Чтение 52–й страницы книги ~Увертюра смерти~

У Фокса будет более обстоятельная беседа с хорошенькой горничной.

Вышел Найджел и довез его до гостиницы. Аллен спросил у миссис Пич, может
ли он использовать гостиную под офис в течение часа. Миссис Пич согласилась.

Найджелу было приказано удалиться.

- Почему? С кем вы собираетесь встречаться? - спросил он.

- С миссис Росс.

- Почему я не могу при этом присутствовать?

- Я думаю, что она будет говорить более свободно, если я буду один.

- Что ж, разрешите мне посидеть в соседней комнате с немного приоткрытой
задвижкой. Аллен задумчиво посмотрел на него.

- Очень хорошо, - сказал он. - Вы можете сесть там. Записывайте. Мы не
сможем использовать эти записи как вещественное доказательство, но они могут
пригодиться. Подождите секунду. У вас фотоаппарат с собой?

- Да.

- Посмотрите, сможете ли вы сделать снимок, когда она будет входить.
Соблюдайте осторожность. Быстро идите на свое место. Она придет через
секунду.

Найджел успел как раз вовремя. Через пять минут мальчик-служащий объявил
о приходе миссис Росс. Она вошла, и при ее появлении невольно возникла
мысль, что ей гораздо более пристало бы входить в отель "Риц", чем в простую
деревенскую гостиницу.

- Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились поговорить со мной, -
сказала миссис Росс. - Как только я об этом вспомнила, то очень
заволновалась. Большая дерзость с моей стороны - обращаться к вам вне стен
дворца правосудия.., или как там это у вас называется? Вы, похоже, очень
торопились.

- Моя работа состоит в том, чтобы выслушивать тех, кто хочет поговорить
со мной, - сказал Аллен.

- Можно мне присесть?

- Прошу вас. Я думаю, вот это кресло самое удобное.

Она села; в ее жестах сквозило неуместное в данной ситуации кокетство.
Она сняла перчатки, порылась в своей сумочке в поисках сигарет и затем взяла
предложенную Алленом сигарету. Тот продолжал стоять.

- Вы знаете, - сказала миссис Росс, - вы ничуть не соответствуете моему
представлению о детективе.

- Вот как?

- Ничуть. Тот огромный человек, который везде ездит с вами, гораздо
больше похож на представителя Скотленд-Ярда.

- Может, вам лучше встретиться с инспектором Фоксом?

- Нет, мне лучше встретиться с вами. Не выговаривайте мне.

- Прошу прощения, если было на то похоже. О чем вы хотели мне
рассказать?

Она наклонилась вперед. Ее манеры утратили всякую легкомысленность. Она
приняла по-настоящему обеспокоенный вид, но каждый ее жест говорил об
уверенности в том, что ее собеседник с пониманием и сочувствием отнесется к
причине ее прихода.

- Вы подумаете, что глупо было не вспомнить об этом раньше, - сказала
она, - но все это было настоящим шоком. Я думаю, что просто выпустила это из
виду или что-то в этом роде. Не то чтобы у меня была какая-то привязанность
к бедной женщине, но что ни говори, это был шок.

- Я уверен, что так и есть.

- Когда вы приходили ко мне вчера, у меня жутко болела голова и я едва ли
могла о чем-либо думать. Вы спрашивали меня, выходила ли я из дома в пятницу
вечером?

- Да. Вы сказали мне, что не выходили.

- Мне казалось, что я была дома. Честно, я не понимаю, что на меня нашло
в тот момент. Я была дома практически весь вечер, но выходила примерно на
полчаса. Я ездила отправлять письмо, но совершенно забыла об этом.

- Это не очень важно.

- Мне необычайно полегчало от этих ваших слов, - сказала она и
засмеялась. - Я боялась, что вы будете сердиться на меня.

Она чересчур выделяла некоторые слова, как будто сама себя пародировала.
Она сделала особое ударение на слове "сердиться", состроив при этом гримасу
и очень широко раскрыв глаза.

- И это все? - спросил Аллен.

- Нет, не все, - ответила она решительно. - Дело в том, что по пути туда
я проезжала по Черч-Лейн, мимо ратуши. Черч-Лейн проходит по холмам, вы
знаете, и ведет к моему коттеджу.

- Да.

- Итак, в одной из комнат горел свет.

- В котором часу это было?

- Я вернулась назад в одиннадцать. Скажем, без двадцати минут
одиннадцать. Нет, немного раньше.

- Вы можете сказать, что это была за комната?

- Да. Я это поняла. Слишком далеко для женских уборных, и, в любом
случае, они были с занавесками.

Мисс Прентайс, которая сама очень целомудренная женщина, сказала, что
нехорошо не иметь занавесок. Комната, в которой живет Билли Темплетт,
находится в дальней стороне здания. Значит, это была уборная эсквайра.
Господина Джернигэма. Но самым интересным было то, что свет вспыхнул на
несколько секунд, а затем погас.

