Баргузинов даже говорить стал на пару тонов ниже, его голос звучал мягко,
вкрадчиво - вылитый профессор Полонский! Заболел он, что ли? Может, у него
СПИД нашли?

- Ты, часом, не заболел?

- Она постаралась, чтобы в голосе прозвучали презрительные нотки.

- Да, заболел, - сказал он спокойно.

- Тобой.

Я заболел - тобой. Люблю тебя, дуру, ясно?

Вот тебе, Никочка, и Юрьев день!

Иван вскочил с кресла, нервно прошелся по гостиной.

Его голос креп, набирал обороты:

- Ника, коза! Старушка, я понял! Понял, что без тебя не смогу!

Он подошел к ее креслу, опустился рядом на пол, взял ее руки в свои:

- Мы столько пережили вместе.

Вместе работали...

Боролись... И я.., я ни разу не говорил тебе, что я тебя - люблю.

Ника ошарашенно смотрела на Ивана. Не может он говорить таких слов. Это
не его метод, это бред какой-то... Неужели он ее разыгрывает? Зачем?

- Иван, ты и вправду заболел. С головой поссорился, - сказала она твердо.

Вместо ответа он приник к ее губам.

Поцелуй был не сильно страстным, как всегда. Сегодня его губы касались ее
губ осторожно и нежно.

- Ника, давай начнем все сначала, - сказал он, разомкнув объятия.

Она недоверчиво смотрела на него.

И начинала понимать, что Баргузинов действительно не шутит.

До Ивана наконец дошло - спустя сколько лет!

- что женщине нужна любовь, нужны нежность и забота, а не только стопки
баксов, придирки, окрики и сильный, грубый секс.

Ах, Иван, если бы ты понял это немного раньше... Хотя бы год назад понял!

И стал бы жалеть меня, и прижимать к груди, и утешать, если я плачу... А
теперь - поздно.

Ника сказала устало:

- Иван, ты опоздал...

Она тоже вскочила с кресла, встала перед ним - он по-прежнему сидел на
полу. На ее глаза Навернулись слезы.

- Знаешь, что я тебе скажу! Ты ночами прятался в своей спальне и
счастливо храпел.

А знаешь, каково было ночами - мне?

Когда я сидела без сна, и вспоминала, и думала?

Ты хоть раз спросил меня, каково это - потерять любимых родителей и
знать, что ты даже не можешь за них отомстить?

А после этого... банка?

Ты интересовался, каково мне было одной в Америке? Когда я каждый день
ждала, что ко мне - придут? Придут и небрежно спросят:

"Мадам Веселова?

Мы тут к вам по поводу кредита..."

Тебя волновали мои проблемы?

Да черта с два! Ты всегда жил, как хотел! Лишь бы тебе было хорошо и
комфортно!

Он слушал ее, не перебивая. Ника вошла в раж, заговорила громче:

- Так вот, получай!

Врать не буду, в чем-то ты меня устраивал. Мне было хорошо с тобой - но
только так, местами. С тобой классно трахаться, ну и ночами гулять не
страшно.

Вот и все.

А я хочу жить с человеком, на которого можно положиться, кто никогда не
подведет, кто всегда успокоит...

- Я никогда тебя не подводил, - сказал он глухо.

- Ладно, не подводил, - согласил она.

- Зато - доводил!

Меня тошнит от твоих "молчи, женщина" и "бабе место на кухне"!

- Ника, ну что такое с тобой! Я же никогда тебе ничего не запрещал!
Хочешь работать - работай! Хочешь на концерт - иди!

- Ага, иди - а за тобой мои холуи присмотрят!

- Какие холуи? - спросил он удивленно.

- Твои холуи!

Меня даже Катька спросила, разволновалась: "Кто за тобой следит?"

- Когда это было? - настороженно-цепко спросил Иван.