сомневайтесь.
Столыпин ответил, что оппозиция получит все подробности из судебного отчета,
гласный суд назовет тех, кто стоял за преступлением.
- для расследования "ссоры, возникшей между жандармерией и железнодорожной
стражей".
закрытым; ни одного человека в зал не допустили, повесили через семь часов
после вынесения приговора.
Герасимова трибуналу, материалы подготовил Виссарионов; юридическое
обоснование дал начальник особого отдела департамента Александр Михайлович
Еремин, обвинение поддерживал генерал Климович, старый друг Курлова, Нил
Петрович Зуев определенной точки зрения не высказывал, сетуя на то, что суд
над Петровым был слишком скорым, такое к добру не приводит, будут толки,
зачем лишний раз наводить тень на наше учреждение, и так каждый пальцем
указывает. Прокурор Корсак Владимир Евстафиевич, обвинявший перед этим
бывшего шефа полиции Лопухина и уговоривший его на каторжные работы, что
вызвало к нему острую ненависть интеллигенции, так же мялся, зная к тому же
расположение к Герасимову со стороны премьера; тем не менее Курлов победил,
большинство проголосовало за предание Герасимова военному суду.
глаза на Курлова, который стоял перед столом, ибо сесть ему предложено не
было.
военному суду, - грозит Герасимову?
его в Сибирь...
инстанция или это надо отправлять на доклад его величеству?
компетенцию государя, слишком гнусно и мелко...
России, понимаю...
начал писать резолюцию поперек проекта приказа.
покажется странным... Именно поэтому хочу одного лишь - справедливости.
сумасшедшим бомбистом Петровым, агентом покойного Карпова, раз и навсегда
прекратить"
щелочку в шторах, задернутых Горьким ночью, уперся своим мягким теплом в
глаза.
Николая, его рыжие кудряшки, прекрасные глаза, в которых была трагическая
растерянность "Неужели все погибло, Юзеф? Нас осталось всего сто пятьдесят
человек! Остальные отошли", близко увидел лицо Розы: "Феликс, жизнь
развивается по законам подъемов и спадов, все сейчас зависит от нас, если
выдержим мы, выстоит и наше дело; езжай на Капри, отдохни, краху надо
противуположить работу, а работать могут только здоровые люди"; вспомнил,
как ночью шел по крошечному Капри, освещенному газовыми фонарями, отыскивая
дом Горького; тогда ему всюду слышалась музыка, затаенная и очень
мелодичная, мандолина и быстрая гитара, даже кашлять было как- то неловко,
сдерживался, зажимал рот платком.
заглянул, улыбаясь, высокий, сутулый, сероглазый, в широких брюках, белой
рубашке и сандалиях на босу ногу:
дни. Вы ранняя птица, приятно... Пишете ночью? Или с солнцем?
со смертью Юленьки Гольдман, уже шесть как лет, жил на земле странником,
квартиры менял ежемесячно; так же, однако, менял города и государства.
к столу. - Добротный рассказ... Мне его Вацлав переводил, Боровский, тогда я
впервые услыхал о вас Собственно, не о вас, - улыбнулся он в усы, - а о
некоем "Юзефе" ...Это только много позже Каутский открыл, - со слов розы, -
кто вы такой... Жаль, что с тех пор не публиковались более.
дневниковая запись, описание одного из фактов жизни. А после того, как я
сейчас проехал через Россию, прикасаться к перу и вовсе невозможно, писать
об ужасе - нужно ли? Революция разгромлена, организация развалилась,
обреченность и пустота.
жалоб. Люди приезжают постоянно, и все как один жалуются. Что же касается
вашего вопроса про то, нужно ли писать о трагическом, отвечу сугубо
определенно: необходимо.
комнаты - на длинном диване разметался во сне Максим, сын его; тело крепкое,
загорелое, волосы спутались, чуть примокли у висков, Горький долго любовался
спящим мальчиком, потом обернулся к Дзержинскому, шепнув:
равных у него - сила и скорость, у меня - два патрона.
необходимости ощущать в себе силу, готовность к схватке... А ужение рыбы -
Аксаков в этом прав - предполагает успокоенное мечтательство, необходимое
при подведении жизненных итогов... Идемте-ка, Феликс Эдмундович, надышитесь
морем, отвлечетесь, тогда будет спокойней думаться... Я, знаете ли, приехал
сюда в состоянии полнейшего отчаяния...
не страшась раскачать лодку, перескочил через сиденье и сказал:
тогда гребите себе на здоровье, а сейчас отдохнуть надо, революции балласт
не нужен, более того - тяготит, сиречь вреден.
корму.
двадцать, можно рыбалить.
лишь блеск крючка, пробовали?
самодурят, прекрасная копчушка получается.
была так пронизана идеями революции, как Сибирь, ссылать самых умных и
честных сынов в один из прекраснейших уголков страны!
расслабилась, рука стала как у пианиста, кончившего играть гамму.
дрогнула, поползла вниз.
Только не торопиться! Всегда помнил совет Дмитрия Викторовича, лесника
из-под Вятки. После того как леска ударила третий раз, Дзержинский начал
выбирать снасть; снял с крючков шесть рыб, целая гирлянда; Горький несколько
обиженно заметил:
прикасается к удаче, закона игры... Я, как здешний старожил, ловлю не
торопясь, зато без рыбы никогда не возвращаюсь.
науке, как Джузеппе учил, а он, изволите ли видеть, по-нашему, по-волжски,