- Вы абсолютно уверены, что это не было отражением ваших передних фар?

- Абсолютно. Это было довольно далеко от меня, справа, и нисколько не
походило на отражение. Стекло довольно толстое. Нет, желтый квадрат
засветился и погас.

- Понятно.

- Возможно, это не имеет никакого значения, но это было на моей совести,
и я подумала, что лучше откровенно об этом рассказать и полностью
признаться. Тогда я не придала этому значения. Это могла быть Дина Коупленд,
которая пришла навести порядок, или кто-нибудь из старушек. Но так как
теперь каждое мелкое событие пятницы кажется очень важным...

- Гораздо лучше информировать полицию обо всем, что вы помните и что
может иметь хоть малейшее значение, - сказал Аллен.

- Я надеялась, что вы это скажете. Господин Аллен, я так обеспокоена, а
вы такой человечный и неофициальный, я не знаю, осмелюсь ли спросить вас кое
о чем. Мне очень неловко.

Едва ли манеры Аллена могли быть более официальными, когда он ответил:

- Я здесь представляю закон, вы знаете.

- Да, я знаю. Что ж, когда сомневаешься, спроси у полицейского. - Она
очаровательно улыбнулась. - Нет, но честно, я ужасно.., страшно запуталась.
Это касается Билли Темплетта. Я уверена, что вы уже слышали все местные
сплетни и поняли, что милые жители в этой аристократической части мира имеют
довольно примитивное мышление. Без сомнения, вам уже известны все эти лживые
слухи о Билли Темплетте и обо мне. Что ж, мы большие друзья. Он единственный
человек во всей округе, который интересуется не только охотой и чужими
делами, и у нас много общего. Конечно, будучи врачом, он должен смотреть на
женщину как на комплект внутренностей и коллекцию жалоб. Я никогда не
предполагала, что его практике может повредить то, что он чаще будет
видеться со мной, чем со старой миссис Каин и другими старейшинами деревни.
О, дорогой господин Аллен, вот в чем трудность. Можно мне еще сигарету?

Аллен дал ей еще одну сигарету.

- Я хочу вас спросить, пока еще окончательно не потеряла самообладания.
Вы подозреваете Билли в этом бесчеловечном преступлении?

- Судя по развитию событий, - сказал Аллен, - кажется абсолютно
невозможным, чтобы доктор Темплетт имел к этому какое-либо отношение.

- Это правда? - спросила она и посмотрела на него взглядом острым, как
нож.

- Для полицейского является серьезным правонарушением умышленное введение
в заблуждение свидетелей.

- Прошу прощения. Я знаю это. Это огромное облегчение. Вы помните то
письмо, что показывали мне вчера? Анонимное письмо?

- Да.

- Оно было адресовано мне.

- Да.

- Я признаюсь, что отрицала это. Но вы - большая умница, не так ли?

Она опять засмеялась. Аллен подумал при этом, многие ли говорили ей, что
она смеется, как девочка, и забывала ли она когда-нибудь об этом сама.

- Вы хотите изменить ваши показания, относительно письма? - спросил он.

- Да, прошу вас. Я хочу объяснить. Я показала письмо Билли, и мы обсудили
это и решили не обращать на него внимания. Когда вы показали мне это письмо,
я предположила, что вы нашли его где-нибудь в ратуше, и так как я знала, что
оно никакого отношения к убийству не имело, то захотела защитить бедного
Билли.

Поэтому сказала, что ничего об этом не знаю. А затем он вошел, и я
подумала, что он поймет мой намек и.., что ж. Все получилось очень плохо.

- Да, - согласился Аллен. - Все получилось очень плохо.

- Господин Аллен, что он сказал вам вчера вечером, когда вы ушли вместе?
Он был.., он злился на меня? Он не понял, что я пыталась помочь ему, да?

- Я думаю, да.

- Он должен был знать! Это нелепость, которая все запутывает.

- Боюсь, что ваше объяснение такое же запутанное.

- Что вы имеете в виду?

- Я имею в виду, что вы знали, куда доктор Темплетт положил письмо и что
скорее всего мы найдем его где-то в ратуше. Я имею в виду, что вчера вы
говорили первое пришедшее вам на ум с целью выпутаться из неловкого
положения. Затем вы вспомнили об отпечатках пальцев и поэтому пришли ко мне
с историей об альтруистических мотивах. Когда я сказал вам, что доктор
Темплетт, по имеющимся у нас сведениям, не подозревается в убийстве, вы
пожалели, что раскрыли свои карты. Я думаю, что сразу могу распознать
испуганную женщину, когда вижу ее перед собой. И вчера вы были очень