из ядерных держав мира, неприступная для любого захватчика, вынуждена
уничтожить собственный город своими же силами. Один удар, и позор Хиросимы и
Нагасаки испарится, как утренняя роса. Одна бомба, и Япония отомщена.
Подумай, как будет гордиться нами император.
мог выговорить слов, уже готовых было сорваться с его губ.
приподнял брови, и оглушительно чихнул. Дрожащей рукой он принялся шарить по
столу в поисках носового платка.
повернул к застывшим с каменными лицами членам Высшего Военного Совета.
Каждый из их знал, о чем сейчас думает главнокомандующий, но никто не
осмеливался произнести это вслух прежде него.
Налив из графина воды, он жадно отпил несколько глотков и прокашлялся. - Я
хочу, чтобы бомбардировщик находился в полной боевой готовности, но не
вылетал, пока я не отдам приказа. Возможно, выход все же есть.
аппаратам.
выделен Б-52, один из бомбардировщиков 93 эскадрильи. На борту его была
одна-единственная атомная бомба, и пилоты уже сидели в кабине самолета,
проверяя перед полетом бортовые системы. Они еще не получили приказа, но в
глубине души со страхом догадывались, каким он будет.
поступью, продолжал свой путь. Его горящие, словно уголья, глаза были
устремлены вперед, туда, где за горизонтом в темноте лежал город, а
монотонно опускающиеся на землю ботинки по прежнему не оставляли следов.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
наконец, скрылось за Шоколадными горами, оставив за собой лишь отблески
своего былого сияния. Наступил "волшебный час".
открывался вид на город, появился человек. Болтавшиеся на нем лохмотья были
когда-то армейским камуфляжем, белая футболка потемнела от пыли, черные
штаны казались теперь бежевыми. Стоявшего на холме не заметил никто, зато
все услышали его слова.
горевшим холодным огнем взглядом незнакомца лежал город с пятидесятитысячным
населением, слова его ясно слышал каждый из обитателей Юмы.
тот нечестивец, который посмел бросить мне вызов?
встрепенулся. Дрожащей рукой он нашарил стоявшую рядом трость и поднялся
из-за стола, но тут же опустился обратно. Ноги его дрожали.
отразилось недоверие вперемешку с замешательством.
перелечь на кушетку. Я неважно себя чувствую.
хозяином, чтобы тот мог опереться на его плечо. Когда старик поднялся на
ноги Джиро был поражен, насколько мало тот тщедушен и хрупок.
не то перенес его на кушетку. - Наверное, простудился. Это скоро пройдет.
относиться пренебрежительно.
меня ужас.
горизонта в бинокль. Он был уверен, что голос прозвучал откуда-то с севера.
Кавасаки выглядывал из люка на башне Т-62. Из Императорского Командного
Пункта - бывшей мэрии города Юма - ему был отдан приказ захватить того, чей
сверхъестественный голос прогремел над городом. Кавасаки считал, что так
могло говорить только какое-то божество или демон.
Окрашенная отблесками зашедшего солнца синева неба понемногу переходила в
индиго, кое=где уже поблескивали звезды.
биноклем парой глаз, словно пронизавших его душу нестерпимым ужасом. Эти
глаза наводили на мысли о мертвых планетах, вращающихся в ледяной пустоте
космоса.
фигуру испугавшего его человека. Судя по внешнему виду, он вовсе не был
похож на бога. Глаза глубоко запали на истощенном лице, горло словно было
выкрашено в синий цвет. Однако это была не краска - слишком естественным
казался оттенок. Шея незнакомца была покрыта ужасными синяками, которые
бывают только у людей, сломавших себе шею. Кожа на лице и обнаженных по
локоть руках была обожжена солнцем.
и он начал спускаться с холма, дергано, то и дело спотыкаясь, но все же с
леденящей душу целеустремленностью.
режиссера судорожно вцепился в установленный на башне крупнокалиберный
пулемет. Ему было страшно, хотя в руках приближающейся фигуры не было видно
никакого оружия.
до подножия холма, фигура незнакомца скрылась из вида, так что теперь
оставалось лишь догадываться, откуда он войдет в город.
Кавасаки понял, что угадал. Прямо на него, словно восставший из могилы
мертвец, шел человек с наводящим ужас взглядом, ровно, бесстрашно, как будто
машина.
Кавасаки уже начал было об этом сожалеть. Повысив голос, он прокричал:
раскачивались в такт шагам. Кавасаки нацелил пулемет на худощавую грудь
противника. Ткань футболки так плотно обтягивала его ребра, что их
фактически можно было пересчитать.
почти неслышно ступая запыленными ботинками по асфальту. Интуитивно,
Кавасаки нырнул в башню, чтобы добраться до рычагов управления. Покрутив
одну из ручек, он опустил пушку так, что теперь она была нацелена на грудь
приближающегося противника.
на незнакомца, Кавасаки опять схватился за пулемет и дал короткую очередь в
землю прямо у него перед ногами. В стороны полетели куски асфальта, но
человек с помертвевшим взглядом, казалось, не обратил на это никакого
внимания.
он просто не знал, что еще сказать. Если придется пустить оружие в ход, как
он объяснит тот факт, что у убитого даже не было при себе оружия?
оказалась столь же малоубедительной. Человек продолжал идти, словно страх
смерти был ему абсолютно неведом.
мертв.
человеку поближе, но только медленно!
грудь незнакомца, словно перст неумолимой судьбы. Если человек и танк не
свернут в сторону, то, как и рассчитывал Кавасаки, пушка собьет противника с
ног.
метров. Потом десять. Пять. Один метр. Когда столкновения, казалось, уже не
избежать, правая рука незнакомца поднялась, как будто кто-то дернул его за
ниточку. Минобе Кавасаки успел увидеть только это, потому что внезапно он
слетел с башни и скатился по броне танка. Упади он на пару сантиметров
правее, тяжелые гусеницы подмяли бы его под себя, но Кавасаки понял, как
близко он был от смерти только позже. Раздавшийся ужасный скрежет ударил ему
по барабанным перепонкам. Кавасаки зажал уши руками, решив, что произошел
взрыв.
огляделся по сторонам. К его неописуемой радости, руки и ноги были на месте.
Тогда Кавасаки повернул голову в сторону танка, и увидел, что тот замер на
месте, а водитель, высунувшись из люка, тоже пытается понять, что же
произошло.
больше не была соединена с поворотным механизмом. Вместо него на броне
поблескивал срезанный, словно ножом, металл, а башня лежала в добрых десяти
метрах позади танка. За ней виднелся шагающий все с той же неумолимой
Сертаков Виталий
Каргалов Вадим
Роллинс Джеймс
Пехов Алексей
Куликов Роман
Распопов Дмитрий